Жест ради Трампа. Шансы не нулевые наша аналитика

Похоже, уже самые ближайшие дни станут решающими и, возможно, поворотными в урегулировании трехлетнего российско-украинского военного конфликта.

Решение Путина о перемирии было во многом предсказуемым. Москва должна была чем-то ответить на переговоры на днях между американцами, европейцами и украинской делегацией в Париже, по итогам которых было объявлено о значительном прогрессе в согласовании деталей урегулирования.

Однако на этом фоне прозвучало и предупреждающее (хотя и не впервые) заявление госсекретаря США Марко Рубио о том, что США могут выйти из переговорного процесса и прекратить свои посреднические усилия, если в ближайшее время не будет достигнут значительный прогресс. Это не самый благоприятный вариант не только для Киева, который в этом случае рискует остаться без американской военной помощи, но и для Москвы, поскольку в этом случае с большой вероятностью были бы похоронены и попытки наладить российско-американский двусторонний диалог, в том числе ради ослабления санкций.

Решение Путина о перемирии было во многом предсказуемым. Москва должна была чем-то ответить на переговоры

В этом случае на первый план выйдет уже американский Конгресс США, где уже заготовлены новые жесткие санкционные законы. Они будут в этом случае оперативно приняты, касаясь новых рестрикций для нефтегазового и финансового секторов России. Причем ни о каком вето со стороны Трампа и говорить не придется, поскольку они будут приняты подавляющим большинством, если не единогласно, так что любое вето будет преодолено. Трамп же в этом случае будет продолжать рассказывать на публику, что у него с Путиным прекрасные личные отношения и они могли бы прекрасно поладить, но вот не получилось.

Решение Путина о пасхальном перемирии – это жест во многом в адрес именно Трампа и его команды, учитывая, сколь важное значение там, в среде консервативных республиканцев, придают вопросам христианской веры. Вице-президент Вэнс в эти дни даже специально отправился в Рим на празднование Пасхи. Так что сама логика переговорного процесса диктовала такой просчитанный ход со стороны Москвы, который призван был отчасти снять раздражение Трампа тем, что этот процесс буксует.

Наверняка в Москве рассчитывали и на то, что это станет тестом для Украины на ее готовность пойти на встречное прекращение огня. Такая попытка уже была в январе 2023 года, когда Россия предложила рождественское перемирие. Тогда Украина его не поддержала, эффективного прекращения боевых действий не произошло. Украина тогда считала, что она может наступать. На сей раз Киев согласился, но и сделал встречный ход – с 30-дневным перемирием. На что Москве придется как-то реагировать прямо сейчас.

Решение Путина о пасхальном перемирии – это жест во многом в адрес именно Трампа и его команды, учитывая, сколь важное значение там, в среде консервативных республиканцев, придают вопросам христианской веры

Все это происходит на фоне утечек в прессу о том, что согласование условий прекращения огня продвинулось достаточно далеко. Якобы Киев «на 90% готов принять мирный план США», представленный в Париже. План этот, впрочем, если верить утечкам, практически ничем не отличается от того, что предлагали разные члены команды Трампа еще в декабре. Проще говоря, он означает заморозку конфликта по линии фронта. Уже в ближайшие дни детали плана собираются согласовать в Лондоне, после чего покажут Путину, чтобы получить его согласие. По этому плану, Украина признает за Россией завоеванные территории. Однако остается не проясненным главный вопрос касательно территорий, - идет ли речь о признании де-факто или де-юре.

В первом случае Киев соглашается с тем, что эти территории заняты Россией, но не готов отдать их навсегда. Признание де-юре означает, что эти территории для Украины потеряны навсегда и следует по-новому делимитировать границы. Также якобы США готовы признать Крым российским, Украина отказывается от вступления в НАТО, а антироссийские санкции частично снимаются.

Настораживает, конечно, то, что Киев согласен с планом только «на 90%». На практике это может означать и 50%, и несогласие в принципиальный деталях. Также пока трудно представить, что Москва легко пойдет на некоторые пункты: это прежде всего замораживание конфликта по линии фронта без того, чтобы признать четыре области в их административных границах за Россией. Кроме того, требование Путина, озвученное еще в июне прошлого года как предусловие для прекращения огня, говорило не о частичном снятии санкций, а о полном. В отношении уже почти 30 тысяч разных накопившихся санкций требуется, как минимум, соучастие Европы в решении этого вопроса, так как многие санкции приняты на уровне ЕС. Однако на европейской стороне настроения сохраняются довольно ястребиные, и оттуда не слышно никаких заявлений о том, что они готовы признать за Россией «новые территории» хотя бы даже по текущей линии фронта. К тому же снятие санкций со стороны ЕС требует консенсуса.

Настораживает, конечно, то, что Киев согласен с планом только «на 90%».

Из четырех обсуждаемых областей (помимо Крыма) российские войска почти полностью контролируют лишь Луганскую область, а остальные три в среднем на 70% или чуть больше. И Москва настаивала, чтобы ВСУ оставили те территории, которые еще не заняты российской армией. Если абстрактно и чисто теоретически рассуждать, то у включенных в российскую Конституцию областей не обозначены административные границы. Можно было бы дальше проводить процесс делимитации границ с учетом нынешней линии фронта, но учитывая, что столицы двух областей — Херсонской и Запорожской — не контролируются российской армией — это сомнительный вариант решения вопроса для Москвы.

Более вероятен вариант, при котором она будет настаивать на полной передаче этих областей в составе административных границ. Украина же вообще до сих пор и слышать не хотела ни о каком юридическом признании при любом раскладе. Со стороны Владимира Зеленского были намеки, что возможен торг по территориальному вопросу, но, во-первых, он говорит, что надо сначала добиться без всяких предварительных условий прекращения огня, а потом уже говорить о территориях. На что Москва тоже пока идти не собиралась, поскольку воспринимает это как передышку для ВСУ, которая выгодна Киеву, но не выгодна российской армии.

Что касается другого требования РФ - о нейтральном статусе Украины – то хотя само по себе условие не снято, это не столь «горящий вопрос». В максималистском варианте он ведь требует, помимо всего прочего, внесения изменений в украинскую Конституцию и изъятие оттуда пункта о стремлении в НАТО. Что на текущий момент нереалистично. Но пока Трамп в Белом доме, пока в НАТО есть страны, которые противятся приему Украины, по этому вопросу можно не «упираться». Впервые его поставили еще в 2008 году, и с тех пор он особо далеко никуда не продвинулся, и не факт, что продвинется и в ближайшие годы. Гораздо более «горящий вопрос» для Москвы — это снятие угрозы размещения в Украине европейских миротворцев — они это называют силы-гаранты, или силы уверенности-подстраховки. Что с этим пунктом - пока неясно. Также в качестве условия полного прекращения огня Москва наверняка выставит требование прекращения или заморозки поставок Украине западных вооружений, а также приостановку мобилизации в самой Украине. Киев в ответ будет напирать на предоставлении союзниками гарантий безопасности, если уж в НАТО вступить не удается.

На европейской стороне настроения сохраняются довольно ястребиные, и оттуда не слышно никаких заявлений о том, что они готовы признать за Россией «новые территории»

Со стороны Европы обсуждался «компромиссный вариант», предложенный премьером Италии Джорджи Мелони. Согласно ее плану, Украине могли бы быть предоставлены гарантии безопасности на уровне 5 статьи Договора НАТО, но без приема в члены альянса. Статья была задействована единственный раз после террористических атак 11 сентября 2001 года против США. В ней сказано, что нападение на одну или несколько стран НАТО рассматривается как нападение против всех, после чего каждая из стран «окажет сторонам, подвергшимся такому нападению, помощь путем немедленного принятия, индивидуально и по соглашению с другими договаривающимися сторонами, такого действия, какое она сочтет необходимым, включая применение вооруженной силы». То есть это не совсем автоматическое вступление в войну.

Таким образом, на пути к мирному урегулированию остается слишком много не проясненных вопросов. Москве и Киеву потребуется пойти на взаимные уступки, чтобы пасхальное перемирие превратилось в более длительное прекращение огня. Пока трудно сказать, насколько там и там к этому готовы. Шансы – не нулевые, но их не так много.