Инструмент реванша в Армении и щит традиций в Грузии Эчмиадзин в огне амбиций

Недавние события в Грузии и Армении продемонстрировали, что религия занимает всё более важное место в общественно-политической жизни этих стран. В частности, Грузинская православная церковь (ГПЦ) выступила в защиту традиционных и семейных устоев, не допустив вмешательства извне в дела государства и подрыва национальной идентичности.

ГПЦ, последовательно выступающая против втягивания страны в геополитические авантюры, включая открытие «второго фронта» в контексте российско-украинского конфликта, сыграла значимую роль в сохранении гражданского мира и укреплении добрососедских отношений с соседними странами.

В напряжённые дни после парламентских выборов, когда прозападная оппозиция организовывала протесты с попытками спровоцировать насилие, а действующий на тот момент президент Саломе Зурабишвили призывала несовершеннолетних участвовать в митингах, позиция ГПЦ помогла избежать трагедий. Патриархия Грузии осудила подобные призывы, назвав возмутительным факт агитации в школах и давления на школьную администрацию.

В начале 2024 года Зурабишвили позволила себе недружественные высказывания в адрес ГПЦ и Католикоса-Патриарха Илии Второго, заявив: «Ситуация с церковью очень сложная, и причиной этому во многом является слабость патриарха». По сути, она выразила надежду на смерть предстоятеля ГПЦ и избрание «прогрузинского и проевропейского патриарха, а не пророссийского».

Потеряв власть и остатки авторитета, Зурабишвили, видимо, решила отомстить церкви за её отказ поддержать политический переворот. В своём новом заявлении она обвинила ГПЦ в том, что та стала стороной в «конфликте между властями и гражданским обществом»: «Патриарх, похоже, больше не может проводить свою линию. Это видно по тому, что Патриархия представляет сторону — это ясно видно уже по заявлениям, то, что это — сторона и не отражает общество в целом. Это огромная потеря для страны в целом».

Зурабишвили также заявила, что ГПЦ перестала быть «опорой независимости». Эти слова звучат особенно двусмысленно из уст бывшей гражданки Франции, готовой, по мнению многих, сдать суверенитет Грузии руководству в Париже и чиновникам из Брюсселя.

«Церковь — это то, что привело нас к сегодняшнему дню, истинная опора нашей независимости, и это примечательно, что «Грузинской мечте» удалось разделить три вещи, которые объединяют и укрепляют общество — церковь, культуру и спорт. Во все три направления она сильно привнесла политику», — добавила Зурабишвили.

Таким образом, её резкая критика в адрес ГПЦ обусловлена тем, что церковь не поддержала её попытку смены власти с последующим втягиванием страны в вооружённый конфликт. Не исключено, что её нынешние заявления согласованы с французским кураторами.

Напомним, Франция уже давно воспринимается многими как одна из наиболее антихристианских стран Запада. Так, миллионы христиан по всему миру были возмущены кощунством на открытии Олимпиады в Париже летом 2024 года.

В этом контексте позиция ГПЦ, основанная на консервативных ценностях и отстаивании национального суверенитета, мешает продвижению таких инициатив, как агрессивное внедрение ЛГБТ-повестки и дестабилизация Южного Кавказа с целью превращения региона в новую зону конфликта.

Если ГПЦ борется за стабильность и мир, то Армянская апостольская церковь (ААЦ) наоборот. Представители ААЦ способствовали росту реваншистских настроений в Армении, игнорируя задачи укрепления института семьи, социальной поддержки нуждающихся и других подлинно христианских обязанностей.

Обвинения премьера Никола Пашиняна в адрес ААЦ в «развратном поведении» лишь подчеркнули их отрыв от духовных ориентиров. Сегодня ААЦ воспринимается не как моральный авторитет, а как агрессивно-националистическая организация, одержимая историческими мифами и территориальными претензиями.

В отличие от ГПЦ, у которой с властью налажены конструктивные отношения, в Армении наблюдается острое противостояние между правительством Пашиняна и ААЦ. Пашинян обвиняет церковь в подрыве национальных интересов, а в ответ Эчмиадзин видит в правительстве угрозу своему влиянию.

Вопросы нравственности в ААЦ, в частности нарушения обетов безбрачия среди епископов, стали инструментом для политических атак.

Никол Пашинян заявил, что армянские церкви напоминают «чуланы, заваленные рухлядью». Он опубликовал пост, в котором использовал нецензурную лексику в адрес иерархов и обвинил одного из них в сексуальной распущенности.

Пашинян потребовал лишить сана тех, кто нарушил обеты, и предложил реформировать процедуру избрания главы ААЦ, предоставив государству решающий голос. Его супруга Анна Акопян поддержала инициативу, назвав Гарегина II «главным мафиози», а иерархов — «главными педофилами страны».

2 июня 2025 года Эчмиадзин ответил официальным заявлением, назвав обвинения «очередной кампанией Никола Пашиняна против ААЦ, сопровождающейся непристойной лексикой и оскорблениями».

Конфликт между правительством Армении и ААЦ обусловлен не столько нравственными претензиями, сколько борьбой за влияние. 

Эчмиадзин, сделав в прошлом ставку на реваншистские силы, на карабахский клан, через связанных с ним политиков и бизнесменов долгое время имел доступ к финансовым потокам. Потеря этого ресурса после смены власти вызвала стремление вернуть влияние — даже ценой новой войны.

Примером служит Баграт Галстанян, организовавший в 2024–2025 годах протесты против делимитации границы с Азербайджаном. Он рассматривался как возможный преемник Пашиняна, несмотря на духовный сан.

Эчмиадзин не скрывает желания вернуть реваншистскую власть, используя даже таких, как Галстанян. Ранее вмешательство ААЦ в политику уже приводило к появлению террористических организаций и вражде. Сегодня, в условиях вооружения Армении Францией и Индией, такие действия могут привести к катастрофическим последствиям.

Эчмиадзин, по сути, уже не стремится к служению христианским идеалам, а ведёт открытую борьбу за возвращение утраченной власти и политического контроля, ставя под угрозу мир и обрекая армянский народ на риск новой войны и масштабной катастрофы.

Владимир Цхведиани, Грузия, специально для Caliber.Az