Российский эксперт: Риски для Израиля в ситуации расширения военного присутствия Турции в Сирии не стоит переоценивать

«Риски для Израиля в ситуации расширения военного присутствия Турции в Сирии, все же, не стоит переоценивать». Об этом в беседе с # заявил российский политический аналитик Михаил Нейжмаков, комментируя решение сирийских властей передать Турции военную базу в Пальмире, и последующую обеспокенность Израиля.

В то же время, он отметил, что «если баланс сил в соседнем регионе меняется, и позиции какого-то игрока там резко усиливаются, у других акторов это будет вызывать тревожность».

«Кроме того, в турецком обществе проявляются антиизраильские настроения. Скажем, по данным опубликованного несколько недель назад исследования MetroPOLL Research, 19,2% турецких респондентов назвали Израиль наибольшей внешней угрозой для своей страны.

Такие настроения могут в будущем играть на руку турецким политическим силам, которые могут занимать более резкую позицию в отношении Тель-Авива даже на фоне сложных турецко-израильских отношений в настоящий момент.

Вспомним, как в марте 2024 года третье место на муниципальных выборах в Турции (около 6,19% голосов по стране в целом) получили сторонники  Фатиха Эрбакана, критикующего действующее руководство страны как раз за недостаточно жесткую, по его мнению, линию в отношении Израиля.

Наконец, израильская сторона явно учитывает сотрудничество Анкары с ХАМАС. Вспомним высказывание Реджепа Тайипа Эрдогана, что это движение «защищает не только Газу, но и Турцию», — подчеркнул политолог.

Тем не менее, по мнению аналитика, Анкару и Тель-Авив могут сближать противоречия между Турцией и Ираном, усилившиеся после свержения Башара Асада. Эта тенденция продолжается и сейчас, проявляясь и на публичном уровне.

«Такие противоречия стали поводом, например, для вызова временного поверенного посольства Ирана в МИД Турции в начале марта 2025 года. Турция — далеко не самый проблемный для Израиля игрок, имеющий интересы в регионе.

Обратим внимание, например, что практические шаги Эрдогана в рамках отношений с Израилем более осторожны и сдержаны, чем публичная риторика.

Стратегический вызов для Израиля на сирийском направлении — не столько возможность открытия новых турецких военных баз, сколько необходимость поддержания баланса внутри и вокруг Сирии, чтобы там сохранялись противовесы влиянию Анкары.

Конечно, когда баланс сил в регионе резко меняется и при этом остается неустойчивым, это усиливает противоречия между вовлеченными игроками. Однако у Турции и Израиля есть поводы для продолжения прагматичных контактов, в том числе, на непубличном уровне, даже на фоне прохладной публичной риторики. Прямое столкновение между ними сейчас маловероятно. Хотя есть риск инцидентов, когда турецкие граждане могут пострадать от ударов, наносимых израильскими ВВС по объектам в Сирии», — сказал он.

Стоит отметить, что некоторые эксперты полагают, что  необходимы переговоры  между Израилем и США для прекращения этого процесса, а также возможность использования России в качестве противовеса Турции. Насколько возможно создание  данного «тактического треугольника»?

Отвечая на данный вопрос, Михаил Нейжмаков сказал, что «слухи о том, что Израиль в рамках закрытых переговоров с США поддерживал сохранение российских военных баз в Сирии, действительно циркулировали, в том числе, в американских СМИ».

«Это может быть правдоподобно. Для Израиля такая тактика может быть логичной с точки зрения поддержания системы сдержек и противовесов на сирийском направлении. Насколько США поддержат такой сценарий — другой вопрос, поскольку для Вашингтона, даже в случае дальнейшей «разрядки» в отношениях с Москвой, скорее всего, будет важно сдерживание российского влияния.

Здесь многое будет зависеть, в том числе, от дальнейшего хода российско-украинского конфликта. Если он будет на относительно длительное время, по крайней мере, «заморожен», на этом фоне может произойти и более явное сближение между Израилем и Россией.

Если переговоры вокруг украинского кризиса надолго зайдут в тупик, это может привести как к усилению противоречий между Москвой и Вашингтоном, так и к сохранению более проблемного фона для отношений между Россией и Израилем (что, впрочем, не исключает непубличных контактов между ними)», — отметил эксперт.

По его словам, говоря о дальнейшей судьбе российских баз в Сирии — не стоит забывать также о факторе Турции. Ей сохранение российского военного присутствия в Сирии в нынешних условиях,  в целом, невыгодно. И совсем не очевидно, что США, даже формально согласившись поддержать сохранение российских баз в Сирии, будут ради этого оказывать жесткое давление на Анкару.

«Кроме того,  вопреки известному стереотипу, между США и Израилем за годы их взаимоотношений неоднократно проявлялись и серьезные противоречия. История свидетельствует, что даже президенты США и премьеры Израиля со схожими взглядами не были застрахованы от  разногласий.

Например,  в начале 1980-х годов у правого израильского премьера Менахема Бегина были противоречия даже с во многом близкой ему по взглядам республиканской администрацией Рональда Рейгана.

Сегодня  между Вашингтоном и Анкарой происходит определенная «оттепель», а Эрдогану проще взаимодействовать с американской республиканской администрацией, чем с демократической.

Хотя это не значит, что работа Анкары с Дональдом Трампом будет беспроблемной. Нынешний президент США вполне может переходить к резкой риторике в отношении Анкары, как это уже было в его первый срок.

Вспомним, как в октябре 2019 года Трамп заявлял о готовности «уничтожить» экономику Турции в том случае, если та «перейдет черту». Впрочем, уже в ноябре того же года он провел вполне прагматичные переговоры с Реджепом Эрдоганом в Вашингтоне»- заявил политолог.

Но, тем не менее, у администрации Трампа больше побудительных мотивов, чтобы теснее сотрудничать именно с Израилем, чем с Турцией.

«Стоит учесть и внутриполитические причины, включая сильное произраильское лобби внутри Республиканской партии США, и роль еврейского государства с точки зрения внешнеполитических интересов команды Трампа.

Например, в рамках давления на Иран — Израиль готов идти на весьма жесткие шаги (включая удары по иранским объектам, если в этом будет необходимость). В то время как  Анкара, даже при дальнейшем усилении противоречий с Тегераном, постарается такой жесткой конфронтации с восточным соседом максимально избежать.

То есть, для администрации Трампа Израиль, конечно, останется гораздо более близким партнером, чем Турция», — заключил эксперт.