Лицом к лицу с членом Ставки: без помощи США Украина не удержит фронт главная тема

Подавляющее большинство искушенных читателей уверено, что краткосрочная советско-финская война, навлекшая на красную Россию санкции и наказания со стороны тогдашней ООН, то есть Лиги Наций, завершилась победой Маннергейма и поражением Сталина. И в общем-то будут правы, ибо в исторические учебники Финляндия вошла победительницей, а мощный СССР – поверженной страной.

О диалектике истории

Кто теперь вспоминает о территориальных потерях Финляндии? Ведь в результате «вероломного», как любили повторять сталинские апологеты в отношении гитлеровского вторжения, нападения СССР на Финляндию, русским удалось достичь всего лишь задачи-минимум. То есть, отвести войска НАТО, пардон, «западной коалиции» на 150 км от Ленинграда, лишить Финляндию выхода к Баренцеву морю, установить контроль над Ладожским озером, оккупировать Выборг и Западную Карелию, выбить из-под Хельсински Аландские острова… СССР оккупировал 10 процентов территории соседней страны, то есть свыше 40 тысяч квадратных километров.

Что произошло бы с Хельсинки, если бы войска Ворошилова заняли Хельсинки? Сегодняшний Хельсинки мало чем отличался бы от Мурманска

Но несмотря на территориальные завоевания, СССР в глазах Запада предстал проигравшей стороной. И не только потому, что понес по тем временам чудовищные потери – 300 тысяч ранеными и убитыми! Кремль не смог реализовать главную задачу: осуществить денацификацию и демилитаризацию, то есть советизацию Финляндии. А ставленник Кремля в лице Медведчука, пардон, Куусинена потерпел полный крах. Финны в одночасье мобилизовались и сплотились вокруг храброго президента и главнокомандующего, этнического шведа Густава Маннергейма, бросив вызов одной из могущественных империй, вызывавшей страх у Великобритании с Францией, и легкую оторопь у Германии. Да, западные партнеры помогали финнам чем могли – снарядами, деньгами и добровольцами, но вплоть до перемирия не решились вовлечься в войну против России, которая еще не успела получить доступ к ядерному оружию.

Финны в далеком 1939-м самозабвенно боролись и шли на верную смерть за свой завтрашний день. За своих детей и внуков. Они не сдались, ведь не понаслышке понимали, что с ними произойдет в случае аншлюса. Финляндия свыше ста лет находилась под оккупацией России.

Что произошло бы с Хельсинки, если бы войска Ворошилова заняли Хельсинки? Сегодняшний Хельсинки мало чем отличался бы от Мурманска. Финны дрались на смерть за право построить страну с лучшим образованием и второй системой здравоохранения в мире. Их жертвы были не напрасны. Сотни тысяч погибших и искалеченных финнов открыли путь к жизни, а не жалкому существованию, к процветанию, а не загниванию, к прогрессу, а не деградации сегодняшнего североевропейского народа.

Финны в далеком 1939-м самозабвенно боролись и шли на верную смерть за свой завтрашний день. За своих детей и внуков

Вспоминают ли сегодня финны о потерянных территориях? Безусловно, как и в 1944-м, 1995-м годах… В период каждого исторического перелома, изменения мирового порядка и трансформации мироустройства, финны напоминают об аннексированных территориях. Они временно смирились, но не забыли. Ибо не променяли 10 процентов территории на цивилизационный выбор своей страны…

Сверхъестественная воля сверхнарода

Еду на встречу с одним из членов Ставки Верховного Главнокомандующего Украины… На центральных улицах Киева снова пробки. Обезлюдевший город в самый разгар войны в который раз возвращается к полноценной жизни. Самостояние – это про Украину. «Я упал, начну сначала». Будто эти слова Ролан Быков и сказал об украинцах, поражающих какой-то сверхъестественной волей к жизни.

Сиречь, украинцы полны железной непоколебимой верой. Они черпают силы от осмысления своего цивилизационного выбора. «Мы непременно станем западной страной. Это и есть наш выбор», - раздается в устах каждого украинца. В городе много и беженцев. Особенно из Запорожья. Во время новой горячей фазы войны, русские баллистикой стирают «находящийся за порогами» город-призрак.

Неужели это и есть Киев, неужели на дворе война?

И в Киеве находишься в плену миража: на улицах чистота, царит порядок, беспрестанно работают коммунальщики. Неужели это и есть Киев, неужели на дворе война? Изысканные рестораны и подкупающие кафе заполнены гостями. А цены намного дешевле, чем в Баку и других мирных столицах нашего бушующего региона. Обескураживает спокойствие духа, хладнокровие, рассудительность и рациональность… Хотя чему удивляться? Война, точнее самоорганизация, выраженная в народном ополчении – осознанный выбор народа, который отстаивает свой цивилизационный выбор.

Возможно, перечеркнув свою жизнь, они вступили в битву, отстаивая право на будущее своих детей и внуков. Как финны в 1939-ом. Не они выбирали эту войну, ее им навязали. Они не сдаются. Они не сдадутся. Какое-то линейно-циклическое движение исторического процесса.

В киевской пробке у Бессарабского рынка на пути к члену Ставки Верховного с помощью описанной в предисловии исторической аналогии пытаюсь осмыслить философию украинского сопротивления…

И под впечатлением вспыхнувшей ретроспективной аналогии встречаюсь со своим визави, измученным бессонными ночами, с уставшими и грустными глазами.

Понимаю, что у меня очень мало времени. Его почти нет. И надо спросить о многом. Вернее, обо всем. Во многом его ответы могут прояснить ожидания сегодняшней украинской власти.

Откровенная беседа с украинским генералом

Мои вопросы, его ответы

- Что произойдет, если Украине и России не удастся достичь взаимопонимания и заключить перемирие?

Прямой ответ моего собеседника изумляет своей искренностью: «В этом случае Украина может чрезвычайно дорого заплатить новыми территориальными потерями и человеческими жизнями». Хотя оговаривается: «Но бывают ведь и чудеса, не правда ли? Если бы мне кто-то сказал три года назад после начала агрессии, что я в преддверии четвертого года войны буду строить прогнозы в беседе с азербайджанским журналистом, наверное, я воспринял бы это в качестве неуместной и неудачной шутки».

Он задается вопросом: «Откуда появилась такая уверенность, что мы сможем победить Россию? И вообще возможна ли была такая победа?» Отвечаю провокационной репликой: «На определенном этапе Запад и вселил эту уверенность». На мое удивление соглашается, кивает головой. Эта война отвечала интересам выгодополучателей: США, Евросоюза и Китая. Украину с Россией столкнули лбами… и воспользовались плодами. (После беседы весь вечер раздумываю над его словами – Э.Ф.)

- Есть ли шансы на перемирие? Насколько реально достижение режима прекращения огня?

- Никаких гарантий нет.

И я пытаюсь разузнать о тайных переговорах Украины с Россией. Некоторое время назад в мировых СМИ пробежало сообщение о катарской площадке секретных встреч представителей Путина и Зеленского. Но мой собеседник неумолим: «Я ничего не могу сказать вам об этом». Интуитивно чувствую и догадываюсь, что какие-то переговоры все же идут.

- Выстоит ли Украина без военной помощи США?

Самый главный вопрос украинской повестки вызывает скептицизм на лице моего собеседника. И это маловерие подкрепляется его аналитической выкладкой: «В этом случае фронт будет откатываться. Мы не сможем удержать фронт».

Возможно, перечеркнув свою жизнь, они вступили в битву, отстаивая право на будущее своих детей и внуков. Как финны в 1939-ом

- А можно ли было избежать войны? Неужели все лимиты для достижения компромисса с Россией были исчерпаны?

Это единственный вопрос, на который я получил однозначный вопрос. У Киева не оставалось никаких инструментов, чтобы остановить вторжение Путина. «Это была цена за цивилизационный выбор страны».

- Сценарий развития ситуации в случае окончания горячей фазы войны?

Наступит холодная война во всех ее проявлениях, страны вовлекутся в гибридную войну: диверсии, кибервойны, подрывы в информационном пространстве…

Он долго и пространно рассказывает о западном выборе Украины: «Мы хотим стать западной страной. И мы станем ею». Он видит в этом и шанс для обновления России. Но не сейчас, не в этом историческом цикле, а спустя долгие десятилетия. Путь для обновления и вестернизации России лежит после эпохи Путина в другой исторической вехе. Да-да, мы этого не увидим. Возможно, этого не увидят и наши дети. Но приходим к общей точке соприкосновения – среди постсоветских стран лишь Украине удалось, точнее удастся вырваться из пут путинской России. Как когда-то удалось выстоять и вырваться Финляндии. Пусть даже с территориальными потерями.

Ультра-правые возвращаются. Что делать?

Не обходит и историческую роль президента Зеленского. Он выстоял и свершил подвиг, что было бы не под силу остальным.

Еще одна историческая аналогия – парад безликих ультраправых, которые маршем идут, и еще пройдут по Европе. Клемансо сменил Даладье, а Ллойда Джорджа Чемберлен. Неужели и Украине нужен свой Юзеф Пилсудский?! Авторитаризация Украины – необратимый процесс, чтобы остановить дестабилизацию, которую бесспорно инспирируют русские. А кто же возьмет на себя эту роль в Украине? Залужный?! Он слишком мягкий и либеральный. Может Буданов?! Какой-то генерал?.. Фамилия не столь важна, генерал обязательно найдется, главное удержать страну от новых потрясений…

Покидаю кабинет либерала-интеллектуала во власти, которые и создали образ новой Украины – возрожденного Прометея – этакого титана мифологии, защищавшего людей от произвола богов.

С грустью, но с верой в будущее Украины, быстро скрываюсь в толпе жизнерадостных увлеченных украинцев на Крещатике, грезящих завтрашним днем…