Япония бросает вызов Китаю. Борьба за Корею и Тайвань наша аналитика

Менее чем через месяц после вступления в должность премьер-министр Японии Санаэ Такаити сделала сенсационное заявление о готовности лично встретиться с северокорейским лидером Ким Чен Ыном для установления «новых и плодотворных отношений» между Японией и КНДР.

Для Токио это означает попытку развернуть один из самых жёстких и замороженных треков японской внешней политики. Следует также учесть, что дипломатическая инициатива Такаити была озвучена на фоне стремительно обостряющихся отношений Японии с Китаем, и именно эта региональная напряжённость определяет, насколько далеко сможет зайти в северокорейском направлении Страна восходящего солнца.

Инициатива Такаити создать «новые и плодотворные отношения» с Ким Чен Ыном — это не жест примирения, а элемент сложной геополитической игры. И чем больше обостряется конфликт между Японией с Китаем, тем активнее Токио пытается выстроить собственную региональную архитектуру безопасности - укреплять союзы с США, поддерживать Тайвань, нормализовать отношения с Сеулом и — при необходимости — искать пути политического диалога с Пхеньяном

Такаити подчёркивает, что не исключает прорыва в вопросе похищенных японцев — трагическая тема, десятилетиями отравляющая отношения между Токио и Пхеньяном. Северная Корея признала часть похищений, но отказалась вернуть большинство жертв и предоставлять информацию. Попытки предыдущих японских премьер-министров добиться прогресса проваливались, однако Такаити решила всё-таки направить запрос на организацию встречи с Ким Чен Ыном – жест, выглядящий весьма значимо на фоне угроз официального Пекина, последовавших за заявлением Такаити о том, японская армия может принять участие в отражении возможной китайской атаки на Тайвань.

В ответ Китай прямо заявил, что если Япония попытается вмешаться в ситуацию вокруг Тайваня, она «потерпит сокрушительное поражение». Но, по мнению наблюдателей, слова премьер-министра Такаити являются не только прямым вызовом Китаю, но и демонстрацией новой политической линии, в которой Япония больше не намерена ограничиваться ролью регионального наблюдателя.

Следует также отметить, что нынешнее обострение между Токио и Пекином усиливается на фоне деталей личной биографии и политики Такаити, известной, как представитель крайне правого крыла Либерально-демократической партии, неоднократно посещавшей храм Ясукуни, чья символика вызывает резкое неприятие как в Китае, так и в Корее. Такаити отрицает принудительный труд корейцев в годы войны и участие японской армии в эксплуатации «женщин для утешения», а также выступает за удаление из школьных учебников упоминаний об этих преступлениях. Подобные заявления формируют глубокое недоверие Пекина, который традиционно использует тему японского милитаризма для мобилизации общественного мнения и политического давления на Токио.

Нынешнее обострение между Токио и Пекином усиливается на фоне деталей личной биографии и политики Такаити, известной, как представитель крайне правого крыла Либерально-демократической партии, неоднократно посещавшей храм Ясукуни, чья символика вызывает резкое неприятие как в Китае, так и в Корее

Именно в этом контексте позиция Такаити в отношении Ким Чен Ына приобретает особую интригу. С одной стороны, она предпочитает жёсткую внешнюю политику — пересмотр пацифистской Конституции Японии, укрепление вооружённых сил, инвестиции в оборону, обсуждение «квазисоюза безопасности» с Тайванем. С другой же, попытка нормализовать отношения с Пхеньяном может быть частью новой стратегии, в рамках которой Япония стремится понизить уровень угроз на одном направлении, чтобы полностью сосредоточиться на главном противнике — Китае.

Тем не менее, в Токио не могут не понимать, что Пхеньян — партнер не простой. Северная Корея традиционно использует переговоры с Японией как инструмент давления на США, торговлю санкциями и получение финансовой выгоды. С точки зрения Ким Чен Ына, встреча с первой женщиной-премьером Японии может придать ему новый международный статус, особенно на фоне его углубляющегося военного сотрудничества с Россией и сомнений в надёжности китайской поддержки.

Для Китая это тоже имеет значение: Пекин не заинтересован в том, чтобы Токио получил прямой дипломатический канал общения с Пхеньяном и, тем более, начал играть самостоятельную роль на Корейском полуострове. Китай привык быть главным арбитром в отношениях с Северной Кореей, а потому любое движение Японии в сторону самостоятельной дипломатии автоматически воспринимается Пекином как стратегическое вторжение в его сферу влияния.

Пекин не заинтересован в том, чтобы Токио получил прямой дипломатический канал общения с Пхеньяном и, тем более, начал играть самостоятельную роль на Корейском полуострове

Таким образом, инициатива Такаити создать «новые и плодотворные отношения» с Ким Чен Ыном — это не жест примирения, а элемент сложной геополитической игры. И чем больше обостряется конфликт между Японией с Китаем, тем активнее Токио пытается выстроить собственную региональную архитектуру безопасности - укреплять союзы с США, поддерживать Тайвань, нормализовать отношения с Сеулом и — при необходимости — искать пути политического диалога с Пхеньяном.

В то же время, как считают аналитики, стратегия нового премьер-министра Японии базируется на достаточно хрупком фундаменте. Пекин воспринимает Такаити как ревизиониста, Ким Чен Ын видит в Японии источник политического капитала, но никак не союзника, а США будут поддерживать Токио, но при этом стремиться удерживать влияние на обе Кореи, что также ограничивает манёвры Такаити. Ну, а внутри внутри самой Японии крайне правые позиции Санаэ Такаити вызывают настороженность среди тех, кто опасается обострения в регионе.

При этом все прекрасно понимают, что Такаити пришла к власти в момент, когда Восточная Азия входит в фазу глубокой трансформации. Япония впервые за многие десятилетия готова бросать открытый вызов Китаю и параллельно выстраивать собственную дипломатическую игру с Северной Кореей. Как далеко зайдёт премьер-министр, зависит от того, сможет ли Такаити удержать баланс между попыткой сблизиться с Пхеньяном и противостоянием Пекину. Вряд ли Ким Чен Ын станет простым партнёром, но сама готовность японского лидера рассматривать прямой диалог с Пхеньяном демонстрирует, насколько стремительно и необратимо меняется стратегическая карта Восточной Азии.