Коротченко: Запад направит боевиков из Сирии в страны СНГ ИНТЕРВЬЮ

Полувековая эпоха правления Асадов в Сирии завершилась стремительно и драматично. В результате мощного наступления оппозиционных сил центральная власть утратила контроль над страной, а Сирия оказалась на пороге новой политической реальности.

В конце ноября 2024 года вооруженные оппозиционные группировки начали масштабное наступление на подконтрольные правительству территории. Повстанцы, включая джихадистскую группировку «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ), с поразительной быстротой захватывали ключевые районы на северо-западе Сирии. Президент Башар Асад, находившийся у власти 24 года, был вынужден покинуть страну.

Наступление началось в провинции Алеппо, где оппозиционные силы заявили о захвате более 15 населенных пунктов. К 30 ноября повстанцы подняли флаг над цитаделью Алеппо и установили контроль над международным аэропортом города.

Следом, 5 декабря под их контроль перешел город Хама, символ протестного движения 2011 года. Через два дня был захвачен Хомс, стратегически важная точка, которая обеспечивала связь между столицей и прибрежными регионами, где Асад пользовался широкой поддержкой. Потеря Хомса стала ударом по инфраструктуре и логистике сирийского правительства.

Финальной фазой наступления повстанцев был захват столицы Сирии. Восьмого декабря оппозиционные войска окружили Дамаск и взяли его под контроль практически без сопротивления. Сирийское государственное телевидение выпустило видеозапись, на которой новая власть объявила о свержении Башара Асада и освобождении заключенных из тюрем. Командир ХТШ Абу Мухаммед аль-Голани посетил мечеть Омейядов, символически закрепив победу оппозиции.

Сирия вступила в новую фазу своей истории: падение многолетнего правления семьи Асадов и крушение централизованной власти кардинально изменили политический ландшафт страны. Эти события привели к формированию новой геополитической реальности на Ближнем Востоке, и вопрос о будущем Сирии вызывает широкий интерес и дискуссии.

Чтобы проанализировать сложившуюся ситуацию и попытаться дать прогноз на будущее, Vesti.az обратился к генеральному директору Каспийского института стратегических исследований (РФ) Игорю Коротченко.

- Какая геополитическая реальность сложилась на Ближнем Востоке после падения правительства Асада в Сирии?

- Ситуация в Сирии изменилась радикально: власть Башара Асада фактически обрушилась, а Сирия прекратила существование как централизованное государство. Сирийская армия, лишившись координации, разоружилась, и многие ее представители, переодевшись в гражданскую одежду, просто разбежались. Вооруженная оппозиция, значительная часть которой представлена международными террористическими группировками, захватила Дамаск и другие ключевые города. Таким образом, сложилась новая геополитическая реальность, которая демонстрирует полное разрушение прежней структуры управления страной.

На данный момент территория Сирии фактически разделена на несколько частей. Первая часть контролируется Израилем, который значительно расширил свою зону влияния. Помимо Голанских высот, Израиль установил контроль над прилегающими районами сирийской территории, куда уже введены сухопутные войска Армии обороны Израиля, включая бронетанковые подразделения. Премьер-министр Биньямин Нетаньяху заявил, что эти территории отныне являются частью Израиля, а соглашение 1974 года, регулирующее статус Голан, больше неактуально на фоне исчезновения прежнего сирийского государства.

Вторая часть оказалась под контролем Соединенных Штатов, которые сохраняют военное присутствие и подконтрольные силы на территории нефтяных месторождений. Вашингтон уже заявил, что любые попытки изменить сложившийся статус-кво будут жестко пресечены, вплоть до нанесения ударов по нарушителям.

Третья часть Сирии фактически находится под контролем Турции, где размещены турецкие вооруженные силы. Анкара, по всей видимости, намерена закрепить свое присутствие в регионе, обеспечив контроль над зонами, которые она ранее рассматривала как зоны безопасности.

Оставшиеся территории, включая столицу Дамаск, перешли под контроль вооруженной оппозиции. Централизованных органов власти в Сирии больше не существует, а управление страной сводится к локальным группам влияния. В ближайшее время, вероятно, будет сформировано переходное правительство, которому будут переданы остаточные полномочия прежнего сирийского правительства. Оно займется выработкой новой структуры управления на основе консенсуса между различными группами.

- Что это значит для России?

- Для России складывающаяся ситуация представляет собой новую геополитическую реальность. Несмотря на драматические изменения в Сирии, Москва пока сохраняет свое военное присутствие, ожидая прояснения судьбы двух своих баз. Однако развитие событий станет более понятным в ближайшие недели. Судя по тому, что новые сирийские власти, разгромив иранское посольство, не предприняли аналогичных действий в отношении российского дипломатического представительства и даже вступили в определенные контакты с Москвой, можно предположить наличие договоренностей или переговорных позиций, которые могут определить дальнейший ход событий.

Россия остается важным игроком на Ближнем Востоке, несмотря на разрушение сирийской государственности. Ее устойчивые отношения с ключевыми региональными державами — Саудовской Аравией, Катаром, ОАЭ, Египтом — продолжают играть роль фактора стабильности. Эти страны, балансируя свои связи с Западом, по-прежнему поддерживают контакты с Москвой, что обеспечивает ей определенное влияние в регионе.

Что касается самой Сирии, очевидно, что ее существование как централизованного государства завершилось. Территория страны фактически разделена на четыре части. Израиль де-факто аннексировал свои зоны контроля, включая расширенные территории Голанских высот. В дальнейшем это будет оформлено де-юре, несмотря на противоречие нормам международного права, но в соответствии с израильским законодательством.

Остальная часть Сирии, вероятно, будет управляться по модели «иракского варианта». В рамках формального единства страны отдельные территории перестанут находиться под контролем Дамаска. Эти зоны будут администрироваться силами, поддерживаемыми США и Турцией. Что касается Дамаска, то он станет центром власти вооруженной оппозиции, которая сейчас контролирует город. Функции управления на местах, очевидно, будут выполняться группировками, опирающимися на внешнюю поддержку.

Таким образом, Россия продолжает оставаться в регионе, но ее роль в новом устройстве Сирии остается под вопросом и зависит от ближайших переговоров и решений на международной арене.

- Вопросы о поддержке и участии Турции в недавних событиях в Сирии действительно вызывают интерес. Как будут развиваться отношения между Москвой и Анкарой в этой новой реальности?

- Последние десять лет доказали, что несмотря на периодические сложности и противоречия, Москва и Анкара сохраняют взаимный интерес к поддержанию конструктивного политического диалога и укреплению экономических связей. Турция, осознающая маловероятность вступления в Европейский Союз и сталкивающаяся с внутренними противоречиями внутри НАТО, стремится к сбалансированным отношениям с Россией. Экономический прагматизм остается основным фактором, влияющим на характер этих отношений.

В нынешних условиях, судя по публичным заявлениям президента Эрдогана, Анкара не стремится к обострению с Москвой. Турецкий лидер подчеркивает важность диалога и демонстрирует желание избегать конфронтации с Россией, особенно на фоне сложившейся геополитической ситуации.

Можно предположить, что и российская сторона будет занимать аналогичную позицию, продолжая развивать сотрудничество с Турцией. Этот подход соответствует как экономическим, так и стратегическим интересам обеих стран, обеспечивая платформу для дальнейшего взаимодействия, несмотря на вызовы и перемены в регионе.

- Какие риски и угрозы нависли над постсоветским пространством?

- Следует учитывать, что высока вероятность того, что западные спецслужбы попытаются перенаправить террористическую активность из Сирии на постсоветское пространство. Выходцы из ряда стран региона, вернувшись на родину с приобретенными в Сирии террористическими навыками, могут стать катализатором новых угроз.

Ключевой задачей становится создание эффективного механизма взаимодействия между спецслужбами стран СНГ. Это необходимо для оперативного выявления и пресечения попыток инфильтрации боевиков и террористов, а также предотвращения угроз, связанных с их деятельностью. Поддерживаю заявление директора Службы внешней разведки России Сергея Нарышкина, который предупредил о планах Британии и США дестабилизировать постсоветское пространство, перенаправляя террористическую активность с Ближнего Востока. Это общая угроза, требующая консолидации усилий всех стран региона.

Особое внимание следует уделить предотвращению попыток «цветных революций». Эти сценарии часто сопровождаются подрывной деятельностью, направленной на свержение законных властей. Сегодня такие технологии представляют угрозу для всех без исключения постсоветских государств. Примером тому может служить ситуация в Грузии, где демократические выборы не признаются оппозицией, использующей методы давления, аналогичные тем, что применяются в рамках «цветных революций». В Беларуси и Сербии подобные попытки оказались безрезультатными, однако угроза остается актуальной.

Еще один важный фактор дестабилизации — деятельность западных посольств, активно поддерживающих оппозиционные движения финансовыми и иными ресурсами. Такая деятельность требует тщательного анализа и эффективного противодействия для предотвращения хаоса в регионе.

Особое внимание следует обратить на Армению, которая становится объектом усиленной поддержки со стороны западных стран. Ее накачивают финансами и вооружением, превращая в потенциальный очаг нестабильности, что создает риски для всего Южного Кавказа. Важно, чтобы ответственные игроки региона объединили усилия, чтобы противостоять этим негативным тенденциям и укреплять стабильность.