Конец терпению: Вашингтон бьет по сердцу российской экономики АНАЛИТИКА

Впервые за время своего второго президентского срока Дональд Трамп решился на шаг, которого от него ждали давно и в который, похоже, в Москве до последнего не верили. Соединенные Штаты ввели наконец санкции против двух крупнейших российских нефтяных компаний: «Роснефти» и «Лукойла».

При этом Трамп подчеркнул: если Владимир Путин «образумится и проявит здравый смысл», ограничения могут быть сняты столь же быстро, как и введены.

Этот шаг стал громом среди ясного неба даже для тех, кто привык к непредсказуемому стилю американского лидера. Санкции против российской нефти - не просто экономическая мера, а политический сигнал, который в Кремле прочли однозначно: эпоха сдержанного отношения к Москве закончилась.

Реакция Владимира Путина была мгновенной. Он поспешил заявить, что российская экономика «устоит» и что «последствия в первую очередь ощутят американские потребители».

«Новые санкции против России существенно не скажутся на экономическом самочувствии страны», - произнес он почти привычно, но на этот раз в его тоне ощущалась нота тревоги.

Путин подчеркнул, что санкции США - «попытка давления», а «ни одна уважающая себя страна никогда не делает ничего под давлением». Но за риторикой уверенности проскальзывало то, что Кремль осознает масштаб удара.

Американцы бьют прицельно - по опорам российской экономики. «Роснефть» и «Лукойл» - не просто крупнейшие компании, они обеспечивают почти половину экспорта нефти и свыше 15% бюджета России. Именно на эти деньги финансируется война, поддерживается рубль и затыкаются дыры в бюджете. И если раньше санкционные пакеты касались «окружения Путина» или «военной промышленности», то теперь удар нанесен по энергетическому ядру. Тому самому «сердцу военной машины», о котором говорила глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен.

Сам Дональд Трамп пояснил: «Посмотрим через шесть месяцев - цифры скажут сами за себя». Эта фраза прозвучала как вызов: холодный, уверенный и рассчитанный.
По сути, Трамп демонстрирует, что его стратегия - не хаотичное давление, а игра на истощение. Если Москва не изменит курс, последствия будут накапливаться, превращаясь из экономического давления в политическое.

О серьезности ситуации свидетельствует и неожиданный визит в Вашингтон спецпредставителя президента России Кирилла Дмитриева. Этот визит не рядовая дипломатическая миссия, а скорее разведка боем. Дмитриев, человек из узкого круга с устойчивыми контактами в американских деловых и политических структурах, появился в США именно тогда, когда Кремль оказался под финансовым ударом.
Москва явно ищет пути, чтобы смягчить последствия, а возможно и протестировать готовность Вашингтона к переговорам. Не исключено, что следом последует телефонный разговор Путина и Трампа, и, скорее всего, инициатива будет исходить из Москвы.

Возникает закономерный вопрос: что было бы, если бы Трамп не тянул с санкциями, а ввел их сразу еще в начале своего второго срока? Тогда Россия только приходила в себя после предыдущих экономических шоков, резервы были не полностью восстановлены, а экспорт в Азию лишь перестраивался. Ранний удар мог стать для Кремля куда разрушительнее. Сейчас Москва адаптировалась, но не настолько, чтобы выдержать полномасштабное давление со стороны США и ЕС одновременно.

Для американской экономики последствия этих мер будут, но они не носят системного характера. Да, нефтехимия и авиастроение почувствуют рост издержек, отдельные компании потеряют контракты. Но это издержки масштаба сотен миллионов, тогда как ущерб России будет измеряться десятками миллиардов долларов и стратегическими потерями в энергетике.

Вашингтон действует хладнокровно. Цель — не обрушить российскую экономику одномоментно, а ослабить способность Кремля вести долгую игру — финансировать войну, поддерживать оккупированные территории и демонстрировать устойчивость.
Если эффект будет достигнут, это станет, пожалуй, самым результативным применением санкционной политики США за последние двадцать лет.

И, возможно, именно сейчас становится очевидным, почему Трамп ждал. Он выждал момент, когда санкции станут не просто реакцией, а инструментом стратегического давления. Москва может сколько угодно говорить о «стойкости» и «самодостаточности», но, как метко выразился сам Трамп, «через шесть месяцев цифры скажут сами за себя».