Орбан под прицелом: ЕС может лишить Венгрию права голоса ЭКСПЕРТ

Во вторник, 27 мая, Совет Европейского Союза проведет слушания по вопросу, который может стать поворотным моментом в истории объединенной Европы: возможное лишение Венгрии права голоса на основании статьи 7 Договора о ЕС. Этот шаг — не просто формальная юридическая процедура, а вызов самой сущности европейской интеграции и демократическим принципам, лежащим в ее основе.

Кризис вокруг Венгрии назревал уже не первый месяц. Будапешт, под руководством премьер-министра Виктора Орбана, систематически блокирует ключевые решения ЕС — особенно в части санкционной политики против России. Сегодня Венгрия — пожалуй, единственный член Евросоюза, кто открыто придерживается нейтральной позиции. Это выражается не только в риторике, но и в конкретных действиях: от требований по сохранению российских поставок газа до отказа поддерживать новые санкционные пакеты.

Статья 7 Договора о ЕС — это своеобразная «ядерная кнопка» Союза. Она дает возможность приостановить определенные права государства-члена, включая право голоса в Совете ЕС, в случае систематических нарушений ценностей, на которых основано объединение.

Неудивительно, что терпение партнеров по Европейскому союзу начало иссякать. Министр иностранных дел Эстонии Маргус Тсахкна отметил, что блокировка продления санкций со стороны Венгрии создает серьезные финансовые риски для всего Союза. В центре внимания — замороженные российские активы, находящиеся в распоряжении Euroclear, крупного финансового посредника, базирующегося в Бельгии. Их возможная разблокировка может привести к возвращению миллиардов долларов в распоряжение Москвы.

На этом фоне, как сообщает Politico, по меньшей мере шесть стран ЕС, включая Чехию и Бельгию, начали продвигать идею переноса санкционной политики в национальные законодательные рамки. Такой шаг позволит обойти необходимость единогласного голосования в Совете ЕС и перевести санкционные решения в компетенцию отдельных государств. Это, в свою очередь, фактически лишит Венгрию возможности блокировать продление ограничительных мер против России.

Кроме того, по данным Financial Times, Брюссель рассматривает альтернативные меры давления на Москву, которые Будапешт не сможет заблокировать. Среди них — введение контроля за движением капитала и торговых пошлин в отношении российских товаров. Эти шаги требуют лишь квалифицированного большинства голосов стран ЕС, а не единогласия всех 27 государств, как в случае с продлением санкций.

Ключевой вопрос, возникающий в текущей ситуации: действительно ли речь идет о защите демократии и ценностей, или же о попытке наказать Будапешт за его «неудобную» внешнеполитическую линию?

Чтобы получить экспертную оценку, Vesti.az обратился за комментарием к политологу Ахмеду Алили.

– Не превращается ли статья 7 из инструмента защиты ценностей в механизм политического давления на страны с альтернативной позицией?

– Дискуссии на эту тему велись и, вероятно, будут вестись всегда. Подобные опасения озвучиваются не только в Будапеште, но и в других столицах — особенно в странах Центральной и Восточной Европы. Мир стремительно меняется, и некоторые культурные установки, характерные для либеральной западной среды, в этих регионах воспринимаются как нечто чуждое их менталитету.

Тем не менее, с точки зрения Европейского союза, статья 7 Договора о ЕС изначально задумывалась как инструмент защиты фундаментальных ценностей сообщества. Поэтому обсуждения ее применения, особенно в отношении стран, чья политика вызывает споры, были и будут неизбежны.

Особое напряжение вызывает внешнеполитическая линия Венгрии — в частности, ее отношения с Россией и Китаем. Именно это расхождение в подходах и обеспечивает стабильное присутствие Будапешта в отчетах Европейской комиссии, Европарламента и Венецианской комиссии.

Однако крайне важно, чтобы сама процедура оставалась максимально прозрачной, юридически выверенной и не превращалась в инструмент политического давления. ЕС подошёл к точке, когда необходимо чётко различать вопросы соблюдения внутренних правовых норм и внешнеполитические разногласия. В противном случае расколы и недоверие внутри Союза будут только углубляться.

– Может ли ситуация с Венгрией привести к более широкой реформе системы принятия решений в ЕС — например, к отказу от принципа консенсуса в пользу «большинства» в вопросах внешней политики?

– Ситуация с Венгрией, а также с рядом других стран Восточной Европы, действительно подталкивает к пересмотру механизмов принятия решений в Европейском союзе — особенно в таких чувствительных сферах, как внешняя политика и безопасность. Многократное использование Будапештом права вето для блокировки санкций, заявлений и других решений по Украине, Ближнему Востоку и не только стало источником нарастающего раздражения у партнеров по ЕС.

Все больше государств — включая Германию, Францию и страны Балтии — высказываются за переход к системе квалифицированного большинства хотя бы в отдельных аспектах внешнеполитических решений. Такая реформа позволила бы Евросоюзу действовать быстрее и эффективнее, особенно на фоне растущей геополитической нестабильности.

В условиях продолжающейся войны в Украине ЕС уже не может позволить себе «внутреннее вето» и паралич решений. Времена требуют более оперативных и централизованных форм управления. Поэтому все чаще звучат предложения о формировании малых коалиций или так называемой «ядерной группы» — по примеру Веймарского треугольника, включающего Францию, Германию и Польшу.

Однако реализация подобных реформ потребует все того же единогласного согласия — в том числе со стороны Венгрии, что делает процесс крайне сложным в политическом плане. Тем не менее, дискуссия уже началась. И в случае затягивания текущего кризиса Евросоюз, скорее всего, будет искать обходные пути: например, усиливать роль коалиций желающих или развивать формат дифференцированной интеграции — когда решения принимаются в рамках более гибкой архитектуры сотрудничества.

– Если Венгрия будет лишена права голоса, сохранит ли это решение легитимность в глазах других стран-членов?

– Это крайне непростой вопрос. В политической науке само понятие «легитимность» — довольно расплывчатое и подвержено разным трактовкам. Восприятие подобного решения будет во многом зависеть от того, насколько строго будут соблюдены все процедурные нормы и насколько убедительно обоснованы претензии к Венгрии. Не менее важными будут и аргументы самой Венгрии в свою защиту.

Если юридические процедуры окажутся безупречными, можно ожидать, что решение получит поддержку со стороны тех стран ЕС, которые озабочены сохранением общих ценностей и единства внутри Союза.

Однако часть государств, особенно из Центральной и Восточной Европы, может расценить такой шаг как политически мотивированный и противоречащий принципу равноправия между членами. Это вызовет опасения, что механизм статьи 7 в будущем может быть применён и против них, что изменит общий настрой вокруг этого инструмента.

Таким образом, формальная легитимность и политическое восприятие — это далеко не одно и то же. Европейскому союзу придётся действовать с крайней осторожностью, чтобы не спровоцировать дальнейшую поляризацию и не усилить антибрюссельские настроения в отдельных странах.

Тем не менее вполне возможно, что на фоне растущих противоречий роль региональных форматов, таких как Веймарский треугольник, будет возрастать. А давление на Венгрию со временем может ослабнуть — особенно если изменится политическая конъюнктура внутри самого ЕС.

– Какова будет реакция Венгрии в случае лишения ее права голоса? Возможен ли сценарий, при котором Венгрия начнёт процесс выхода из ЕС?

– В таких случаях можно ожидать усиления антибрюссельской риторики, мобилизации внутренней аудитории и акцента на образе «осаждённой крепости» под давлением западноевропейских элит. Это типичная реакция для правительств, оказавшихся в подобной ситуации, и в случае Венгрии она будет вполне предсказуемой.

Что касается возможного выхода из ЕС — вероятность официального запуска процедуры выхода крайне низка. Несмотря на все политические разногласия, членство в Европейском союзе даёт Венгрии серьёзные экономические преимущества. Более того, идея выхода не имеет широкой поддержки ни в обществе, ни в венгерском бизнес-сообществе.

В то же время Будапешт, судя по всему, готовится к конфронтационному сценарию и стремится диверсифицировать свои внешнеполитические ориентиры. Венгрия активно укрепляет связи со странами Глобального Юга, развивает сотрудничество с государствами Организации тюркских государств, включая Турцию и Азербайджан. Можно предположить, что в случае дальнейшего обострения отношений с Брюсселем «восточный вектор» во внешней политике Венгрии станет еще более выраженным.