Гибридное давление: кто и как пытается атаковать Азербайджан? АНАЛИЗ от Baku Network

На сайте Baku Network опубликована статья о гибридных угрозах, с которыми сталкивается Азербайджан.

Day.Az представляет полный текст статьи:

В начале XXI века внешнеполитические стратегии крупных держав приобрели всё более многослойный и гибридный характер. Одной из ключевых трансформаций стало использование правозащитной, гуманитарной, экологической и молодёжной повестки в качестве инструментов давления на суверенные государства. Механизмы мягкой силы (soft power), информационные атаки, кибервмешательства и манипуляции идентичностями стали частью комплексной стратегии, направленной на подрыв внутренней устойчивости, делегитимацию власти и ослабление позиций на международной арене. Особенно ярко эти тенденции проявляются в отношении государств, обладающих стратегическим положением и ресурсной независимостью, таких как Азербайджан.

На фоне значительного роста роли Азербайджана как энергетического, транзитного и дипломатического центра Южного Кавказа, страна всё чаще сталкивается с формами давления, выходящими за рамки традиционной дипломатии. Под прикрытием борьбы за демократию, экологическую справедливость или свободу слова, фактически реализуются сценарии внешнего вмешательства. Настоящая статья посвящена системному анализу этих угроз, их источников, механизмов реализации и возможных путей устойчивости перед ними.

Международный и региональный контекст

Ситуация, в которой развивается азербайджанский кейс, характеризуется глубокими трансформациями мировой геополитики. Разделение мира на конкурирующие центры силы - Евро-Атлантический, Евразийский и Азиатско-Тихоокеанский - обусловило борьбу не только за военное и экономическое, но и за идеологическое влияние. Расширение НАТО, санкционные войны, рост числа "цветных" революций, борьба за контроль над энергетическими маршрутами и информационное противостояние формируют основу нового мирового порядка, в котором усиливается конкуренция за контроль над пространствами "между" - пограничными регионами, такими как Южный Кавказ.

Азербайджан, располагающийся на перекрёстке транспортных и энергетических артерий, оказался в эпицентре этой борьбы. Страна одновременно ведёт сложные дипломатические переговоры с ЕС, Турцией, Россией и Китаем, реализует крупные инфраструктурные проекты (TANAP, TAP, Zəngəzur dəhlizi), принимает глобальные форумы (в том числе предстоящий COP29) и укрепляет собственную модель государственного суверенитета. Всё это вызывает обеспокоенность у внешних игроков, стремящихся удержать влияние в регионе, в том числе путём нетрадиционного давления.

Западные неправительственные организации как инструмент мягкой экспансии

В международной практике неправительственные организации (НПО) давно перестали быть исключительно гуманитарными структурами. Их использование в качестве политических агентов влияния стало привычной частью стратегии soft power, особенно характерной для западных держав. В контексте Азербайджана данный механизм приобретает особую форму - под прикрытием правозащитной или экологической деятельности ведётся работа по делегитимации власти, стимулированию протестной активности и подрыву ключевых стратегических инициатив страны.

Механизмы и структура влияния

Большинство НПО, действующих в Азербайджане, формально позиционируют себя как независимые, но значительная часть из них получает финансирование от структур, прямо или косвенно связанных с внешнеполитическими органами США, ЕС или отдельных европейских стран. Фонды, такие как National Endowment for Democracy (NED), Open Society Foundations (OSF), European Endowment for Democracy (EED), либо поддерживают локальные проекты, либо создают параллельные экспертные и информационные платформы, продвигающие альтернативную повестку.

Эта повестка нередко противоречит интересам азербайджанского общества и государства. Так, в рамках экологических кампаний осуществляется атака на стратегические энергетические и инфраструктурные проекты. Примером служат систематические выступления против TANAP и TAP под лозунгами "экологической справедливости", якобы нарушающих права местного населения. В действительности, за этими заявлениями скрываются интересы конкурирующих энергетических проектов, либо прямое давление со стороны стран, теряющих контроль над маршрутами поставок газа и нефти.

Кроме того, ряд НПО активно участвует в формировании протестного потенциала - от организации "образовательных семинаров" до финансирования "независимых журналистов" и блогеров, распространяющих антивластную риторику. Нередко эти действия координируются с информационными кампаниями за рубежом, что позволяет говорить о синхронизированной стратегии.

Политическая логика

Использование НПО в качестве инструмента вмешательства особенно эффективно в странах с развивающейся демократией, где вопросы прав человека, свободы выражения или прозрачности власти подаются как универсальные ценности. Однако в условиях Азербайджана, имеющего собственную систему политического баланса и внутренние традиции суверенитета, подобные "универсальные" подходы оказываются деструктивными. Давление под видом "реформ" нацелено не на развитие институтов, а на их разрушение в угоду внешнему управлению.

Иллюстративный кейс: "экологическая" риторика против стратегических проектов

Особо показателен кейс с нападками на проект Зангезурского транспортного коридора, подаваемый как "угрожающий биоразнообразию", "ведущий к усилению напряжённости" и даже как "инструмент давления на Армению". Кампании под этим соусом активно поддерживаются европейскими НПО, в том числе при участии французских структур, тесно связанных с армянской диаспорой. Очевидно, что за подобной риторикой стоит не забота о природе, а стремление заблокировать реализацию транспортного и энергетического коридора, способного изменить логистическую архитектуру региона.

Информационные кампании и стратегия очернения

Информационные войны - важнейшая часть современного инструментария давления. В случае с Азербайджаном мы наблюдаем устойчивую систему синхронизированных кампаний дискредитации, направленных на формирование у международного сообщества образа "авторитарного, агрессивного и недемократичного режима". Эти кампании не носят спонтанный характер - они выстраиваются стратегически, по заранее проработанному сценарию, при участии сетей транснациональных НПО, медиа-корпораций, аналитических центров и даже дипломатов.

Архитектура деструктивного нарратива

Ключевые акторы деструктивных информационных кампаний - это международные структуры вроде Human Rights Watch, Freedom House, Amnesty International, а также ведущие западные медиаресурсы, включая The Guardian, Le Monde, Deutsche Welle, BBC, Politico и др. На регулярной основе они публикуют доклады, "расследования" и комментарии, где Азербайджан фигурирует как страна с "угнетённой прессой", "подавленной оппозицией", "угрозами для ЛГБТ", "экологическими преступлениями" и т.д.

Особенно примечательно, что пики подобных публикаций почти всегда совпадают с крупными событиями - будь то парламентские или президентские выборы, визиты высокопоставленных лидеров, подписание стратегических соглашений, проведение международных форумов. Это свидетельствует не только о скоординированности усилий, но и о политической ангажированности данных структур.

Пример: COP29 как объект гибридной атаки

Одним из свежих примеров стала кампания по дискредитации Азербайджана в преддверии конференции COP29, которую Баку принимает в 2024 году. Уже весной 2023 года в ряде западных медиа начала разворачиваться волна публикаций, подвергающих сомнению "этическое право" Азербайджана быть "экологическим лидером". Основной тезис сводился к следующему: "авторитарное нефтегосударство не может быть хозяином климатической повестки".

Параллельно с медийной атакой активизировались международные НПО, обвинившие Баку в "экологическом геноциде" и "разрушении биоразнообразия" - при этом игнорировалась 30-летняя деокологизация оккупированных армянскими вооружёнными силами территорий Азербайджана, включая масштабные лесные вырубки, загрязнение водных ресурсов и несанкционированную добычу полезных ископаемых.

Цели и последствия

Информационные кампании против Азербайджана нацелены на следующие результаты:

Ослабление международной легитимности: дискредитация власти через правозащитную риторику. Снижение привлекательности для инвесторов: распространение тезиса об "нестабильности" и "рисках авторитаризма". Создание внутреннего давления: стимулирование "пробуждения" отдельных либеральных и оппозиционных групп. Разрушение имиджа лидера глобального Юга: особенно актуально в свете растущей роли Баку как связующего звена между ЕС, Турцией, Центральной Азией и Южной Азией.

Важно понимать, что эти цели редко достигаются в лобовой атаке. Их эффективность проявляется в кумулятивном эффекте - когда за год-два формируется стойкое предубеждение, на фоне которого даже позитивные шаги Азербайджана (например, участие в миротворческих инициативах или реформа правовой системы) воспринимаются как "пропагандистские манёвры".

Киберугрозы: атака на инфраструктуру и цифровой суверенитет

Современная политико-техническая реальность делает киберпространство ареной реального противостояния между государствами. Для Азербайджана, строящего цифровую инфраструктуру и обеспечивающего безопасность критически важных отраслей (нефть, газ, транспорт, госуправление), кибератаки становятся не только технической, но и политической угрозой.

Кибератаки, направленные против Азербайджана, можно условно разделить на три категории:

Атаки на государственные системы: попытки взлома баз данных министерств, внешнеполитических ведомств, парламентских серверов. Информационные вбросы и фальсификации: создание поддельных документов, имитация утечек, распространение через Telegram, Twitter и dark web. Атаки на энергетическую и логистическую инфраструктуру: попытки нарушить работу систем управления в сфере нефте- и газотранспортных объектов, логистических узлов (включая Баку-Тбилиси-Карс и Азербайджанскую железную дорогу).

Акторы и центры координации

С точки зрения происхождения атак, можно выделить три основных источника:

Хакерские группы, аффилированные с соседними государствами: особенно активны структуры, имеющие связи с киберподразделениями Армении и Ирана. Транснациональные группы: типа Anonymous, GhostSec и другие, действующие под маской "борцов за свободу", но с политическим заказом. Частные хакерские фирмы из стран НАТО, работающие по контракту через "серые схемы" с НПО и аналитическими центрами.

Зафиксировано множество атак, совпадающих по времени с важными переговорами. Пример - попытка взлома ресурсов МИД Азербайджана в дни подготовки мирного соглашения с Арменией в 2023 году, когда обсуждались ключевые положения по делимитации границ и разблокировке транспортных коммуникаций.

Противостояние и цифровая суверенность

Ответом на киберугрозы стала активная политика цифрового укрепления, инициированная правительством Азербайджана: развёртывание систем раннего обнаружения угроз, сотрудничество с Турцией и Израилем в сфере кибербезопасности, создание специального агентства по информационной безопасности.

Тем не менее, угроза сохраняется - поскольку кибервойна, в отличие от обычной, ведётся в условиях невозможности достоверно установить источник атаки. Это позволяет инициаторам давления сохранять иллюзию непричастности, действовать через прокси-структуры и атаковать наиболее уязвимые точки - в момент наивысшей политической или дипломатической важности.

Манипулирование исторической памятью, религиозной принадлежностью и этнической идентичностью - один из древнейших, но чрезвычайно эффективных инструментов дестабилизации. В отношении Азербайджана эти механизмы получили системный и многоуровневый характер, особенно в контексте постконфликтного периода после 2020 года. Геополитические оппоненты используют армянский фактор как универсальный рычаг давления - с привлечением международных организаций, диаспорных структур, правозащитных кругов и церковных организаций.

Конструкция "вечной жертвы"

Ключевой нарратив, продвигаемый в информационной и правозащитной среде - это "непрерывное страдание армянского народа" и "геноцид", который якобы продолжается в виде блокады, этнической чистки и "культурного уничтожения". Подобные тезисы системно внедряются в повестку ООН, Европарламента, ПАСЕ, а также обсуждаются на церковных собраниях, межрелигиозных форумах, в университетской среде и в школьных учебниках стран ЕС.

Одним из примеров подобной кампании стала серия докладов в Европарламенте в 2023-2024 гг., где утверждалось, что в Карабахе "уничтожаются армянские христианские памятники", хотя, напротив, были зафиксированы случаи реставрации религиозных объектов и сохранения архитектурного наследия под контролем азербайджанских властей.

Также активно эксплуатируется тезис о "блокаде Арцаха", несмотря на то, что с конца 2022 года Азербайджан не только предложил альтернативные маршруты доставки гуманитарной помощи, но и сотрудничал с МККК и ООН по линии гуманитарных коридоров.

Диаспорные сети как инструменты давления

Этно-религиозные провокации активно поддерживаются армянской диаспорой в США, Франции, Канаде, Нидерландах и Ливане. Эти структуры обладают финансовыми ресурсами, влиянием на местные элиты и доступом к лоббистским механизмам. В частности:

В США армянское лобби тесно связано с рядом сенаторов и представителей Палаты, что позволяет инициировать резолюции с антиизербайджанским содержанием. Во Франции при поддержке армяно-французских фондов проводятся выставки и культурные мероприятия с ярко выраженной политической нагрузкой, направленной на демонизацию Азербайджана. В ЕС через католические и православные сети (особенно греко-католическую церковь) продвигается дискурс "преследования христиан в Азербайджане", что не соответствует действительности и игнорирует наличие и охрану христианского наследия в самой стране.

Опасность институционализации фейков

Механизм этно-религиозных провокаций особенно опасен тем, что фальсификации закрепляются в институциональной памяти. Доклады с недостоверной информацией становятся основой резолюций, заявлений, образовательных программ и официальной позиции отдельных стран. Это формирует долгосрочные искажения, которые в перспективе могут быть использованы как основание для санкций, отказа в инвестициях или дипломатического давления.

Борьба с этим требует не только опровержения фейков, но и активной стратегии культурной дипломатии, архивной прозрачности, продвижения объективного исторического дискурса и сотрудничества с нейтральными исследовательскими структурами.

Попытки расшатать тыл через молодёжные и либеральные группы

Одной из ключевых стратегий современного гибридного вмешательства является работа с внутренними социальными группами, прежде всего - с молодёжью, студентами, блогерами и представителями либеральных профессий. Это направление предполагает долгосрочное вложение ресурсов, постепенное изменение ценностных ориентиров и формирование альтернативной идентичности, зачастую противостоящей национальному и государственному курсу.

Механизмы вовлечения

Основные инструменты:

Грантовые программы от западных фондов (NED, EED, OSF), предлагающие обучение, стажировки и финансирование "гражданских инициатив". Создание "платформ свободы" - медиа-каналов, подкастов, Telegram-каналов, дискуссионных клубов, где нормализуется критика государства и романтизируется протест. Инструментализация гендерной и сексуальной идентичности - навязывание ЛГБТ-повестки, языка "включённости", феминистской риторики вне реального контекста Азербайджана. Псевдоакадемические форматы - семинары, "летние школы", онлайн-курсы с преподавателями из структур, имеющих политическую мотивацию.

Главная цель - создание прослойки, мыслящей в парадигме постнационального и постгосударственного мышления, критически относящейся к традиционным ценностям и институтам, но не имеющей глубокой привязанности к стране, культуре или политической реальности.

Трансформация идентичности как стратегия

Речь идёт не просто о либерализации мышления. В долгосрочной перспективе - это переформатирование гражданского сознания, в котором "патриотизм" ассоциируется с ретроградностью, а "гражданское общество" - с внешними донорами. Формируется новая шкала лояльности: от государства - к сообществу, от традиции - к прогрессивизму, от ответственности - к праву на протест.

Особенно уязвимыми становятся студенты в крупных городах, получившие доступ к англоязычному контенту и международным программам. В этом смысле Баку как столица - основной объект подобных проектов.

Контрмеры и устойчивость

Ответ Азербайджана должен основываться не на запретах, а на конкурентной стратегии:

развитие собственных молодёжных платформ; поддержка академических программ, обучающих критическому мышлению в национально-государственном контексте; продвижение патриотического искусства, журналистики, кино; стимулирование волонтёрства и социальных проектов с локальной идентичностью.

Таким образом можно не просто "гасить" либеральные инициативы, но предложить альтернативную систему смыслов, способную конкурировать в открытом дискурсе.

Энергетическое давление: геоэкономическое оружие и саботаж инфраструктурных инициатив

Азербайджан - один из ключевых игроков на энергетической карте Евразии. Его стратегическое значение резко возросло после 2022 года, на фоне энергетического кризиса в Европе, санкционного конфликта Запада с Россией и трансформации маршрутов энергоснабжения. Однако именно эта значимость делает Баку объектом усиленного давления со стороны конкурентов, стремящихся либо перехватить инициативу, либо заблокировать развитие альтернативных коридоров. В этом контексте энергетическая дипломатия Азербайджана сталкивается с попытками саботажа, давления и дискредитации на всех уровнях - от политического до инфраструктурного.

Геополитика Южного газового коридора

Южный газовый коридор (SGC), состоящий из TANAP, TAP и других компонентов, представляет собой важнейшую альтернативу российским поставкам газа в Европу. Его функционирование напрямую снижает зависимость ЕС от восточных поставщиков и усиливает энергетический суверенитет самого Азербайджана. Это вызывает сопротивление со стороны ряда акторов, в том числе:

Транснациональных корпораций, лоббирующих проекты в обход Азербайджана; Региональных конкурентов, таких как Иран и Армения; Политических центров в ЕС, заинтересованных в сохранении рычагов давления на восточных партнёров, в том числе путём "экологической" критики проектов.

Одним из характерных примеров стал рост давления на TAP в 2022-2023 годах, когда в Италии и Греции под видом "экологических протестов" начались кампании против расширения мощностей трубопровода. Позднее выяснилось, что ряд НПО, участвовавших в протестах, получали финансирование от структур, тесно связанных с конкурирующими поставщиками энергоносителей.

Противодействие Зангезурскому коридору

Особое внимание заслуживает ситуация вокруг Зангезурского транспортного коридора, который может стать связующим звеном между Каспием, Турцией и далее Европой. После Второй Карабахской войны 2020 года проект разблокировки коммуникаций через южную Армению вошёл в повестку трёхсторонних соглашений. Однако его реализация систематически блокируется под надуманными предлогами:

Армянская сторона при поддержке Франции и некоторых кругов ЕС продвигает альтернативную концепцию "перекрёстка мира"; Разворачиваются международные кампании против проекта с риторикой "угрозы суверенитету Армении", "экологической нестабильности" и "регионального милитаризма".

Фактически же речь идёт о геоэкономическом противостоянии, в котором открытие Зангезурского коридора означало бы:

Укрепление роли Азербайджана в евразийской логистике; Упрощение доступа к Центральной Азии и китайскому поясу "Один пояс - один путь"; Снижение зависимости ЕС от нестабильных и политически уязвимых маршрутов через Ближний Восток.

Поэтому сопротивление проекту имеет системный характер и осуществляется как дипломатическим, так и медийным, а также информационно-психологическим путём.

Инструменты энергетического давления

В современной практике энергетическое давление может принимать разнообразные формы:

Формальные блокировки соглашений, как это наблюдалось при попытках Франции заблокировать резолюции в поддержку расширения SGC; Саботаж логистических проектов - от административных проволочек до провокаций на маршрутах (включая дезинформацию о "незащищённости трасс"); Использование ESG-риторики: дискредитация проектов на основании якобы несоответствия "зелёным стандартам"; Стимулирование внутренних протестов под видом "местных инициатив", как это делалось в Греции и Италии против TAP.

Баку вынужден балансировать между обеспечением суверенного энергетического курса и необходимостью сотрудничать с европейскими структурами, многие из которых ведут двойственную игру - декларируя поддержку, на деле блокируя ключевые инициативы.

Природа гибридных угроз и контуры устойчивости

Комплексные формы внешнего вмешательства в дела Азербайджана - это не отдельные инциденты, а элементы системной и многоуровневой стратегии. Начиная с работы НПО и заканчивая киберпространством, от этнорелигиозных нарративов до энергетической геополитики - все эти векторы направлены на подрыв устойчивости, снижение суверенитета и навязывание альтернативной модели развития, основанной на внешнем управлении.

Главной особенностью этих угроз является их асимметричность и взаимосвязанность. Информационные атаки сопровождаются дипломатическим давлением. Кибератаки синхронизированы с международными переговорами. Этнические нарративы используются в медиа, НПО и парламентских резолюциях. Молодёжные либеральные группы становятся площадками для деструктивной мобилизации, а энергетические проекты атакуются одновременно через экологию, политику и экономику.

Контуры устойчивости

Для эффективного ответа на эти вызовы необходима целостная национальная стратегия, включающая в себя:

Координацию внешней и внутренней информационной политики - создание единого центра анализа и оперативного реагирования на информационные и киберугрозы. Укрепление цифрового суверенитета - развитие локальных IT-решений, совместных платформ с союзниками, защита критической инфраструктуры. Культурная и образовательная работа с молодёжью - формирование патриотической среды, конкурентной по отношению к внешним нарративам. Проактивная дипломатия - продвижение собственной интерпретации конфликта, постконфликтной реальности и культурного наследия в международных структурах. Энергетическая независимость и диверсификация маршрутов - защита проектов посредством юридических, экономических и политических инструментов. Стратегическое партнёрство с дружественными странами - расширение альянсов, в том числе в рамках тюркского мира, Организации исламского сотрудничества и Южного глобуса.

Азербайджан не раз демонстрировал устойчивость к гибридному давлению. Однако в условиях нарастающей турбулентности и глобального перераспределения влияния лишь стратегическое мышление, институциональная зрелость и ценностная консолидация общества могут обеспечить долгосрочную устойчивость и суверенность.