Русская армянка Марго Симоньян нашла у англичан дырку в словаре и радостно в нее упала

Маргарита Симоньян, как обычно, села на своего любимого пропагандистского конька — того самого, слепленного из розовых соплей и картонных «скреп», — и понеслась по кочкам, уверенно размахивая лозунгами.

В этот раз она торжественно объявила, что является «русской», несмотря на то что сама — чистокровная армянка. Впрочем, для Симоньян это мелочи: главное — правильный угол подачи.

Дальше глава RT перешла к философии «русского единения»: «только мы умеем, не ассимилируя, не ломая через колено, не высасывая все соки, как эти кровопийцы, сделаться одним народом». Формулировка, как всегда, несгибаемая и "уважительная" — на уровне «ударить по голове пером павлина». А кто эти "кровопийцы? Неужто, чужестранцы, печенеги и чудь белоглазая? 

Далее последовал уже знакомый номер: история о том, как «чеченские бойцы» заходят в деревню на Донбассе, а местная бабушка, в лучших традициях постановочной публицистики, встречает «бородачей» со слезами благодарности — ведь это ж «русские», просто слегка южной сборки.

Чтобы придать истории масштаб, Симоньян сравнила всё это с Великобританией, «которой не удалось сплотить свои бывшие колонии». Никто из них, уверяет она, не станет «отвоёвывать» и «защищать британский мир». Спрашивается, а зачем и от кого его защищать? 

…И — апофеозом — Маргарита Симоньян торжественно заявила, что в английском языке, мол, нет слова «добрососедство». Вообще-то слово есть — neighbourliness. Но даже если Маргарите очень хочется принизить другой язык, ей есть что возразить. Главное ведь, Марго, не слово, а поступки.

Ну как в ее же романе, который называется так, как начинается Библия: «Вначале было слово…». Так вот, напрашивается вопрос: учитывая все последние и предпоследние события, творящиеся на постсоветском пространстве, — кого же смогла сплотить Россия? И кто будет защищать "русский мир"? С кем России-матушке удалось построить добрососедство?! С Конго, КНДР и талибами Афганистана.  

А слово, да… слово есть. Только вот от слова до дела — дистанция, которую никакая пропаганда не перепрыгнет.