США Иран: Мир на грани?

Эмиратский телеканал Sky News Arabia выложил на арабском послание Трампа, которое он отправил верховному лидеру Ирана. Там утверждают, что это точная копия того письма, которое ранее президент США передал Хаменеи. Об этом сообщает ТГ-канал Дежурный по Ирану. Ниже примерный перевод:

«Уважаемый аятолла Хаменеи

Выражая уважение Вам и иранскому народу, я пишу это письмо с целью открыть новые горизонты для наших отношений, уйти от многолетних конфликтов, непонимания и ненужных конфронтаций, свидетелями которых мы были в последние десятилетия. Пришло время оставить позади враждебность и открыть новую страницу сотрудничества и взаимного уважения. Сегодня перед нами открывается историческая возможность.

Соединенные Штаты Америки под моим руководством готовы сделать важный шаг на пути к миру и деэскалации. Вместе мы сможем снять санкции, укрепить иранскую экономику и открыть двери для сотрудничества между нашими странами на благо наших народов, а также стабильности и мира на Ближнем Востоке и во всем мире.

Но я Вас предупреждаю: если Вы отвергнете эту протянутую руку и иранский режим выберет путь эскалации, дальнейшей поддержки террористических организаций и военных авантюр, ответ будет решительным и молниеносным. Мы не будем сидеть сложа руки перед лицом угроз со стороны вашего режима нашему народу или нашим союзникам.

Мир — это не слабость, а выбор сильных. Иранский народ — великий народ, заслуживающий лучшего будущего без изоляции, без нищеты и без страданий.

Если Вы готовы к переговорам, мы тоже готовы. Но если Вы продолжите игнорировать интересы мира, история запомнит, что Вы упустили прекрасную возможность.

С уважением, Дональд Трамп».

Ответ Тегерана уже есть, и иранские СМИ со ссылкой на новостной сайт «Аль-Араби Аль-Джадид», который, в свою очередь, ссылается на «информированные источники» в Иране, опубликовали ряд пунктов из ответа ИРИ на письмо президента США Д.Трампа. СМИ отмечают, что письмо в целом включает четыре основных направления: ядерная программа, оборонный потенциал, региональная политика и угрозы, которые прозвучали в послание главы Белого дома. Послание ИРИ «категорически отвергает любое обсуждение своего оборонного потенциала и ракетной программы».

Одновременно подчеркивается, что Тегеран «готов вести переговоры по своей ядерной программе только в рамках СВПД и на основе взаимного уважения». Этот акцент, пишут иранские СМИ, был сделан как реакция на любую попытку США навязать «необоснованные требования остановить ядерную программу». Поэтому ИРИ заявила, что «не примет ничего подобного ни при каких обстоятельствах». Ответ ИРИ обусловил любые прямые переговоры «взаимным уважением, отсутствием угроз и снятием максимального давления». Кроме того, в ответе ИРИ говорится, что она «будет решительно защищать свои национальные интересы и безопасность, и любой ответ на возможные атаки будет дан без каких-либо конкретных ограничений», и разъяснено, что действуют несколько различных каналов коммуникаций между Тегераном и Вашингтоном. Что касается непрямых переговоров между двумя сторонами, то они «пока не начались».

С разъяснением о содержании ответа ИРИ американскому президенту выступил также посол Исламской Республики в Ираке Мохаммад-Казем Але-Садек, который заявил, что «из включенных в письмо Д.Трампа разделов об Оси сопротивления, прокси-формированиях, роспуске Сил народной мобилизации, баллистических ракетах и ядерном досье», в Иране «готовы говорить только о ядерном досье». Все другие вопросы «не имеют никакого отношения к иранской стороне, или Оси сопротивления. Мы также не будем обсуждать ракетную программу».

Кроме того, появилась новость о том, что иранские власти в письме президенту США Дональду Трампу отвергли прямые переговоры. Об этом сообщил президент Ирана Масуд Пезешкиан.

По его словам, было заявлено, что возможность продолжения диалога через посредников все еще сохраняется.

«Хотя в этом ответе отрицались прямые переговоры между сторонами, было заявлено, что путь к непрямым переговорам остается открытым», — отметил президент Ирана.

А американский президент Дональд Трамп в свою очередь заявил, что если Вашингтон и Тегеран не достигнут соглашения по иранской ядерной программе, то США осуществят мощную бомбардировку Ирана.

«Если они не заключат соглашения, то будет бомбардировка. Это будет такая бомбардировка, которой они никогда не видели до этого», — сказал он в интервью телеканалу NBC News.

Трамп отметил, что помимо ударов по Ирану, готов ввести «вторичные пошлины» на товары из этой страны. При этом президент США указал, что в настоящее время между американскими и иранскими официальными лицами «существуют контакты».

Уже сейчас многие наблюдатели делятся тревожными прогнозами в связи с этим обменом выражениями между Вашингтоном и Тегераном. Прямо высказываются мнения, что война между США и Ираном стала еще более вероятной. Насколько обоснованы такие ожидания? Может ли случиться крупная наземная война в регионе?

Своим мнением об этом поделились с «Зеркало» известные зарубежные специалисты по данному профилю.

Иранский политолог, специалист по российско-иранским отношениям Амир Мохаммади Чахаки отметил, что на фоне обострения региональной напряжённости 31 марта верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи заявил, что не ожидает военной агрессии извне, но в случае её возникновения пригрозил жёстким ответом.

«Однако, согласно оценкам экспертов, сегодня Тегеран находится в наиболее уязвимом положении за последнее десятилетие.

Поддерживаемые Ираном прокси-группировки либо утратили значимость (режим Асада в Сирии), либо потеряли боеспособность (в частности, «Хезболла» в Ливане). Йеменские хуситы действуют независимо от решений Тегерана, что ограничивает Иран в использовании асимметричных инструментов давления.

На фоне разрушений, нанесённых израильскими ударами в 2024 году, и слабости иранской системы ПВО, вероятность успешного отражения крупной воздушной кампании США и Израиля остаётся крайне низкой. Именно по этой причине Тегеран через посредничество Омана направил Вашингтону письмо с предложением о непрямых переговорах.

Но судя по текущим заявлениям и динамике принятия решений, команда Трампа склонна считать непрямые переговоры затягиванием времени и уловкой со стороны Ирана. Белый дом, вероятно, нацелен на жёсткую линию и стремится к немедленному стратегическому результату.

Текущая конфигурация указывает на высокую степень неопределённости. Военный сценарий против Ирана не является неизбежным, но его вероятность растёт на фоне жёсткой позиции администрации Трампа, слабости оборонительных ресурсов Ирана и ограниченности дипломатических каналов. Если Москва и Оман не смогут эффективно сыграть посредническую роль, регион может вступить в новую фазу эскалации», — полагает эксперт.

По его словам, если Тегеран откажется принять условия Вашингтона или окончательно откажется от прямых переговоров с США, вероятны три практических шага со стороны администрации Трампа.

«Во-первых, это давление на европейскую «тройку» (Великобританию, Германию и Францию) с целью запуска механизма восстановления санкций («механизм возврата», или «механизм триггера») и вынесения вопроса о нарушении Ираном обязательств по СВПД (ядерному соглашению) в Совет Безопасности ООН до октября 2025 года. Это приведёт к автоматическому восстановлению всех санкций ООН, приостановленных в рамках соглашения 2015 года.

Во-вторых, введение США жёстких вторичных санкций против Ирана. Это означает, что все страны, компании и финансовые учреждения, ведущие экономические или торгово-финансовые операции с Ираном, будут подвергнуты американским санкциям. Их активы в США будут заморожены, а любые формы деятельности на американском рынке или с американскими партнёрами будут запрещены. Подобные меры нанесут тяжелейший удар по экспорту иранской нефти и нефтехимической продукции, что сведёт доходы режима к минимуму.

И, в-третьих, совместные авиаудары США и Израиля по ядерной инфраструктуре Исламской Республики — в первую очередь по объектам в Натанзе и Исфахане — с применением мощных бункерных бомб. В дальнейшем удары могут быть расширены на военные объекты и стратегическую нефтяную инфраструктуру. В ответ Иран, скорее всего, начнёт ракетные удары по военным объектам в Израиле и американским базам в регионе. Прогнозировать последующие этапы эскалации будет крайне сложно: в зону поражения могут попасть и нефтяные объекты стран Персидского залива.

Тем не менее, даже в случае реализации такого опасного сценария, маловероятно, что это приведёт к свержению режима в Тегеране или к началу классической наземной войны. Иран — это крупное государство с населением около 90 миллионов человек. Проведение наземной операции против него в современных условиях крайне затруднено, а соседние с Ираном страны вряд ли предоставят свои территории для таких целей Израилю или США.

Кроме того, президент Трамп, как и в свой первый срок (2017–2021), не проявляет склонности к развязыванию новых войн. Он неоднократно подчёркивал, что гордится тем, что за четыре года его президентства Соединённые Штаты не начали ни одной войны в мире.

Остаётся шанс, что Исламская Республика Иран согласится на прямые переговоры с Вашингтоном. Один из возможных сценариев — организация переговоров в Москве или визит в Тегеран Стивена Уиткоффа, давнего друга и доверенного лица Трампа. Уже в апреле многие вопросы, возможно, получат ответы», — считает Чахаки.

Эксперт по вопросам международной политики и Ближнего Востока аналитического центра «Украинский институт будущего» Илия Куса заявил в свою очередь, что риск конфронтации между Соединенными Штатами и Ираном существовал всегда, с того момента, как Тегеран начал свою ядерную программу.

«Сейчас риск конфронтации вырос, на мой взгляд, по нескольким причинам. Причина номер один — Иран не отказался от своей ядерной программы. И уже который год западные представители говорят о том, что вот-вот у него появится ядерное оружие. И это подталкивает стороны к прямому противостоянию. Чтобы не допустить появления у Ирана ядерного оружия.

Вторая причина — это фактор Израиля, который активно лоббируют Соединенные Штаты на более радикальную политику в отношении Ирана. Сейчас им это будет легче сделать, поскольку администрация Трампа благожелательно настроена к Израилю.

Третья причина — это то, что администрация Трампа проводит внешнюю политику, которая достаточно прямолинейная и смелая, но рискованная, потому что подход, который она демонстрирует в отношении разных внешних вопросов – Панамский канал, Гренландия, Украина, Газа и так далее — зиждется на усилении образа Соединенных Штатов как страны, которая защищает свои национальные интересы (в узком понимании этого слова) и готова на самые решительные меры для защиты этих интересов», — привел расклад аналитик.

По его мнению, в такой политике остается мало пространства для маневра. «Проще говоря, если администрация Трампа окажется перед ситуацией, когда прямые угрозы не работают, последует очередь практических действий. И они оказываются перед дилеммой. Ничего не делать, и тем самым показать всем, что их слова ничего не стоят и за ними ничего не следует. Или, наоборот, переходить к прямым действиям, например, военного характера, чтобы показать, что их угрозы чего-то стоят.

Но такие действия могут привести к войне и создать еще большие риски и еще больше втянуть Соединенные Штаты в тот или иной конфликт.

Это же касается и Ирана.

И еще одна причина в том, что в Иране сейчас политическая ситуация неопределенности — в связи с предстоящим транзитом власти. Верховный лидер Ирана Али Хаменеи уже в преклонном возрасте и все ожидают, что рано или поздно его должен кто-то сменить.

Кто его сменит, непонятно. Сама власть в Иране сейчас переживает период сложных отношений с населением после протестов 22-го года, и в связи со сложной социально-экономической ситуацией в стране. Есть поляризация между так называемыми консерваторами и так называемыми реформистами в Иране, из-за которой тоже, ну, по сути, парализован национальный политический диалог, и есть проблемы в коллективном принятии решений.

В том числе есть конфликт между консервативным парламентом, например, и реформистской президентской администрацией Масуда Пезешкиана. Это тоже влияет на то, что переговоры между США и Ираном сложно начать, даже если президент, например, настроен на них. Он должен демонстрировать, что не отходит от общей политики элит.

И еще одна причина, пятая, это региональная обстановка, которая очень напряженная, и которая тоже может зажечь регион.

Поэтому я думаю, что риск конфронтации в целом достаточно велик.

Я считаю, что стороны не хотят прямо войны в полном понимании этого слова. Ни Соединенные Штаты, ни Иран к такой войне наверно не готовы, но они могут в нее втянуться, потому что находятся в конфронтационной логике и пока что не демонстрируют готовности из нее выходить. А эта логика просто автоматически втягивает в себя эти стороны. То есть она их заводит на круги эскалации заново, на один за другим, и в какой-то момент один из этих кругов может просто взорваться какой-то прямой военной конфронтацией», — предупредил Куса.