Этот парень под моей защитой… Пока что! игра престолов

На днях президент США Дональд Трамп издал указ, гарантирующий безопасность Катара, в том числе путем принятия военных мер, в случае, если эмират подвергнется нападению. Катар приветствовал подписание указа, назвав его «отражением прочных и давних связей между Дохой и Вашингтоном».

Представьте сцену. Западное крыло Белого дома. Где-то в воздухе витает призрак неловкости, даже паники. Израиль, главный союзник, нанес удар по столице другого, пусть и странного, но союзника. В Дохе. Рядом с той самой базой, откуда американские самолеты летают бомбить ИГИЛ. Это был конфуз. И, как всегда в таких случаях, возник вопрос: что мы можем им дать? Что-то яркое, что-то солидное, но что-то, что не потребует унизительных и затяжных слушаний в Конгрессе, где сенаторы будут задавать неудобные вопросы.

Западное крыло Белого дома. Где-то в воздухе витает призрак неловкости, даже паники. Израиль, главный союзник, нанес удар по столице другого, пусть и странного, но союзника. В Дохе. Рядом с той самой базой, откуда американские самолеты летают бомбить ИГИЛ

И выход был найден. Президентский указ, эта волшебная палочка американской исполнительной власти. Он не меняет законов страны, но меняет расклады по всему миру. Это был идеальный жест для Трампа: мгновенный, властный, подчеркивающий его личный контроль над внешней политикой. Соединенные Штаты, столкнувшись с неприятной ситуацией, когда союзник атаковал союзника, предпочли не выбирать сторону, а усилить одну из них, тем самым восстанавливая нарушенный баланс.

Дональд Трамп дал Дохе гарантии. Катар, с его врожденным чутьем на символические жесты, тут же их с благодарностью принял, прекрасно понимая, что ценность этой бумаги — не в ее юридической силе, которая, замечу, сомнительна - один президент его подписал – другой может отказаться его продлять, а в сигнале, который она посылает в Эр-Рияд, Абу-Даби и Тель-Авив: «Этот парень — под нашей защитой. Пока что».

Перед нами – классическая сделка между двумя прагматиками, которые понимают, что в политике доверия не существует, но существует взаимная выгода. И они ее заключили, оставив всех остальных — от саудовских принцев до сенаторов-демократов — разбираться в последствиях нового расклада, при котором персональные гарантии Вашингтона стали разменной картой в большой игре Залива.

Дональд Трамп дал Дохе гарантии. Катар, с его врожденным чутьем на символические жесты, тут же их с благодарностью принял, прекрасно понимая, что ценность этой бумаги — не в ее юридической силе

Но, как известно, идеальных решений в политике не бывает. Не стал им и президентский указ Трампа, первая главная уязвимость которого – в нарушение принципа единого подхода. Саудовская Аравия и ОАЭ теперь с полным правом могут потребовать для себя аналогичных соглашений. Почему это Катар удостоен особых условий, а мы - нет? Мы что – рыжие? А это неминуемо разожжет скрытую ревность и региональное соперничество, учитывая и без того весьма непросты отношения саудитов и Эмиратов к Катару.

А вторая уязвимость этого указа заключается в том, что единая политика Вашингтона в Заливе, если таковая еще существовала, теперь приказала долго жить – и будет заменена на лоскутное одеяло разрозненных двусторонних договоренностей.

Да, Вашингтон получил мощный инструмент давления. Теперь он может по своему усмотрению раздавать «пряники» в виде гарантий одним странам, оставляя других без защиты. Тем самым наказывая неугодных и поощряя лояльных. Но подобная избирательность лишь углубляет расколы внутри стран Залива и увеличивает для них соблазн поиграть в свою игру, отличную от американской. «Сходить налево», то есть – на сторону Китая, например.

Диагноз эпохе, где граница между национальными интересами и интересами президентской семьи стала настолько прозрачной, что сквозь нее ясно видно, как вращаются турбины частного самолета

Ну и третья уязвимость - став неприкасаемым для региональных соперников, Катар стал еще более зависимым от капризов Вашингтона. Он застраховал свой суверенитет, но ценой этой страховки стала еще более глубокая интеграция в орбиту американских интересов. Получение американских гарантий, по иронии, делает его позицию менее нейтральной в глазах его соседей.

В итоге – указ Трампа в отношении Катара - это далеко не только про отношения двух стран. Это системный вызов архитектуре безопасности Персидского залива, который Вашингтон выстраивал десятилетиями.  По сути – шаг более чем серьезный со множеством подводных камней и рифов, на которые американцы могут напороться в любой момент.

Есть и еще один момент - любой анализ этой внезапной гарантии был бы неполным, если игнорировать тот фон, на котором она была выдана. Речь идет об устойчивых и взаимовыгодных деловых связях семьи Трамп с катарскими правящими кругами, которые широко известны - и проект гольф-курорта, и щедрый контракт на аренду одного из небоскребов Трампа катарским фондом, и, частный самолет, направленный катарскими властями для сына президента.

Эти обстоятельства, возможно, являются прямым доказательством личной финансовой заинтересованности нынешнего президентского клана в установлении особых отношений - но заставляют задаться вопросом: «Вот нынешние гарантии Дохе – это что? Гениальная дипломатическая комбинация или просто самый дорогостоящий контракт в истории семейного бизнеса Трампов? И насколько мотивы Белого дома были продиктованы холодным стратегическим расчетом, а насколько - желанием сохранить и упрочить личные финансовые потоки американского президентского клана?»

Нет, это не обвинение. Пока - диагноз. Диагноз эпохе, где граница между национальными интересами и интересами президентской семьи стала настолько прозрачной, что сквозь нее ясно видно, как вращаются турбины частного самолета. Эпохе, когда государственная политика начинает пересекаться с частным бизнесом первого лица, а сама идея национального интереса размывается, уступая место серой зоне, где безопасность государства может стать разменной монетой в игре частных капиталов.