Теневая связь с Москвой. Открытая связь с НАТО новая геополитика

В Грузии впервые за последние годы прошли военные учения Agile Spirit-2025 под эгидой НАТО.

Еще недавно подобные маневры особого внимания не привлекали — разве что Министерство иностранных дел России публиковало традиционные ноты протеста, которые забывались спустя несколько часов. Совместные учения с западными союзниками считались частью привычной повестки, почти рутиной. Однако за последние полтора года политический климат в регионе изменился настолько, что нынешние маневры воспринимаются как событие чуть ли не эпохального масштаба. Они, разумеется, не имеют столь решающего значения, но позволяют сделать выводы о характере и границах происходящих в Грузии политических процессов. Особенно на фоне резкого похолодания отношений Москвы с ее стародавними партнерами — Азербайджаном и Арменией.

Согласие Тбилиси на проведение учений НАТО — прямой сигнал о том, что полностью развернуться на север власти Грузии не могут

Главный вывод, напрашивающийся и без всяких учений, но который эти учения подтверждают, заключается в том, что, как выясняется, превратить Грузию в обычный пророссийский постсоветский анклав – задача крайне непростая. И хотя партия власти «Грузинская мечта» почти полтора года упорно движется в этом направлении, видимых успехов она не достигла. Власть преследует инакомыслящих, в стране десятки политзаключенных, включая лидеров оппозиционных партий, но результат, вопреки ожиданиям властей, остается минимальным. Происходящее наглядно демонстрирует, что традиционное представление о возможности подчинить общество при помощи денег, силы и административного ресурса срабатывает далеко не всегда.

В результате «Грузинская мечта» застряла на полпути между проевропейской риторикой и фактическим креном к Москве. Власти не могут сделать открытый шаг, который легализовал бы этот крен, а потому ограничиваются второстепенными действиями - расширением экономического сотрудничества с Россией, антизападной пропагандой, выстраиванием управленческой вертикали, копирующей модель нынешней России. Однако для Москвы это не главное. Кремль заинтересован не в декларациях, а в конкретных стратегических шагах — например, в открытии железнодорожного сообщения через Абхазию, фактически означающего признание ее независимости, во вступлении Грузии в ОДКБ или СНГ, в передаче под российский контроль логистических маршрутов, обеспечивающих сообщение Южного Кавказа и Центральной Азии с Европой в обход России. Для реализации подобных шагов нужна диктатура, когда некому возражать, когда протест подавлен, а политическое поле зачищено. Но именно этого в Грузии пока нет.

Согласие Тбилиси на проведение учений НАТО — прямой сигнал о том, что полностью развернуться на север власти Грузии не могут. Игнорировать общественное мнение можно до определенного момента, но пересечение всех красных линий потребует жесткой автократии, которая пока не наблюдается. В результате Грузия одновременно допускает на свою территорию западных инструкторов и военную технику Североатлантического альянса, параллельно сохраняя теневую связь с Москвой, выражающуюся в «серых» схемах торговли и обхода санкций.

«Грузинская мечта» застряла на полпути между проевропейской риторикой и фактическим креном к Москве. Власти не могут сделать открытый шаг

Надо отметить, что сама по себе торговля запрещенными товарами с Россией — явление не уникальное, в ней участвуют многие государства, включая те, кто эти санкции и ввел. Однако присутствие в Грузии российских советников, о которых так много говорят оппозиция и активисты, остается на уровне слухов: нет имен, нет доказательств, нет публичных подтверждений. Антизападная риторика также не обязательно означает пророссийский курс: скорее, это попытка сыграть на изоляционистских настроениях части грузинского общества, уставшего от европейской бюрократии, но вовсе не готового поклоняться Кремлю.

Проблема в том, что до тех пор, пока пророссийская ориентация Грузии выражается в словах и незначительных решений, а не в прорывных стратегических шагах, Москва не сможет считать ее своим союзником.

Ключевой фактор — логистика. Подлинный суверенитет Грузии измеряется сегодня ее ролью транзитного узла. Срединный коридор, связывающий Центральную Азию и Южный Кавказ с Европой в обход России, действует уже тридцать лет и остается единственным функционирующим маршрутом, альтернативным российскому направлению. Именно контроль над этим коридором Москва рассматривает как стратегический приоритет.

Ключевой фактор — логистика. Подлинный суверенитет Грузии измеряется сегодня ее ролью транзитного узла

Зангезурский коридор, за который Россия так ожесточенно борется, пока не существует даже на бумаге, но борьба за него уже превратилась в один из ключевых элементов региональной политики Кремля. Срединный маршрут выполняет ту же функцию, только он уже существует и приносит реальные дивиденды. Очевидно, что если Москва добивается контроля над гипотетическим коридором в Армении, она тем более заинтересована в действующем коридоре через Грузию.

Передача управления этим маршрутом компании с российскими корнями означала бы не просто конец независимости Грузии, но и серьезный удар по суверенитету всех стран региона. Именно поэтому на любые манипуляции с Зангезурским коридором остро отреагируют не только Брюссель и Вашингтон, но прежде всего Анкара и Баку, для которых этот маршрут имеет жизненное значение. В этом плане весьма показателен визит министра иностранных дел Азербайджана Джейхуна Байрамова в Тбилиси в разгар азербайджано-российских споров: официальные заявления после переговоров были нейтральными и дежурными, но не исключено, что в закрытом формате грузинскому руководству дали понять: никаких сюрпризов, вроде блокирования азербайджанских грузов, быть не должно. С высокой долей вероятности можно предположить, что даже под сильным давлением Москвы «Грузинская мечта» не решится пойти против ключевых экономических партнеров — Азербайджана и Турции.

Неожиданный визит Байрамова в Тбилиси

Эта новая конфигурация в отношениях России со странами Южного Кавказа негласно ограничивает пророссийский курс Тбилиси. Ужесточение позиций Баку и Анкары, резкое охлаждение Еревана к Москве и растущая роль логистических маршрутов в региональной политике не позволяют Грузии полностью развернуться в сторону северного соседа. Пророссийский крен грузинской власти, каким бы неприятным и неестественным он ни казался, имеет свои пределы, обусловленные не только внутренними противоречиями, но и жесткими внешними рамками.

Полагаю, рано или поздно, но этот крен останется лишь эпизодом, о котором будут вспоминать, как о странном и противоречивом периоде в новейшей истории Грузии.