Война научила ценить жизнь и близких. Интервью с ветераном Отечественной войны

Ветеран 44-дневной Отечественной войны сержант Джейхун Агаев – человек, для которого слово «долг» не пустой звук. В его голосе ощущается одновременно усталость и внутренняя сила человека, который прошел через ад и вернулся, чтобы рассказать правду.

Наш собеседник видел смерть слишком близко. Терял друзей, был дважды ранен, но не позволил боли сломить себя. После войны он не закрылся в себе, напротив, посвятил жизнь памяти павших и поддержке ветеранов. Сегодня помогает семьям шехидов, объединяет однополчан, сохраняет живую нить памяти между прошлым и будущим.

В интервью Media.Az Джейхун Агаев рассказал о самых трудных днях войны, о страхе и о том, как после фронта меняется восприятие жизни и смерти.

– Расскажите, пожалуйста, о том, дне, когда узнали, что началась война? Как вы отреагировали?

– Когда началась война, я находился на военной службе. На тот момент уже был в армии 16 лет. Поэтому в первые дни войны нес службу на передовой – в одной из воинских частей, расположенных в направлении Тертер – Агдам.

Ранним утром 27 сентября мы заметили активность противника. Наше подразделение было немедленно поднято по тревоге. Поэтому мы начали готовиться к боевой операции, чтобы укрепить позиции и остановить наступление врага.

– Где в начале войны была ваша семья?

– Поскольку я был военнослужащим, моя семья жила со мной, мы снимали дом неподалеку от части. В 03:30, когда прозвучала тревога, нам поступила команда вывезти родных из зоны боевых действий. Однако моя семья тогда не согласилась уезжать и осталась ждать.

Позже, 27-го числа примерно в 11:30, наш населенный пункт попал под артиллерийский обстрел противника. Я настоял на том, чтобы родные немедленно покинули район, отправив их в направлении Барды.

После сигнала тревоги солдатам выдали боеприпасы и отдали особый приказ – подготовиться к возможным потерям. Все военнослужащие знают, что в таких случаях бойцы кладут бумажку со своими именем и фамилией в нагрудный карман и в боковой карман брюк. Это делается для того, чтобы в случае гибели можно было опознать тело… Нам тоже дали эту команду. После этого подразделение было направлено к резервным сборным позициям.

– Вы помните свое первое боевое задание?

– Когда прозвучал приказ вступить в бой, мы погрузились в машины и выдвинулись с резервного сборного пункта в направлении позиций у Суговушана. По пути, в Агдере, мы двигались колонной позади на трех танках. Вскоре вражеская артиллерия поразила один из наших танков. Я связался по рации с командованием и попросил разрешения выйти из машины и вынести тело погибшего товарища – Хатамхана Гулиева.

Прошло 15-20 минут, и место, где стояла наша колонна, подверглось непрерывному артиллерийскому обстрелу. Тогда мы разделились на две группы и пошли в наступление.

– Были ли моменты, когда страх или усталость брали верх? Что помогало вам сохранять мужество в самых трудных условиях?

– Страха перед противником не было, скорее, это была тревога, что никогда больше не придется увидеть близких. В памяти всплывали кадры кинохроники I Карабахской войны, рассказы о пытках и страданиях наших соотечественников. Мысль о том, что в случае поражения враг может прийти в наши дома, придавала решимости и храбрости.

– А что для вас стало самым сложным на войне?

– Особенно тяжелым было видеть гибель боевых товарищей. Самой болезненной стала для меня потеря двух моих самых близких друзей – Хатамхана Гулиева и Садыха Физиева. Глубоко потрясла меня и смерть солдата Сянана Мамедова, скончавшегося от смертельной раны в грудь.

И хотя прошло уже пять лет, отголоски войны все еще живы в наших воспоминаниях. Нельзя забыть всех наших шехидов, их героическую гибель и последние мгновения жизни.

– Вы тоже были ранены в ходе боевых действий?

– Впервые я получил ранение 29 сентября. Я был ранен в грудь и получил травму головы, после чего меня эвакуировали. Мой брат Гумбат тоже служил со мной в одном батальоне. Позднее я узнал, что после моей госпитализации он участвовал в активных боях. Мысль о том, что с ним может что-то случиться, была невыносима. Это побудило меня выписаться из госпиталя раньше срока и вернуться в строй.

1 ноября мы выдвинулись из села Талыш в направлении Суговушана. Там наши позиции располагались рядом со школой. Примерно в 2-3 часа ночи по нам открыла огонь вражеская артиллерия. Я начал оттаскивать раненых в подземное убежище этой школы. Когда эвакуировал очередного бойца, получил второе ранение. Однако покинуть поле боя не было возможности: все пути отхода были заблокированы. Я решил, что смогу дальше сражаться и в таком состоянии. Только после объявления о нашей победе 8 ноября и капитуляции врага я сообщил командованию, что больше не могу терпеть боль, и попросил эвакуировать меня в медсанчасть.

– Вы еще участвовали в каких-либо операциях после объявления о победе?

– В тот период мы готовились снова пойти в наступление на противника в направлении Агдере. Думали, что это будет последнее сражение: бой обещал быть очень тяжелым. Я даже позвонил домой и попрощался с родными... Будучи уже дважды ранен, понимал, что в таком состоянии мне будет трудно активно перемещаться.

Внезапно по радио поступил приказ: прекратить боевые действия. На вопрос почему, ответили, что противник подписал Акт о капитуляции. Честно говоря, позже, когда через несколько дней мы брали армянские посты, оказалось, что многим вражеским подразделениям даже не сообщили о прекращении войны. У них практически не было связи со своим командованием, и они думали, что бои продолжаются.

– Поддерживаете ли вы связь со своими сослуживцами?

– Да, я активно общаюсь со своими боевыми товарищами. Мы встречаемся, общаемся, делимся воспоминаниями, стараемся поддерживать друг друга. Особенно это касается тех, кто был ранен, а также добровольцев, которые сейчас в резерве. К сожалению, с теми, кто продолжает службу на передовой, мы не можем встречаться так часто, как хотелось бы.

Но мы обязательно навещаем семьи наших погибших товарищей. Приходим к ним, делимся воспоминаниями о наших героях. Семьи ветеранов и шехидов, соединенные с нами общими испытаниями, стали для нас по-настоящему родными. Поэтому они особенно дороги, близки и любимы.

– Чувствуете ли вы, что стали другим человеком после войны?

– Да, пришло осознание, что смерть является частью нашей жизни. Теперь я ее не боюсь. Раньше, когда кто-то умирал, это всегда шокировало и трогало до глубины души. Сейчас смерть воспринимается иначе, она стала чем-то обыденным. Аллах дарует нам жизнь, и он же ее забирает, и с этим нужно смириться. Война изменила меня не только в этом. Она научила ценить семью и близких, дорожить каждым моментом, проведенным с теми, кого любишь.

– Какие медали вы получили?

– Я был отмечен медалями «Отважный воин», «За освобождение Сугошувана» и «Участник Отечественной войны».

– Чем вы сейчас занимаетесь?

– После войны я был демобилизован с третьей группой инвалидности. Сейчас получаю пособие по инвалидности – это единственный источник моего дохода. Активной работы у меня нет, но я стараюсь быть полезным. Мы с однополчанами создали общественное объединение «VARİS: забота о семьях шехидов и ветеранов». К сожалению, оно пока не прошло официальной регистрации, но это нас не останавливает.

Мы работаем для того, чтобы сохранить память о наших шехидах и помогать ветеранам, их семьям. В частности, за свой счет, из наших пособий, мы помогли сделать обрезание для сорока детей павших героев. В память о 13 шехидах издали книгу «Легендарный батальон». Также оказали материальную помощь в строительстве родников, названных в честь погибших героев.

Несмотря на все трудности, наше объединение активно действует и сегодня. Ведь эта наша общая миссия – продолжение той борьбы, которую мы когда-то вели на поле боя.

Зулейха Исмайлова