Сценарий войны Израиля и Турции реальность наша корреспонденция

В последние недели напряженность на треке Анкара-Иерусалим вышла за рамки уже привычного обмена резкими заявлениями и перешла в плоскость открытых рассуждений о военном сценарии, который еще недавно воспринимался как чрезмерное увлечение футурологией.

От колкостей и обвинений на уровне политических лидеров - прежде всего, между Реджепом Тайипом Эрдоганом и Биньямином Нетаньяху - дискуссия сместилась к прямому сопоставлению военных возможностей двух государств и вопросу о том, способен ли Израиль в принципе противостоять Турции в случае вооруженной конфронтации.

Поводом для нового витка обсуждений стало выступление бывшего посла Турции в Египте Улуса Озулкара, получившее широкий резонанс в турецких и израильских СМИ. Озулкар фактически предложил не политическую, а военно-стратегическую интерпретацию возможного столкновения, утверждая, что разговоры о способности Израиля, Греции и греческой администрации Южного Кипра противостоять Турции не имеют под собой реальной основы.

От колкостей и обвинений на уровне политических лидеров - прежде всего, между Реджепом Тайипом Эрдоганом и Биньямином Нетаньяху - дискуссия сместилась к прямому сопоставлению военных возможностей двух государств и вопросу о том, способен ли Израиль в принципе противостоять Турции в случае вооруженной конфронтации

По словам экс-посла, у Израиля отсутствуют военно-морские силы, сопоставимые с турецкими, а также сухопутный потенциал, который позволил бы вести против Турции масштабные операции через сирийское или ливанское направления. Все, что, по мнению дипломата, остается Израилю в подобной конфигурации, — это опора на ВВС и разведывательно-диверсионные инструменты, прежде всего, деятельность «Моссада», а не классическое военное противостояние.

Наблюдатели отмечают предельно жесткую риторику Озулкара. В частности, он заявил, что Нетаньяху «громко говорит, представляя себя храбрым капитаном», но при этом прекрасно осознает невозможность войны с Турцией, поскольку между сторонами нет военного равенства. Любая эскалация, по его оценке, способна выйти далеко за региональные рамки и перерасти в конфликт глобального масштаба.

Следует отметить, что в Израиле заявления Озулкара были восприняты не как мнение маргинала, а как симптом более широкой дискуссии в политическом истеблишменте Турции, в рамках которой вопрос силового давления на Израиль больше не считается табу.

Наблюдатели отмечают предельно жесткую риторику Озулкара. В частности, он заявил, что Нетаньяху «громко говорит, представляя себя храбрым капитаном», но при этом прекрасно осознает невозможность войны с Турцией, поскольку между сторонами нет военного равенства

В этой связи обращает на себя внимание и политический контекст подобных заявлений. Активная поддержка, оказываемая Анкарой позиции ХАМАС, лишь усилила скепсис израильских военных и политиков относительно любых турецких инициатив, связанных, в частности, с возможным присутствием турецких сил в секторе Газы. Для израильского руководства это стало дополнительным аргументом в пользу того, что Турция все отчетливее занимает сторону антиизраильского лагеря, а не позицию посредника или внешнего стабилизатора.

За резкими словами Улуса Озулкара стоит и осязаемая военная реальность. Турция за последние годы последовательно инвестировала в создание своей армии, которая по численности личного состава, объему сухопутных войск и возможностям военно-морского флота значительно превосходит израильскую. Турция располагает одним из крупнейших флотов в Восточном Средиземноморье, развивает собственные программы фрегатов, корветов и беспилотных морских платформ, а также обладает разветвленной системой военных баз и логистики. В воздухе Анкара делает ставку на массовое применение БПЛА собственного производства и стремится сохранить доступ к передовым западным авиационным технологиям, включая перспективу возвращения к программе F-35.

Израиль, в свою очередь, строит принципиально иную военную модель, в рамках которой Армия обороны Израиля является компактной, высокотехнологичной и ориентированной на быстрые, точечные операции. Ее ключевыми преимуществами остаются ВВС, разведка, системы противоракетной обороны и способность наносить высокоточные удары на значительном удалении от собственных границ. Но в сценарии длительного межгосударственного конфликта с Турцией, обладающей куда более значительным демографическим и ресурсным резервом, эти преимущества не выглядят безусловными.

Турция за последние годы последовательно инвестировала в создание своей армии, которая по численности личного состава, объему сухопутных войск и возможностям военно-морского флота значительно превосходит израильскую

Не случайно сам Нетаньяху в одном из недавних выступлений затронул тему поставок в регион современных истребителей F-35 и дал прямо понять, что Израиль будет продолжать препятствовать передаче этих самолетов тем странам, которые могут изменить баланс сил в ущерб еврейскому государству, упомянув в одном ряду Саудовскую Аравию, Турцию и других потенциальных получателей.

При этом Нетаньяху подчеркнул, что Израиль не стремится к конфликту, но внимательно следит за происходящим и исходит из логики силы, а не деклараций.

Дополнительное беспокойство в Израиле вызвали сообщения о планах Анкары разместить на территории Сирии мощные радиолокационные системы. Как утверждают эксперты, эти радары позволят Турции существенно расширить контроль над воздушной обстановкой в регионе и получать оперативную информацию о действиях Израиля.

Сам факт обсуждения подобных проектов на фоне визитов высокопоставленных турецких чиновников в Дамаск и контактов с новым сирийским руководством был воспринят в Иерусалиме как сигнал о формировании на северных рубежах Израиля новой военно-политической реальности.

Израиль же строит принципиально иную военную модель, в рамках которой Армия обороны Израиля является компактной, высокотехнологичной и ориентированной на быстрые, точечные операции

Весьма показательно в этой связи, что тема израильско-турецкого противостояния все чаще обсуждается за пределами двух стран. Египетский дипломат Рамзи Эзз ад-Дин Рамзи в эфире каирского телеканала «Аль-Кахира валь-Нас» также говорил о росте напряженности и о том, что баланс сил в Восточном Средиземноморье вступает в период пересмотра. Оценки египетского аналитика дополнили общую картину: речь идет уже не о двустороннем кризисе, а о сдвиге всей региональной архитектуры безопасности.

В этом смысле слова Улуса Озулкара о «блефе» Израиля отражают не столько уверенность Турции в неминуемости конфликта, сколько демонстрацию нового самовосприятия Анкары как военной державы, не ограниченной прежними дипломатическими условностями.

Израиль же, несмотря на громкие заявления о собственной глобальной роли, объективно сталкивается с ситуацией, в которой прямое силовое столкновение с Турцией выглядело бы крайне рискованным и потенциально разрушительным сценарием для всего региона. Именно поэтому нынешняя словесная эскалация, насыщенная угрозами и демонстративными сравнениями армий, пока еще остается войной нервов и сигналов. Правда, уже на грани, за которой привычные дипломатические формулы перестают работать.