Битва последних слов А войне на земле не видать конца

Неожиданные высказывания президента США Дональда Трампа относительно российско-украинского конфликта на прошлой неделе вызвали широкий резонанс. Лидер главной державы мира внезапно заговорил о возможности полной победы Украины с возвращением к ее границам 1991 года и назвал Россию «бумажным тигром». Только принялись эксперты и комментаторы рассуждать, что бы это значило, как из Белого дома пришли новые месседжи: спецпосланник Трампа Кит Келлог заявил, что у Украины есть возможность наносить удары в глубину (территории России). 

«Американским оружием», — спешат добавить некоторые комментаторы. Между тем, Трамп не брал на себя в строгом смысле такого обязательства. С другой стороны, возникает вопрос: на какое еще оружие может дать разрешение американский президент, кроме как на американское? Стоит добавить, что накануне вице-президент Джей Ди Вэнс в интервью телеканалу Fox News сообщил, что власти США обсуждают возможность поставок крылатых ракет Tomahawk странам НАТО для их последующей передачи Украине. При этом финальное решение, по его словам, остается за президентом.

Все действия Вашингтона до последних разговоров вокруг дальнобойного оружия, включая резонансные откровения о возможности победы Украины, создавали впечатление, что Трамп отказывается от попыток повлиять на мирное завершение конфликта, оставляя весь груз ответственности за это партнерам по НАТО. Посыл Трампа предельно ясен: если европейские лидеры действительно хотят, чтобы Россия капитулировала, пусть покажут, как они собираются этого добиться. Началось всё с призывов ввести вторичные санкции против стран, продолжающих покупать российские энергоносители — Китая, Индии и других. Трамп указывает на очевидное — Европа не в состоянии полностью отказаться от российских ресурсов и тем более не готова к торговым войнам с Индией или Китаем. Все эти требования — часть стратегии, направленной на то, чтобы заставить Старый Свет посмотреть правде в глаза. По сути, Трамп бросает вызов: если Европа хочет продолжения войны, пусть она и несёт на себе основное бремя. Такой подход не означает, что Трампу все равно — ему действительно важно остановить эту войну, однако он не желает, чтобы США были использованы европейцами в качестве тарана.

Трамп хочет прекращения войны для кристаллизации позиции России по американо-китайскому противостоянию. Ему нужно удостовериться, что Россия не только не представляет собой опасность как прямой союзник Китая, но и не будет отвлекать Штаты никакими ненужными конфликтами вроде украинского. В этом смысле слова о том, что Россия «ничего не может добиться», также заслуживают внимания. Возможно, это не столько издевка над военной стратегией Москвы, сколько напоминание: война на истощение — это длинный и изнуряющий путь. Россия не стремится к решительным наступлениям и территориальным прорывам, а скорее изматывает украинские ресурсы и истощает запасы западных вооружений. С этой точки зрения Россия демонстрирует успех, но он далёк от финальной победы. Трамп, похоже, предупреждает Москву о том, что она не может выиграть эту войну быстро, а её затягивание ударит по России не меньше, чем по противнику. Без отношений с США и Европой Россия рискует оказаться в зависимом положении от Китая, что уменьшает её свободу манёвра. А статус младшего партнёра Пекина — вряд ли то, чего Москва добивается как великая держава.

Трамп говорит, что пора договариваться. Путин, похоже, считает, что еще не время, что методом удавки получится и в Украине больше «приобрести», и усиления своего международного статуса добиться. На этом фоне интерес представляет и последнее предложение президента Путина по Договору о стратегических наступательных вооружениях (ДСНВ). Россия формально приостановила участие в нём ещё два с половиной года назад, но теперь предлагает сохранить действующие ограничения еще на год, чтобы выиграть время для новых переговоров. Таким образом Москва настоятельно позиционирует себя как ключевой игрок международных отношений, действующего в более широком контексте, чем война с Украиной, и готового в этом широком контексте идти на компромисс.

США в целом не отвергают инициативу России, но в Вашингтоне опасаются послать сигнал, будто готовы обсуждать всё подряд без прекращения войны в Украине. Любые подвижки в сфере контроля над вооружениями невозможны, пока боевые действия продолжаются. Поэтому ключевой вопрос остаётся прежним: всё начнётся с окончания войны. Без этого не будет ни стратегической стабильности, ни восстановления диалога. Отсюда и активизация риторики о возможности передачи Киеву дальнобойных ракет. Вашингтон демонстрирует, что не поддается на манипуляции Москвы, и что последнее слово он оставляет за собой. Между тем всем очевидно, что эта игра без конца — сколько еще «последних» слов будет сказано, прежде чем в Украине наступит мир?