Абсурд как метод Мединский продвигает свою историю

«Если остановить конфликт по линии фронта и не договориться о мире настоящем, просто заключить какое-то перемирие, то это будет — знаете, такой был спорный регион между Арменией и Азербайджаном, Карабах, — то этот регион превратится в огромный Карабах. Спустя какое-то время Украина вместе с НАТО, с союзниками вступит в НАТО, попробует его отвоевать, и это будет конец планеты, это будет ядерная война», — сказал глава российской делегации на переговорах в Стамбуле, помощник президента России Владимир Мединский в интервью Russia Today.

«Мы не хотим, чтобы у нас создавался повод — гигантский Карабах, не признанный никем, из-за которого может разразиться ядерная война. Поэтому мы хотим остановиться, заключить полноценный мир и признать новые территории», — добавил Мединский.

Если резюмировать суть этой реплики, то она сводится к следующему: если у страны есть ядерное оружие, и вдобавок она еще является мировой державой, то она свободна в своем праве перекраивать границы государств, а попытки ей противодействовать чреваты применением этой страной ядерного оружия со всеми вытекающими последствиями. Стоит отметить определенную честность этого геополитического высказывания. Аннексия украинских территорий не оправдывается моральными соображениями, а преподносится как фактор глобальной игры. Сохраняется понимание, что Украина имеет право «отвоевать» свои территории. То есть речь идет не об оправдании аннексии нормами права, а о стремлении изменить это право. Позиция мировой державы не поддается этической оценке — вот еще один посыл этого послания.

Но это, так сказать, большой контекст и не является предметом исследования данного материала. Что нам сейчас важно в заявлении российского чиновника, так это то, что для выражения своего тезиса Мединский решил использовать в роли малого контекста карабахский прецедент. В сердцевине этого контекста лежит тезис о том, что Карабах был якобы спорным регионом между Арменией и Азербайджаном.

На заявление Мединского немедленно отреагировал МИД Азербайджана: «Хотим напомнить, что Карабах — исконная азербайджанская земля. Россия сама признавала и признает Карабах территорией Азербайджана».

Да, конечно, ни для кого не секрет, что Москва, используя принцип конфликтного управления, фактически помогла Армении оккупировать Карабах в 90-е годы прошлого столетия и сохранять эту землю под оккупацией еще двадцать с лишним лет. Однако на официальном уровне Кремль стремился следовать профессиональной дипломатической этике и не подвергал сомнению территориальную целостность Азербайджана. При всем масштабе поддержки Армении со стороны России, включая период 44-дневной войны, президент России Владимир Путин на все призывы Еревана вступиться и воевать против Азербайджана неизменно отвечал: «Война идет не на территории Армении».

Уважение к территориальной целостности друг друга вылилось в конце концов в подписание между Азербайджаном и Россией Декларации о союзническом взаимодействии от 22 февраля 2022 года. Таким образом, заявление Мединского непрофессионально не только с точки зрения знания истории, но еще и в контексте противоречия духу российско-азербайджанских отношений.

Кстати, несколько слов о знании истории. Владимир Мединский успел на этом поле наломать немало дров. В свое время российские и иностранные порталы просто ломились от свидетельств одиозных тезисов, которые содержатся в научных работах Мединского. Приведем лишь один из них. «Критерием положительной или отрицательной оценки, — по словам нашего современника — известного русского ученого и мыслителя Платонова, — могут быть только национальные интересы России. Первый вопрос, на который должна честно ответить историческая наука, — насколько то или иное событие или частное деяние отвечает интересам страны и народа. Взвешивание на весах национальных интересов России создает абсолютный стандарт истинности и достоверности исторического труда», — пишет Мединский на первых же страницах своей докторской диссертации, кстати, по истории, отражая таким образом свою генеральную позицию по вопросу изучения и преподавания этой науки.

Можно было бы, конечно, поаплодировать незамутненной искренности взгляда Мединского на историческую науку, если бы в нем не бросалась столь явно в глаза логическая ошибка. Если бы он говорил хотя бы о «ценности» исторического труда, то тезис можно было бы с трудом, но понять. Однако он говорит об «истинности и достоверности», а ведь это не условные понятия. По Мединскому выходит, что если некое историческое событие не вписывается в интересы России, то оно не истинно и не достоверно. Абсурд.

Похоже, и в случае с аргументацией по украинскому кризису Мединский вовсю пользуется своим абсурдным методом. Опасность здесь в том, что для непосвященной аудитории этот абсурд не заметен и может быть принят ею за чистую монету.

Возникают закономерные вопросы. Для чего продвигать интересы своего государства за счет интересов нашего? Для чего подвергать сомнению справедливость решения карабахского вопроса, территориальную целостность и суверенитет Азербайджана? Что это было – неаккуратная риторическая уловка или злой умысел, цель которого – обострить и без того ставшие в последние месяцы непростыми отношения между Баку и Москвой? 

Каковы бы ни были ответы на эти вопросы, ясно одно: Владимиру Мединскому пора на курсы повышения квалификации.

P.S. Когда материал готовился к публикации, последовала реакция МИД России. Так, официальный представитель внешнеполитического ведомства РФ Мария Захарова, комментируя слова Мединского о Карабахе, отметила, что Россия официально признает этот регион территорией Азербайджана, Мединский же, мол, говорил об «историческом аспекте, социокультурных особенностях и боли людей». Странно слышать об историческом аспекте как о некоем поле для диспута, однако в целом необходимо отметить, что со стороны Москвы как минимум была предпринята попытка исправить высказывание Мединского.