Методолог Кириенко подключился к Армении: Кочарян дал интервью МНЕНИЕ

Армянское медиаполе заполнилось выступлениями второго президента Армении Роберта Кочаряна — человека, который то исчезает, то всплывает, когда в этом остро нуждаются в Москве. На этот раз он дал интервью сразу нескольким лояльным ресурсам: Yerevan Today, News.am, Politik.am и «5-му каналу».

Интервью длилось почти два часа — и это был не разговор с обществом, а политическое заявление, сшитое из лозунгов, обвинений, реваншистской риторики и слепой пророссийской лояльности.

И если бы Кочарян честно заявил: «Я хочу вернуться во власть, и Москва мне в этом поможет», — это хотя бы звучало бы откровенно. Но вместо этого он разыгрывает роль «морального эталона», «антикоррупционного борца» и «спасителя нации». Как выразился один из Telegram-каналов, «Кочарян собрал принадлежащие ему же инфопомойки и назвал этот шабаш — интервью».

Но этот «шабаш» был нужен не зрителю. Он был нужен московскому куратору — как сигнал: «Я на месте, я верен, я готов».

Кочарян — мессенджер Кремля, а не мессия для Армении

Все, что Кочарян не договорил вслух, ясно читается между строк. Он старательно избегает даже намека на критику в адрес России. Ни слова. Зато — постоянные упоминания о «стратегическом партнерстве» и важности Москвы, призывы восстановить «треугольник Ереван–Москва–Тегеран», защита Союзного государства, ссылки на якобы разрушенные Пашиняном отношения с Кремлем.

Для Европы и США в его речи — только упреки, сарказм и пренебрежение. Хотя именно Запад годами подкармливал его страну — напрямую и через диаспору. А вот Россия, втянувшая Армению в зависимость, — для Кочаряна остается священной коровой.

Кто говорит о морали?

Кочарян сегодня позиционирует себя как человека, способного спасти Армению от коррупции, управленческого хаоса и утери национального достоинства. Он срывает покровы, указывает на «испарившиеся миллионы», называет Пашиняна «Дэвидом Копперфильдом коррупции» и высмеивает фонды ANIF и «Армения».

Но как верно подмечают в армянском медиапространстве:

«Кочарян, обвиняющий премьер-министра в коррупции, напоминает куртизанку, преподающую уроки морали».

Человек, который стал миллиардером на чиновничьей зарплате, так и не объяснил, как он превратил дырявый свитер в особняк на греческом острове, инвестиции в Танзанию и объекты недвижимости на сотни миллионов долларов. Он говорит: «Из опубликованного списка ничего не подтвердилось. Из представленной прокуратурой справки стало ясно, что мое имущество не составляет 4 миллиарда». А сколько? Три с хвостиком? Три и особняк на острове?
На фоне нищих регионов, эмиграции и многомиллиардного долга — такие ответы звучат как насмешка. Но даже если взять на веру его слова — большая часть активов, по его же признанию, была нажита уже после ухода с должности. Возникает закономерный вопрос: а на какие средства?

Кто кого утопил?

Кочарян заявляет, что Пашинян «утопил Ереван», «сделал страну Венецией» и закопал миллиарды в асфальт. Он спрашивает: «Где результат семимиллиардного долга?» Но забывает добавить, что именно его эпоха породила коррупционные олигархические кланы, построенные на монополиях, откатах и семейном контроле экономики.

Он утверждает, что в его годы асфальт держался восемь лет. Зато политическое давление, авторитаризм и безнаказанность держались все десять — и разрушили доверие к власти на десятилетия вперед.

Народ как «фонд» и как лозунг

«Народ — наше конкурентное преимущество», — говорит он. И тут же противопоставляет этого же народа «власти, которая его унижает». Он якобы защищает армян, но забывает: именно народ вышел на улицы в 2008-м, и именно он отдал приказ на разгон.

Сейчас он снова говорит от имени народа. Но народ не дал ему поддержки ни в 2021-м, ни в 2018-м. Его заявления о «чистоте улиц в армянских деревнях по сравнению с Парижем» — не более чем игра на примитивном популизме. Народу нужны не только дороги, но и работа, мир, безопасность — а не сравнение с помойками Европы.

Кочарян — не альтернатива, а хроника затхлого реванша

Он сам говорит о «деградации власти», цитирует Макиавелли, утверждая:

«Когда бездарь становится первым лицом, он собирает вокруг себя еще больших бездарей. Вся управленческая пирамида деградирует».

Эту фразу он адресует Пашиняну. Но это точное описание его собственного политического наследия: РПА, которой он лично передал власть. Серж Саргсян, о котором он говорит, как о «неправильно оценившем обстановку». Партия, которую он обвиняет в том, что она мешала ему на выборах 2021 года. Это все — его детище, которое вышло из-под контроля. Как бы он ни пытался воссоздать образ «хладнокровного управленца» — Армения помнит: Кочарян не жертва, а инициатор политического насилия. В годы его правления Армения была погружена в коррупцию, политические чистки и изоляцию.

И главное: зачем он снова?

Потому что до выборов — год. Потому что Кремль снова ищет управляемого политика в Ереване. Потому что Пашинян не прогибается. И потому что Кочарян — это кандидат не народа, а Москвы.

Он — не политик, а архив. Его возвращение не означает развитие. Оно означает откат — к зависимости, к изоляции, к внешнему диктату.

Азербайджан наблюдает внимательно. Потому что знает: где Кочарян — там война, грязь, жестокость и попытка переписать историю. А не мир, не прогресс и не достоинство. Ведь если верить тому же Макиавелли, к власти в условиях деградации возвращаются не лидеры, а тени прошлого, которые пугают народ старым обещанием «стабильности».

И напоследок…

Интервью Роберта Кочаряна — это не просто попытка вернуться в информационную повестку. Это первый акт хорошо спланированной политической постановки, режиссером которой выступает первый заместитель главы администрации президента РФ Сергей Кириенко. Он не просто чиновник — это человек с ярко выраженной идеологической программой и своей школой воздействия на общественное сознание. В прошлом — адепт идей Георгия Щедровицкого, основателя Московского методологического кружка, — Кириенко применяет сектантскую технологию «сборки субъектности», в рамках которой группы «просветленных» элит должны управлять дезориентированным обществом через медийную, смысловую и культурную инженерию.

Для Кириенко Армения — не союзник, а объект. Объект, над которым сейчас ведется «работа на присутствие». Его команда — Ярин, Харичев, Новиков — не впервые строит сценарии внешнего вмешательства, маскируя их под «внутренний диалог». Такие же схемы отрабатывались ранее в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии и Молдове. Те же шаги: сначала вбросы через лояльные медиа, потом прокачка образа «старых, проверенных», потом — управляемая политизация через «консервативный порядок».

Как пишут «Ведомости», после ухода Козака именно Кириенко стал куратором постсоветского пространства — в том числе и по Армении. Причина проста: Москва понимает, что в Ереване она теряет все. А новых лиц у нее нет. Остались только Серж Саргсян и Роберт Кочарян. Значит, их надо политически реанимировать — как бренд «устойчивости», как мост в прошлое, которое Кремль хотел бы назвать «стабильностью».

«Пашинян оказался некомфортным для Москвы, но способным к выживанию вопреки всему», — признают даже прокремлевские эксперты. А это значит, что ставка теперь делается не на победу в выборах, а на вброс "альтернатив" — пусть даже токсичных, зато управляемых.

Интервью Кочаряна и есть методологическая операция — тест на лояльность, проба почвы, маркировка своей зоны влияния. Он не предлагает программу — он отправляет сигнал. В Кремле его услышали. В Армении — отвергли.

Но если Россия не сможет получить большинство в парламенте Армении в 2026 году, ей будет достаточно миноритарного пакета, политической дестабилизации и возвращения узнаваемых, контролируемых лиц в игру. Именно ради этого Кириенко подключил медиа-инструменты, а Кочарян получил право говорить от имени «второй Армении» — той, что все еще лелеют в Москве.

И пусть это «второе дыхание» отдает нафталином — в Кремле ставят не на харизму, а на управляемость. А в методологическом кружке, которому так предан Кириенко, главный тезис прост: субъект — это тот, кто действует по сценарию. Кочарян — действует.