Пылающий полумесяц: Стратегическая анатомия ударов по Ирану и их глобальные последствия АНАЛИЗ от Baku Network

Автор: Эльчин Алыоглу, директор Baku Network

На сайте Baku Network опубликована статья о глобальных последствиях ударов по Ирану.

Day.Az представляет полный текст статьи:

Когда небо над Ираном озарили вспышки израильских ракет, а подземные комплексы в Фордо и Натанзе разлетелись в клочья, в воздухе застыла не только пыль обломков, но и что-то гораздо более весомое: конец старого порядка. Удар, нанесённый Израилем в ночь на 13 июня 2025 года, стал не просто самым масштабным военным актом за десятилетия, а моментом геополитического откровения. Он стал экзистенциальной демонстрацией - не силы, а решимости разрушить миф о "балансе страха" и показать миру, что больше не будет ни сдержек, ни противовесов. Теперь Ближний Восток - не пространство компромиссов, а поле войны миров.

Это не просто война двух государств. Это начало архитектурного сдвига глобального масштаба, в котором сплетаются судьбы империй, сгорают последние маски, а региональные акторы внезапно обнаруживают себя не в прежней партии, а в новой игре - жестокой, без иллюзий, без дипломатических экивоков, где проигрывают не только слабые, но и те, кто слишком долго делал ставку на осторожность.

Удар по Ирану - это не просто военная операция. Это глубокая, продуманная и беспощадная операция по переформатированию всей стратегической географии от Хайфы до Кандагара, от Карабаха до Эр-Рияда. В этот момент, когда ось "Иран-Ирак-Сирия-Ливан" захлебнулась в удушье от точечных бомбардировок, мир увидел главное: конфигурация регионального могущества больше не зависит от количества солдат или длины границы. Она определяется волей. Политической. Технологической. И религиозной.

Сломана не только инфраструктура - сломана логика. Логика многолетних переговоров, ядерных соглашений, бесконечных саммитов, где Иран всё ещё считали "неудобным, но необходимым" партнёром. Теперь он - изгой, против которого открыт фронт, и где даже традиционные союзники предпочитают отвести взгляд.

Но самое страшное начинается не в подземных бункерах. Самое страшное начинается в умах. Когда шиитские движения на Ближнем Востоке теряют центр притяжения. Когда Южный Кавказ чувствует вакуум власти за Араксом. Когда Саудовская Аравия молчит, но не скрывает довольной ухмылки. Когда Россия, привычно играющая на два фронта, внезапно оказывается не просто зрителем, но и, возможно, выгодоприобретателем.

Удар по Ирану - это зажжённый фитиль под архитектурой евразийской стабильности. И этот фитиль уже не погасить. Перед нами не война, а геополитическое извержение, которое перерастает в новую тектонику мира. В этой новой тектонике больше нет нейтральных зон. И каждый, кто сегодня думает, что он сможет отсидеться - завтра окажется на пепелище своей же инерции.

Это не эпизод. Это - пролог.

Точечный удар, нанесённый с хирургической точностью

По предварительным данным, за одну ночь были уничтожены и ранены представители командования Корпуса стражей исламской революции, включая генералов, ответственных за стратегические ракетные программы и ядерную инфраструктуру. Удары пришлись по авиатехническим базам, объектам хранения ракет, подземным ядерным центрам в Натанзе и Фордо, а также по системам ПВО, которые, как оказалось, оказались беспомощны перед волнами высокоточных атак.

Это был не налёт - это был демонтаж. Израиль разрушил не только объекты, но и репутацию иранской безопасности, продемонстрировав уязвимость страны, которая десятилетиями строила свой образ неприступной крепости исламского сопротивления.

Реакция США - особенно в лице Дональда Трампа - не оставила сомнений: это не частная инициатива израильского Генштаба, а часть более широкой стратегии. Президент Трамп, подтвердив свою осведомлённость о готовящейся операции, дал понять, что Вашингтон поддерживает Израиль не только морально, но и материально: именно американские ракеты были задействованы в обороне израильского неба от первой волны иранского ответного удара, состоявшего в запуске дронов "Шахед" и баллистических ракет малой дальности.

Эта поддержка - не просто жест союзничества. Это - демонстрация нового стратегического баланса, в котором США, отказавшись от медленных дипломатических схем и "обнулённых" ядерных соглашений, делают ставку на силовой подход к Ирану, максимально усиливая региональные рычаги давления.

Одной из самых загадочных частей этой геополитической шахматной партии стал неожиданный диалог между президентом Трампом и Владимиром Путиным накануне удара. Несмотря на формальный союз России и Ирана, в реальности Москва в этот раз, судя по всему, получила больше плюсов, чем минусов.

Первый и очевидный - скачок нефтяных котировок. С учётом угрозы транспортной блокады Ормузского пролива и фактического выбывания Ирана с рынка нефти, Москва получает стратегическое преимущество. Второй - временное переключение внимания Запада и поставок вооружений с Украины на Ближний Восток. Слухи о том, что несколько партий вооружений, включая ракеты и средства ПВО, предназначенные для Киева, были экстренно переориентированы на Израиль, получают всё больше подтверждений.

И наконец, третий плюс - медийный. Украина теряет приоритет в повестке. Россия снова уходит в тень, получая пространство для манёвра.

Иран: слом или перегруппировка?

Тегеран оказался застигнут врасплох. Пропагандистская риторика уступила место панике и поиску внутренних предателей. Началась охота на "агентов Моссад", а население - особенно в западных и южных провинциях - охватил страх новой войны.

Однако, несмотря на тяжесть удара, говорить о скором падении режима аятолл пока рано. Система в Иране выстроена на принципе сакральной устойчивости: в критические моменты она, как правило, не рушится, а радикализуется. Вопрос в другом - насколько сильно ослаблен ядерный проект, и будет ли Иран теперь искать прямого ответа, или предпочтёт тактику асимметричной войны через прокси-группировки от Йемена до Сирии и Ливана.

Не стоит забывать и о факторе Еревана. Иран неоднократно обещал Армении поддержку в случае угрозы со стороны Азербайджана, особенно в контексте Зангезурского коридора. Однако после разрушительного удара по военной инфраструктуре, Тегеран временно выбыл из игры. Армения остаётся безнадёжно зависимой от Парижа и Брюсселя, в то время как реальные угрозы на южных рубежах растут.

На фоне этих процессов Армения выглядит государством без опор. Россия, в силу текущей изоляции и внутренних издержек войны в Украине, больше не способна быть ни арбитром, ни гарантом. Франция, несмотря на резкие заявления и риторику, не обладает возможностями проецировать силу в Закавказье. Иран - единственный, кто потенциально мог бы быть реальным военным сдерживающим фактором, - с высокой вероятностью выбывает из игры.

Ереван остается в одиночестве, на фоне нарастающей эрозии своей геополитической субъектности.

При этом между Баку и Ереваном по-прежнему отсутствует мирный договор и взаимное признание границ. Более того, Баку последовательно настаивает: без изменения армянской конституции, в которой содержатся намёки на Карабах как часть "единой Армении", никакого подписания быть не может.

Таким образом, открытие коридора через Сюник становится всё более вероятным - не как результат армяно-азербайджанского консенсуса, а как следствие ослабления одного из факторов внешнего сдерживания.

Новая архитектура войны

То, что произошло, - не конец войны. Это её начало в новом, асимметричном и многоуровневом формате. Израиль добился тактической победы, но стратегическое поле - непредсказуемо. Ультиматум Тегерану о демонтаже ядерной программы либо приведёт к новой сделке, либо к новым, ещё более жёстким ударам. Ни один из сценариев не означает стабилизации.

Геополитическая конструкция Ближнего Востока, как стеклянный купол, дала трещину. Пока сыпятся только мелкие осколки. Но неизбежен обвал всего купола. И тогда границы, режимы, союзы и правила - всё это будет переписано, возможно, в течение одного десятилетия. И не факт, что по воле самих региональных игроков.

Пороховая бочка под названием "Иран" вспыхнула. И если кто-то надеется, что огонь останется в пределах границ исламской республики - он либо наивен, либо слеп.

Иран долгое время выступал архитектором неформальной сети влияния от Средиземноморья до Южного Кавказа. Его опорой были прокси-структуры - ХАМАС, "Хезболла", "Катаиб Хезболла" в Ираке, хуситы в Йемене. Теперь вся эта сеть рассыпается. Не потому, что исчезли боевики, а потому что исчезла уверенность в "стратегической крыше". Тегеран, сам нуждающийся в кислородной маске, не способен снабжать дроновыми технологиями, финансами и оперативным прикрытием свои выносные плацдармы.

Даже "Хезболла" - флагман шиитского сопротивления в Ливане - уже объявила о нежелании вступать в прямую конфронтацию, опасаясь нового Ливанского кризиса. ХАМАС, потерявший значительную часть логистики после зачисток в секторе Газа, оказался изолирован. А хуситы остались без стратегического покровителя, как раз в тот момент, когда Саудовская Аравия начинает укреплять альянсы в Персидском заливе.

Ослабление Ирана открывает возможности не только для Израиля и США. Турция, как региональный тяжеловес, получает шанс расчистить север Ирака от курдских формирований, не опасаясь иранского ответа. Особенно в условиях, когда США, несмотря на формальное присутствие, демонстрируют нежелание расширять вовлечённость в защиту союзников курдов.

Саудовская Аравия - ещё один потенциальный выигравший. Несмотря на осторожный публичный нейтралитет, Эр-Рияд исторически воспринимает Иран как экзистенциального противника. Окончательный крах иранского влияния в Йемене, в Ираке и в Сирии стал бы для королевства стратегическим триумфом.

Сложнее ситуация у Катара. Долгое время Доха балансировала между союзом с США и экономическим сближением с Ираном. В случае масштабного кризиса в Иране Катару придётся выбирать. Пекин, инициировавший в прошлом году хрупкое сближение между Эр-Риядом и Тегераном, оказался в роли дипломата без партнёра.

Что касается Афганистана, здесь появляется новая угроза. Ослабление Тегерана может усилить влияние движения "Талибан", которое считает себя единственным законным опекуном суннитской Афгано-Иранской границы. Таджикистан, население которого этнически и культурно близко к Ирану, может попытаться перехватить часть утраченного влияния на восточном направлении.

... История не делает предупреждений. Она просто рушит старое и навязывает новое. Удар Израиля по Ирану в ночь на 13 июня стал не главой - а разрывом повествования. Всё, что мы знали о Ближнем Востоке, Южном Кавказе, да и о самой логике международной политики - уже в прошлом. Речь не о том, кто первый выстрелил, а о том, кто последним останется стоять, когда стихнет пыль.

Нам больше не предлагают выбор между войной и миром. Нам предлагают реальность, в которой мира нет - есть только временная пауза между следующими ударами. Это уже не борьба государств - это борьба систем. Теократическая вертикаль Ирана, националистический прагматизм Израиля, неоимперская тень России, неоосманская динамика Турции, стратегическая осторожность Азербайджана, вечно маскирующая силу за молчанием. Это не альянсы - это геополитические алгоритмы, где каждый игрок - лишь узел в сети влияний, идущих далеко за пределы региональной карты.

Глобальная игра выходит за пределы контроля даже тех, кто её начал. Вашингтон может радоваться краткосрочной победе, но не контролирует, что она породит через полгода. Москва может наслаждаться ростом цен на нефть, но не знает, когда следующая искра вспыхнет уже на её южной границе. Анкара может аплодировать отвлечению внимания от курдского вопроса, но пока молчит, будто бы зная, что хаос всегда возвращается к тем, кто считал себя его архитектором.

А что же Иран? Уязвлённый, но не уничтоженный, он ещё способен ударить. Но теперь он - не фактор страха, а фактор нестабильности. А нестабильность, выпущенная из бутылки, становится самостоятельной сущностью, не нуждающейся в приказах. Разрушены не только ангарные конструкции, но и региональные табу. Оказалось, что Иран можно бомбить. И небо не упало.

И вот теперь наступает момент, когда география теряет значение. Линии на карте ничего не значат, если за ними нет воли, технологий и права наносить первый удар. Наступает эпоха стратегических сетей и непредсказуемых союзов. Эпоха, где Нахчыван становится более важным, чем Страсбург. Где Карабахская равнина важнее, чем Брюссельская бюрократия. Где каждый километр транзитного коридора - это не просто маршрут, а оружие. И если вы этого не поняли - вы проиграли.

Удар по Ирану стал актом глобальной перезагрузки. Он не завершил цикл - он открыл его. Точка невозврата пройдена. Дальше - только зыбкое, дрожащие контуры нового мира, где нет гарантий, но есть сила. И есть те, кто готов ею пользоваться. Остальные - просто шум на частоте.

Именно в такие моменты история начинает говорить вслух. Но слышат её лишь те, кто умеет слушать не только уши, но и совестью. Остальным останется только констатировать: новая эпоха началась - и она уже диктует свои правила.