Германия с Украиной, а Макрон ушел к Путину новый поворот

Декабрьский саммит 2025 года в Брюсселе стал точкой невозврата для классической европейской оси. Политическое землетрясение, спровоцированное провалом инициативы канцлера ФРГ Фридриха Мерца по использованию замороженных российских активов на сумму 210 миллиардов евро, обнажило новую реальность: президент Франции Эммануэль Макрон фактически заблокировал своего ключевого партнера.

В кулуарах Евросоюза открыто заявляют, что за это «предательство» Елисейскому дворцу придется заплатить изоляцией, поскольку маневр Парижа разрушил остатки доверия между двумя ведущими экономическими державами и крупнейшими столицами Старого Света.

Единственным хрупким компромиссом саммита стал кредит Украине в 90 миллиардов евро под общие гарантии ЕС. Однако отказ от использования непосредственно российских валютных активов означает, что Европа продолжает оплачивать участие Украины в войне из кармана своих налогоплательщиков, а не за счет агрессора

Канцлер Мерц, пришедший к власти в ФРГ на волне февральской победы христианских демократов, стремился решительно покончить с «немецкой нерешительностью» эпохи Олафа Шольца. Его амбициозная программа - от реанимации ядерной энергетики до создания фонда оборонных инвестиций в один триллион евро - требовала жесткой консолидации ЕС. Однако в решающий момент, когда Берлин попытался превратить российские активы в финансовый рычаг для воюющей Украины, Макрон предпочел кулуарное сопротивление публичной солидарности. Ссылаясь на юридические риски, президент Франции сформировал тактический альянс с Бельгией и Италией, парализовав тем самым немецкую инициативу.

Подоплека этого демарша кроется в глубоком финансовом кризисе Пятой Республики. Пока Берлин запускает мотор экономики через масштабные реформы, Париж зажат в тиски долга, превышающего 114 процентов ВВП. С хроническим дефицитом бюджета в 5,4 процента Франция находится в «красной зоне» устойчивости, и любые государственные гарантии по замороженным активам могут спровоцировать обвал её кредитного рейтинга. На этом фоне Германия с долгом в 62 процента ВВП и растущим оборонным бюджетом, планируемым к 2029 году на уровне 162 миллиарда евро, выглядит доминирующим игроком, готовым к геополитическому риску.

Раскол между Германией и Францией иллюстрирует радикальную смену ролей: напористый Мерц выступает сегодня двигателем перемен, в то время как Макрон, оказавшийся в статусе «хромой утки», вынужден блокировать северного соседа, чтобы скрыть собственную слабость. Драматизм ситуации подчеркивается тем, что Париж нашел неожиданного союзника в лице премьер-министра Италии Джорджи Мелони. Их связка не только затормозила вопрос активов, но и помешала Мерцу добиться немедленного подписания торгового соглашения с Меркосур (масштабная сделка о свободной торговле между Евросоюзом и торговым блоком латиноамериканских государств, в который входят Бразилия, Аргентина, Уругвай и Парагвай - ред.), лишив канцлера важной внешнеполитической победы.

Раскол между Германией и Францией иллюстрирует радикальную смену ролей: напористый Мерц выступает сегодня двигателем перемен, в то время как Макрон, оказавшийся в статусе «хромой утки», вынужден блокировать северного соседа, чтобы скрыть собственную слабость

Противостояние уже перекинулось на стратегический сектор авиастроения, став ареной борьбы национальных интересов. Глубокий конфликт между «семейным бастионом» французского суверенитета Dassault Aviation и паневропейским гигантом Airbus ставит под угрозу проект истребителя 6-го поколения. Для Мерца нежелание семьи Дассо делиться технологиями при немецком финансировании стало «красной линией». В Берлине всё громче звучат призывы искать альтернативных партнеров, минуя Францию, что может окончательно похоронить идею «европейской стратегической автономии».

Парадокс момента заключается в том, что Евросоюз окончательно принял французские по духу концепции государственного регулирования в промышленности именно тогда, когда сама Франция утратила ресурсы для лидерства. Как следствие, на фоне угроз Дональда Трампа по введению пошлин и сокращению американского военного присутствия в Европе, франко-германский двигатель выглядит разобранным.

Единственным хрупким компромиссом саммита стал кредит Украине в 90 миллиардов евро под общие гарантии ЕС. Однако отказ от использования непосредственно российских валютных активов означает, что Европа продолжает оплачивать участие Украины в войне из кармана своих налогоплательщиков, а не за счет агрессора. Это усиливает внутреннее напряжение в Германии, где Мерц будет вынужден оправдываться перед избирателями за рост расходов при наличии «лежащих без дела» российских миллиардов.

В Брюсселе растет ощущение, что эпоха паритета закончилась: Германия возвращается к доминированию, а Франция уходит в глухую оборону, ставя национальный бюджет выше общеевропейского будущего.