Ближний Восток: США делают ставку на Турцию ОБЗОР от Азера Ахмедбейли

Автор: Азер Ахмедбейли

Ближний Восток остается, пожалуй, самым нестабильным регионом мира - слишком много исторических, религиозных и политических противоречий, борьбы за влияние и силовых методов решения проблем. В последние годы ситуация стала особенно трудноуправляемой, архитектура безопасности региона продолжает деградировать, а традиционные посредники, такие как США, ООН или ЛАГ (Лига арабских государств), утратили способность играть эффективную координирующую роль.

Соединённым Штатам по-прежнему жизненно важно, чтобы Ближний Восток перестал быть зоной перманентного кризиса. Причины здесь глубже, чем просто защита союзников или опасения перед очередным скачком цен на нефть. Во-первых, сам характер ближневосточных конфликтов - затяжной, способный к внезапной эскалации - делает регион источником нестабильности далеко за его пределами, включая Европу.

Во-вторых, для США это зона исторической ответственности: слишком много было вложено политических, финансовых и моральных сил, чтобы допустить демонтаж системы, выстраивавшейся десятилетиями после Холодной войны. В-третьих, Вашингтон, при всей усталости от региона, не может позволить, чтобы его место заняли более агрессивные и менее предсказуемые силы, будь то Иран, Россия или кто-то еще.

В этих обстоятельствах для новой администрации Белого дома все более очевидным становится запрос на надежных и самостоятельных региональных партнеров, способных найти общий язык со всеми сторонами и помочь обеспечить баланс в регионе. Такую роль, по мнению США, может взять на себя Турция.

Комментируя недавнюю эскалацию между Израилем и Ираном, посол США в Анкаре Томас Баррак в интервью турецкому агентству Anadolu 30 июня сказал: "Время вышло, давайте откроем новую страницу. Ключ к этому пути - Турция".

Посол также сообщил, что в ближайшее время президент Трамп и президент Эрдоган проведут личную встречу. Ожидается, что они поручат госсекретарю Марко Рубио и министру иностранных дел Хакану Фидану разработать совместный план действий по стабилизации ситуации на Ближнем Востоке. В повестке также восстановление военно-политического сотрудничества, снятие санкций по CAATSA, возвращение Турции в программу F‑35, обсуждение формата расширения Авраамовых соглашений.

Турция занимает уникальное положение в геополитическом ландшафте Ближнего Востока не только благодаря своему географическому положению, но и способностью вести самостоятельную и гибкую дипломатическую политику, основанную на сочетании мягкой силы и прагматизма. На фоне истощения доверия к традиционным региональным и глобальным посредникам, Анкара все чаще воспринимается как дееспособный модератор, обладающий как инструментами влияния, так и легитимностью в глазах противоборствующих сторон.

Это редкое качество. Турция поддерживает рабочие отношения с США, Россией, Ираном, Израилем, странами Персидского залива, с оппозицией в Сирии, а также с Палестиной. Она не принадлежит к одному лагерю и не зависит от одного источника силы. Именно такой посредник сегодня необходим в регионе, где стороны давно уже не доверяют друг другу.

Показателем эффективности Анкары в решении острых региональных проблем является пример Сирии. Посол Баррак, который также назначен специальным представителем США по Сирии, особо подчеркнул вклад Турции на этом направлении. Он заявил: "Я верю, что Турция находится в центре всего этого, как мы уже видели в Сирии". На протяжении последних лет Анкара играла ключевую роль в смягчении последствий конфликта - от создания зон деэскалации до содействия переговорам и гуманитарной помощи. Турецкое участие позволило сохранить надежду на политическое урегулирование в условиях, когда другие игроки действовали односторонне. Сегодня, когда перед Сирией стоит задача выхода из состояния затяжного конфликта, позитивная роль Турции становится очевидной и фактически незаменимой.

При этом изменение отношения к Турции происходит не на пустом месте. Нестабильность в регионе приобретает сегодня особенно опасные формы. Мы видим, как несколько крупных стран находятся в состоянии политической, экономической или социальной деградации.

В Ираке после разгрома ИГИЛ так и не было построено устойчивое государство. Власть в Багдаде номинальна, реальные рычаги находятся у вооружённых формирований, связанных с Ираном. Экономика разорена коррупцией и остаётся крайне зависимой от нефти. Безработица и отсутствие перспектив толкают молодёжь к протестам, что создаёт риск новой волны насилия - с теми же причинами, что и раньше, но с ещё меньшей надеждой на решение.

В Иране экономическое и психологическое напряжение внутри страны и усталость населения от постоянной конфронтации накладываются на давление санкций и опасность втянуться в ещё более разрушительный конфликт с Израилем, создавая угрозу для очередного протестного взрыва. Режим пытается удержать контроль, но любое ухудшение может вызвать системный кризис.

В Египте, несмотря на кажущуюся стабильность, идёт ухудшение социальной обстановки. При почти 110 миллионах населения нехватка ресурсов, рост цен и отсутствие новых рабочих мест создают атмосферу безысходности. Миллионы людей живут за чертой бедности. Это не революционная ситуация в классическом смысле, но накопившееся социальное напряжение может взорваться в любой момент и повлечь за собой серьезные последствия далеко за пределами страны.

Особую ценность для Белого дома могут представлять турецко-израильские отношения. Несмотря на открытые разногласия по палестинскому вопросу, Анкара и Тель‑Авив не только не прервали отношений, но и начали восстанавливать сотрудничество. Возвращение послов и рост двусторонней торговли показывает, что Турция умеет проводить границу между принципиальной позицией и практической дипломатией.

Авраамовы соглашения, которые при первом президентском сроке Дональда Трампа стали дипломатическим прорывом, теперь могут получить новое дыхание. Если раньше в них участвовали преимущественно монархии Персидского залива, то теперь в эту архитектуру может быть вовлечена Турция, но не как подписант, а как связующее звено между Израилем, арабскими странами и палестинцами.

Однако статус модератора - это не просто результат дипломатической активности. Он требует устойчивости внутри. Несмотря на все внутренние противоречия, Турция сумела сохранить стабильность в условиях затяжного экономического кризиса, террористической угрозы и миграционного давления. Эта устойчивость укрепляет доверие к ней как к арбитру -  слабоуправляемые государства по умолчанию не могут быть эффективными посредниками.

Появление имени Турции в контексте американских планов в регионе - это признание её незаменимости. Сама идея поручить Марко Рубио и Хакану Фидану подготовку плана действий - это знак серьёзного политического намерения. Это означает формирование общего подхода к региональной безопасности. Поэтому разговор о снятии санкций, возвращении к программам сотрудничества и запуске двустороннего координационного механизма - это не тактика, а стратегия.

Призыв к "новой странице" - это намёк на усталость от прежней стратегии: силового давления, изоляции и одностороннего диктата. США, столкнувшись с ограниченностью собственных инструментов и отсутствием видимых позитивных результатов, готовы опираться на тех, кто обладает признанным в регионе влиянием. Турция в этом смысле уникальна: она имеет доверительный статус как с Западом, так и с исламским Востоком, и именно поэтому может стать модератором там, где другие просто не появятся за столом переговоров.