Кяльбаджар: архивы ненависти Без срока давности

Война — это не только битвы и стратегии. Это и человеческие судьбы, разрушенные жизни, преступления, которые невозможно оправдать. Трагические события в Кяльбаджарском районе весной 1993 года стали одним из самых жестоких эпизодов армяно-азербайджанского конфликта, раскрыв перед миром глубину звериной ненависти, которую испытывали армянские вооруженные формирования к азербайджанскому народу.

Вчера были приведены четкие и неопровержимые доказательства этой ненависти. Произошло это в ходе процесса по рассмотрению уголовных дел в отношении граждан Республики Армения Араика Арутюняна, Аркадия Гукасяна, Бако Саакяна, Давида Ишханяна, Давида Бабаяна, Левона Мнацаканяна и других, обвиняемых в совершении преступлений против мира и человечности, военных преступлений, включая подготовку и ведение агрессивной войны, геноцид, нарушение законов и обычаев войны, а также терроризм, финансирование терроризма, насильственный захват власти, ее насильственное удержание и других многочисленных преступлений.

Я осознанно перечислил все обвинения, выдвигаемые против бывших лидеров карабахской хунты. В Армении, а также в ряде стран и организаций, с помощью нанятых для исполнения этой грязной работы политиков и журналистов, зарабатывающих на тиражировании циничной лжи приличные суммы, все указанные выше персонажи представляются в качестве «военнопленных» и едва ли не в облике «невинных жертв».

Но, как писал классик, рукописи не горят. Доказательства чудовищных преступлений армянской стороны в отношении азербайджанцев — тоже сохранены. И вчера они вновь были представлены.

На видеокадрах марта-апреля 1993 года один из главарей армянских боевиков, известный в мире террорист Монте Мелконян, сообщает, что «с присоединением Кяльбаджара к Армении присоединится весь Карабах», выразив надежду, что «азеры поймут и примут, что все кончено».

Это заявление прозвучало на фоне активной фазы наступления, в ходе которой армянские формирования при поддержке тяжелой техники заняли Кяльбаджар, разрушая села и истребляя мирных жителей.

Но это было далеко не все. Свидетельства очевидцев — это голос той боли, которую невозможно забыть. Забиль Сафаров вспоминает, как 4 апреля армяне увезли его на танке, его бабушку убили только за то, что она сказала: «Наша армия вернёт эти земли». Затем он оказался в селе Венг (ныне - Чинарлы), где начались пытки.

В Шушинской тюрьме он стал свидетелем чудовищных актов насилия: «Армяне раскалили шампур и прожгли тело нашего солдата», — говорит он. По его словам, армяне заживо хоронили людей, оставляя над землёй только головы, грабили кладбища, оскверняли тела.

Пострадавший Мушвиг Алиев также оказался в плену — почти два года он провёл в нечеловеческих условиях, подвергаясь регулярным избиениям и унижениям со стороны армянских охранников. Его судьба — лишь одна из многих.

Не пощадили и село Агдабан, которое армяне обстреляли 8 апреля 1992 года. Оно было окружено и атаковано с применением крупнокалиберного оружия. Почти 700 жителей оказались под огнём, их дома были разрушены, многие были убиты или взяты в заложники.

Жестокость армян проявлялась не только в зверствах над пленными, но и в символических высказываниях. На видеокадрах из села Башлыбель один из вооружённых армян с усмешкой говорит: «Мы доберёмся до Кировабада, как говорят цыгане — до Гянджи». Это не просто воинственная бравада — подобные выражения наглядно свидетельствуют о глубоко укоренившейся ненависти и презрении к азербайджанскому народу, проявляющихся даже в повседневной лексике.

Особое место в этом нарративе занимает высказывание  тогдашнего президента Армении Роберта Кочаряна, сделанное в 2003 году, о «генетической несовместимости армян и азербайджанцев». Эта фраза стала символом расистского подхода, оправдывающего любые преступления. В устах государственного деятеля подобные заявления становятся не просто проявлением ненависти — они формируют идеологию оправдания самых чудовищных преступлений против азербайджанцев.

Совершенно очевидно — события в Кяльбаджаре, о которых вчера было рассказано в ходе судебного процесса над бывшими лидерами карабахской хунты, это не просто эпизод Первой карабахской войны. Это предупреждение всему миру — когда ненависть становится государственной политикой, она превращается в катастрофу для тысяч людей. Увы, пока международное сообщество не даст однозначной правовой и моральной оценки этим преступлениям, такие трагедии будут повторяться снова.