Жизнь на разрыв сердца

Не так давно мне довелось брать интервью у нашего знаменитого соотечественника, первого заместителя Генерального директора агентства ТАСС Михаила Гусмана для своей новой книги об общенациональном лидере. В числе прочих он высказал парадоксальную мысль, которую я хотела бы привести в начале своего эссе.

Эльмира АХУНДОВА,
народный писатель Азербайджана, 
лауреат  Государственной премии

Михаил Соломонович рассказал о том, что, работая над фильмом к 100-летию Гейдара Алиева, он решил начать его с драматического эпизода - 11 мая 1987 года, когда после дня рождения с Гейдаром Алиевым случился обширный инфаркт.
«Я вспоминаю слова своего отца, - говорил мне Михаил Соломонович, - он был известным в Баку терапевтом-кардиологом, что после такого инфаркта, который пережил Гейдар Алиевич, человек считался инвалидом. После этого инфаркта его сердце находилось в таком состоянии, когда каждый день оно могло дать трагический сбой. И он это знал. Поэтому 16 лет его государственной деятельности были подвигом человека, осознававшего, что каждый день он рискует жизнью. После такого инфаркта, как говорил своим пациентам мой отец, надо гулять на свежем воздухе, играть в нарды на бульваре, заниматься внуками и уж точно не работой и, тем более, большой политикой с ее вечными стрессами. 
Глубочайшим образом изучив документы этого периода, перелопатив кучу статей и книг, я понял, что такое были эти 16 лет. Сейчас мы с вами рассуждаем об этом с некоей временной отстраненностью, но вы только вдумайтесь, что было в душе и в мыслях этого великого человека, который понимал, что должен кинуться в безумный водоворот политических событий. Он же к тому времени уже был депутатом республиканского парламента, потом главой Верховного Меджлиса Нахчывана, жизнь и быт были более или менее налажены. И это только с сегодняшнего угла зрения кажется, что у него в Баку все прошло гладко и ровно. Нет, это было мощный порыв человека, все более и более жертвующего собой, отдающего себя на алтарь родной страны. И при этом, повторюсь, осознавая, что сердце может не выдержать. Это себе представить невозможно. В советское время, если вы помните, инфаркт миокарда называли «разрывом сердца». Так вот: вся жизнь Гейдара Алиева после 11 мая 1987 года каждый день до последнего часа была «на разрыв сердца». 
***
…Гейдар Алиев вернулся по зову народа тогда, когда, собственно говоря, управлять в республике уже было нечем. И перед ним стояла только одна задача - возродить государственность Азербайджана.
В местной прессе об этом пишут, в принципе, верные вещи, уже превратившиеся в клише: Гейдар Алиев остановил гражданскую войну, предотвратил распад страны, одним словом, спас Азербайджан. Не зря 15 июня 1997 года был объявлен Днем национального спасения. Однако, на мой взгляд, Гейдару Алиеву в те тяжелые дни и месяцы удалось совершить невероятное: вернуть людям веру. Веру в стабилизацию ситуации в обществе, надежду на лучшие дни.
Говорят, как-то у Конфуция спросили:
- Без чего не способно существовать государство?
- Без хлеба, армии и веры.
- От чего из этой триады можно отказаться?
- От армии. Возможно, что еще от хлеба. Но без веры общество и государство жить не способны. 
Действительно, обстановка в Азербайджане была чрезвычайная: хаос на фронтах, сепаратизм на севере и юге, полный государственный коллапс, массовый исход наиболее энергичного и дееспособного населения. Гейдар Алиев долго прожил в изоляции в отдаленном регионе республики и до возвращения в Баку не совсем ясно представлял себе масштаб катастрофы, постигшей Азербайджан: дело было не только в разваленной экономике, децентрализации властных структур, повальном дезертирстве на фронте. Куда страшнее были глубина морального, нравственного кризиса и чувства безнадежности, которые охватили большую часть населения страны. 
Журналист Татьяна Чаладзе вспоминала об интересном эпизоде, который свидетельствует о подлинных чувствах простых бакинцев к Гейдару Алиеву, приехавшему спасать страну от угрозы гражданской войны: «В центре Баку, возле здания Президиума Академии наук Азербайджана, скопилось огромное число людей. Оказалось, что в этот момент Гейдар Алиев находился в здании президиума, где он беседовал с представителями азербайджанской общественности. В течение долгих часов люди стояли только ради того, чтобы убедиться, - да, ОН здесь, чтобы увидеть и поприветствовать, когда Гейдар Алиев будет выходить из здания. Автор этих строк, накануне прилетевшая из Риги, стояла вместе с ними…
Вдруг раздались аплодисменты, народ увидел того, кого ждал. Перед тем как сесть в машину, Гейдар Алиев повернулся к людям, приложил правую руку к груди и склонил голову. Все вокруг взорвалось овацией. Безусловно, его любили, на него надеялись». 
Испытываю чувство гордости от того, что в этот день находилась рядом с будущим президентом в здании Президиума НАНА. Вместе с немногими журналистами присутствовала при этом важном разговоре, чтобы потом передать его суть в мировом информационном пространстве. В те дни и месяцы Азербайджан и происходившие там события находились в центре внимания мировой общественности, и каждый шаг, каждое слово Гейдара Алиева мгновенно подхватывались и разлетались по средствам массовой информации.
***
…В те дни в Баку находились оба брата - Михаил и Юлий Гусманы. 
Гейдара Алиева тогда только избрали спикером парламента. 
«Михаил мне говорит, - рассказывает Юлий Соломонович, - позвони ему, поздравь! Я сначала отнекивался, дескать, неудобно, человеку сейчас не до нас. А потом решился и позвонил. Я ведь в тот приезд был ошарашен видом Баку, который для меня всегда был самым интернациональным городом на земле. К сожалению, после прихода Народного фронта все изменилось. И я попытался сказать об этом Гейдару Алиеву. А он мне коротко отвечает: «Юлик, не волнуйся, будет так, как было. Мы все исправим». И он выполнил свое обещание!» 
Один Господь знает, как ему это удалось.
Одно я знаю совершенно точно: и в первый, и во второй периоды своего руководства республикой он действительно жил «на разрыв сердца». Бесконечные поездки по стране и за рубеж, изнурительные многочасовые переговоры с лидерами мировой политики и президентами крупнейших бизнес-империй, интервью международным агентствам и местным журналистам. 10-12-часовой рабочий день, заполненный напряженной работой по выводу Азербайджана из тяжелейшего военно-политического и экономического ступора. Подбор команды внутри страны, поиск друзей и союзников за ее пределами. И разрушение стереотипов. 
Гейдар Алиев, в отличие от лидеров других государств постсоветского пространства, начинал свою деятельность даже не с нулевой, а с минусовой отметки. За рубежом, особенно на Западе, к нему вначале относились с недоверием - как к бывшему коммунистическому лидеру, генералу всемогущего КГБ. Об имидже тогдашнего Азербайджана и говорить нечего - банановая республика, где чуть ли не каждый год сменяется президент и где происходят  перманентные государственные перевороты.
Работая долгие годы внештатным корреспондентом радиостанции «Свобода», я на собственной практике испытала смену настроения и подходов в отношении руководителя нашей страны. В первый год после избрания  Гейдара Алиева Президентом Азербайджана, директор московского бюро радио «Свобода» Савик Шустер в беседе со мной как-то сказал: «Запомни, Эльмира, мы никогда не будем поддерживать бывшего генерала КГБ». Через несколько лет из США в Баку пожаловал с визитом президент радиостанции, кажется, его звали Том Даун. В числе прочих я задала ему вопрос о приоритетах в освещении событий, происходящих в Азербайджане. Ответ был достаточно неожиданным: «Вы должны объективно освещать политику вашего Президента и поддерживать его усилия по строительству независимого демократического государства». Вот так, спустя достаточно короткое время, отношение к нашему лидеру в среде западных СМИ изменилось кардинально. И такая же ситуация наблюдалась во всех других сферах. 
В этой связи приведу любопытный отрывок из моей беседы со старейшиной азербайджанской дипломатии Гасаном Гасановым, который в 1993 году являлся Постоянным представителем Азербайджана при ООН:
«Буквально через несколько дней после избрания Гейдара Алиева председателем парламента Азербайджана Зулейха Асадуллаева, дочь знаменитого азербайджанского нефтепромышленника, звонит мне из Вашингтона и говорит:  
- Что творится! Что будет с Азербайджаном!
- А что творится? - спрашиваю.
- Избрали Гейдара Алиева, и теперь вся Америка будет настроена против Азербайджана. 
Я четко представлял себе, что в то время над Гейдаром Алиевым висели, как дамоклов меч, понятия «бывший генерал КГБ», «бывший член Политбюро ЦК КПСС». Я делаю вид, что опять ничего не понимаю.
- А в чем дело?
- Как это в чем, вы что, не знаете?
- Чего я не знаю?
- Что он генерал КГБ, член Политбюро.
- Я все это знаю, но я и его хорошо знаю. Зулейха ханым, вы, наверное, позвонили мне, потому что вы мне доверяете?
- Да.
- Тогда поверьте, что Гейдар Алиев именно тот человек, который сейчас должен быть во главе Азербайджана.
У Зулейхи ханым были тесные связи с некоторыми конгрессменами, с людьми из мира политики, бизнеса. Поэтому американский истеблишмент она знала. Справедливости ради должен отметить, что она быстро изменила свое мнение и стала активным пропагандистом Гейдара Алиева. Впоследствии, уже непосредственно встречаясь с Гейдаром Алиевым, она сформировала свое собственное мнение об этом человеке и с благодарностью вспоминала тот самый наш телефонный разговор».   
Гейдар Алиев обладал, конечно, уникальной аурой и, как сейчас можно выражаться, мощным биополем. Всякий, кто попадал в радиус действия этого биополя, или становился его другом, или, по меньшей мере, переставал быть его оппонентом. Никогда не забуду, как мы, журналисты, задавали вопросы знаменитому американскому «ястребу» Збигневу Бжезинскому, ненавидевшему «империю зла» (так, с легкой руки Рональда Рейгана, называли в 80-е годы ХХ века Советский Союз), и с каким неподдельным восторгом он говорил нам о том впечатлении, которое произвела на него встреча с Гейдаром Алиевым. 
Впечатление на других лидеров наш Президент производил, конечно, уникальное. Процитирую ответ Фуада Гулиева (тогдашнего премьер-министра Азербайджана) на мой вопрос о том, как прошла беседа Гейдара Алиева и председателя КНР Цзян Цзе-мина в марте 1994 года: «Председатель КНР, генеральный секретарь ЦК Компартии Китая Цзян Цзе-мин на первой официальной встрече вел себя очень важно, ну как же: Китай, полтора миллиарда населения, а тут по сравнению с ними крошечный Азербайджан. Он держал себя немного свысока, хвалился успехами страны. Кстати, Гейдар Алиевич редко кого прерывал во время беседы. Это был один из его принципов диалога, он терпеливо выслушивал всех, получая необходимую информацию. Ведь мы зачастую торопимся, перебиваем человека, лишаясь той информации, которую могли бы получить. У Гейдара Алиевича никакого регламента никогда не было. Он всех выслушивал до конца. Когда Цзян Цзе-мин закончил, Гейдар Алиевич начал говорить. Минут через десять Цзян Цзе-мин поменялся, потому что Гейдар Алиев начал приводить редкие факты из истории Китая, сопоставлять их с нынешней ситуацией и прочее. Тот сидит и смотрит на него с широко раскрытыми от изумления глазами. Через 10-15 минут роли поменялись: складывалось впечатление, что это азербайджанцев 2-3 миллиарда, а китайцев всего 50-60 тысяч человек. То есть своей эрудицией, логикой, глубоким анализом событий, выводами, которые он делал, Гейдар Алиев заставил Цзян Цзе-мина понять, с кем тот имеет дело. Причем, слушаешь его, кажется, что он говорит простые вещи, но, во-первых, ты этих вещей не знаешь, к тому же это факты из истории чужой страны, и он в этой чужой стране выдает ее лидеру свой анализ событий и реалий, и с ним трудно не согласиться… После этого разговор уже пошел по-другому. Я впервые находился с Гейдаром Алиевым за рубежом и стал свидетелем того, как он смог резко изменить ситуацию. Тот уже с интересом ждал, что Гейдар Алиевич еще ему расскажет». 
***
Гейдара Алиева в нашей стране любили и стар, и млад. Но, пожалуй, с особой доверительностью и обожанием к нему относились деятели азербайджанской культуры, для которой он так много сделал. Последние два года я работала над двухтомником «Самым большим диссидентом среди вас был я!», и мне довелось услышать из уст наших мэтров немало искренних признаний. Вот лишь некоторые из них:
«Без внимания Гейдара Алиева, без его помощи в азербайджанском кинематографе многого бы вообще не произошло. Я считаю, что период 70-х - 80-х годов вплоть до 90-х годов ХХ века был временем расцвета и подлинного ренессанса азербайджанского кинематографа. Мы не думали ни о деньгах, ни о том, чтобы купить роскошную машину или еще что-то. Мы жили в творческой атмосфере, горели этим огнем. И здесь заслуги 
Гейдара Алиева трудно переоценить…»
Расим Балаев, 
народный артист Азербайджана

«Он нас всех вдохновлял. Он всех старался примирить - Муслима с Поладом, Ниязи, Амирова и Караева, Рашида Бейбутова с Рауфом Гаджиевым. Он хотел, чтобы в творческой среде был мир... Почему он всегда собирал нас у себя в резиденции? Мы не раз сидели за столом, беседовали, - о развитии разных жанров искусства, о том, что нам всем надо быть вместе, дружить, потому что у нас одна родина, один Азербайджан, богатая культура, какой нет нигде в мире».
Фидан Касимова, 
народная артистка 
Азербайджана и СССР

«Я уже говорила выше и опять повторю: в моей судьбе Гейдар Алиев был и стимулом, и опорой. В моей обширной деятельности - и творческой, и научно-педагогической, и общественной - практически все важные этапы были связаны с его именем.
А если взглянуть шире, то роль  Гейдара Алиева в развитии отечественного кинематографа, в истории современного кино поистине беспрецедентна. Как, впрочем, и в истории театра. В этом смысле и я, и все мои коллеги в неоплатном долгу перед ним и его памятью».
Шафига Мамедова, 
народная артистка Азербайджана

«15 апреля 1985 года ушла из жизни Зарифа Алиева. А 22 апреля - день рождения Ленина. И как он смог собраться! Я смотрел это заседание по телевидению, и видел, насколько он четко прочитал этот потрясающий доклад, в котором были новые оценки, явления, перспектива, связанная с тем, чтобы бороться с коррумпированностью общества. И это было буквально на седьмой день ухода из жизни Зарифы Азизовны. Он проявил поразительную силу воли. Я всегда говорил, что он был человеком идеи. 
Как он любил Рауфа Гаджиева за его песню «Мой Азербайджан» на стихи Самеда Вургуна! Он пел эту песню, Зарифа Азизовна аккомпанировала ему. Это было его выражением любви к республике. Это было его кредо. Он жил этим. Он был человеком идеи, он всегда был выше любых материальных благ.
Он был личностью выдающейся».
Таир Салахов, 
народный художник 
Азербайджана и СССР

«В истории азербайджанской литературы было немало государственных мужей, которые прославились не только своим правлением, но и художественным творчеством - Гази Бурханеддин, Джаханшах Хагиги, Шах Исмаил Хатаи, Нариман Нариманов… Гейдар Алиев же добровольно взял на себя еще более высокую и почетную миссию - быть близким другом литературы, требовательным читателем, а в трудные минуты и ее защитником.
Эту миссию он с честью выполнял в течение десятилетий.
Я уверен, что после 12 декабря 2003 года физическое отсутствие великого Гейдара Алиева больше всех почувствовали, да и сегодня чувствуют люди творческие - поэты, писатели, журналисты, художники, артисты...»

Вилаят Гулиев, 
писатель-публицист, профессор

Завершить свое эссе мне бы хотелось словами из своей последней по времени беседы с нашим именитым земляком, прославленным капитаном легендарной команды КВН, народным артистом Азербайджана Юлием Гусманом:
«Человеческая жизнь так устроена, что некоторые люди после своего ухода становятся памятниками, многотомными изданиями, аэропортами, космическими кораблями, страницами учебников и т.д. А большинство, к сожалению, растворяется в вечности, то есть попросту исчезает. 
Но Гейдар Алиевич останется в веках душой и сердцем нашего народа…»