Коваленко: Военная помощь Британии, Франции и Германии будет скрыта от Кремля ИНТЕРВЬЮ

Парад Победы в Москве прошел на фоне напряженной дипломатической ситуации в продолжающемся уже три с половиной года конфликте. Трехдневное перемирие, достигнутое ранее, быстро завершилось после предложения украинской стороны продлить его до 30 дней.

В ответ президент России Владимир Путин заявил о готовности к прямым переговорам 15 мая в Стамбуле. Президент Украины Владимир Зеленский поддержал инициативу и выразил готовность к личной встрече в четверг. Однако делегацию России на переговорах возглавит министр иностранных дел Сергей Лавров.

На этом фоне Киев посетили лидеры Великобритании, Франции и Германии, а бывший президент США Дональд Трамп публично призвал прекратить кровопролитие. Все стороны заявляют о стремлении к миру, но каждая — на своих условиях. Переговоры о мирном соглашении пока остаются на уровне заявлений.

О текущей дипломатической динамике и возможных сценариях развития ситуации в интервью Vesti.az рассказал украинский политолог Александр Коваленко.

- Украина выступила с предложением о тридцатидневном перемирии, и уже в четверг президент Зеленский направляется в Турцию. В то же время российская сторона также заявляет о готовности к прямым переговорам. Какова текущая дипломатическая ситуация, и чего в Украине ожидают от предстоящей встречи в четверг?

- Я думаю, что мы не увидим никакого серьезного прорыва, и эта встреча будет одной из тех заурядных, рутинных дипломатических инициатив, которые велись на протяжении всех последних месяцев. Очевидно, что турецкая площадка была предложена и согласована не случайно. Это, с одной стороны, своего рода эхо 2022 года, а с другой — признание Соединенными Штатами провала своей миротворческой миссии.

Мы неоднократно слышали заявления о том, что США даже грозились выйти из процесса урегулирования, который сами же инициировали. Это подчеркивает, что они взяли на себя чрезмерную ответственность, которую не смогли выдержать. И теперь, чтобы не оказаться у разбитого корыта, они пытаются переложить эту ответственность на другую площадку.

Одним из вариантов стала Турция, поскольку она устраивает российскую сторону. Турция всегда была дружественным государством для Украины, и поэтому мы не видим никакой проблемы в том, чтобы именно она приняла на себя функцию переговорной платформы. Это, можно сказать, ненавязчивая передача эстафеты от Соединенных Штатов турецкой стороне, поскольку в Вашингтоне осознают, что сам по себе процесс зашел в тупик.

И в этом, собственно, и заключается главный вопрос — чего ждать от этой встречи. Стороны занимают кардинально противоположные позиции. Российская Федерация не просто не отказывается от уже оккупированных территорий, но и претендует на те, которые еще не находятся под ее контролем — в частности, полностью на Запорожскую и Херсонскую области. Украина такие условия никогда не примет.

Россия настаивает на переговорах без каких-либо предварительных условий, в то время как Украина делает акцент на необходимости прекращения огня как стартовой позиции для любого диалога. На протяжении последних месяцев Россия в одностороннем порядке объявляла «пасхальное перемирие», «майское перемирие», но ни одно из них фактически не соблюдалось. Штурмовые действия продолжались, наступления велись, активные боевые действия не прекращались.

Следовательно, доверять заявлениям России о готовности к какому-либо конструктивному диалогу на условиях Украины или Запада оснований нет. Поэтому, скорее всего, мы станем свидетелями очередного раунда формальных переговоров, которые можно будет охарактеризовать формулировкой — «договаривались договариваться». Я не думаю, что на этой встрече будут достигнуты какие-либо существенные результаты.

Эту точку зрения подтверждает и тот факт, что Россия готовит на лето масштабное наступление. Будет ли Путин отказываться от такого наступления ради эфемерного перемирия, которое не позволит достичь даже оперативно-тактических целей? Это вызывает большие сомнения.

На сегодняшний день российские оккупационные войска, исходя из их текущей диспозиции в зоне боевых действий, не достигли тех оперативно-тактических задач, которые перед ними ставились по состоянию на 2024 год. Эти задачи включают: захват Торецка, оккупацию Часов Яра, срез Торецкого выступа, выход к Константиновке, бои за Покровск, форсирование правого берега Оскола и создание там плацдарма для формирования оперативно-тактической группировки у реки Черный Жеребец.

Все эти задачи до сих пор не выполнены. Именно на их выполнение, скорее всего, будет направлено летнее наступление 2025 года. По этой причине ожидать, что Путин откажется от этого плана ради очередного временного перемирия — крайне наивно.

- Украинская сторона заявила, что президент Зеленский в четверг будет в Стамбуле. Что произойдет, если Владимир Путин не приедет?

- В таком случае состоятся встречи с турецкой стороной. У Владимира Зеленского будет достаточно поводов для содержательного диалога с Реджепом Тайипом Эрдоганом, даже если Путин не приедет. Здесь важно понимать позицию Украины: мы говорим о мире, о возможных миротворческих сценариях решения конфликта, потому что Украина — это цивилизованное, демократическое государство. Мы, как и наши международные партнеры, не отвергаем возможности дипломатического пути. Это нормальный, зрелый подход — для дипломатии всегда должно оставаться место.

Россия, в свою очередь, постоянно демонстрирует неспособность к конструктивной дипломатии. Даже собственные перемирия, которые она односторонне объявляет, нарушаются ею же. Это лишь подчеркивает, что на данном этапе Россия к настоящей дипломатии не готова.

Украина остается открытой к диалогу — но исключительно на своих условиях. Мы не можем принять ультимативные позиции, которые продвигает Россия. Сам факт визита Зеленского в Турцию — это четкий сигнал готовности к дипломатическим усилиям. А отказ российской стороны принять участие в таких переговорах никого не удивит — это лишь подтвердит, что Москва не стремится к миру, а продолжает искать пути для продолжения войны.

- Как вы оцениваете итоги визита Стармера, Макрона и Мерца? К какому пониманию стороны пришли? Украина, как мы видим, активно взаимодействует с европейскими державами, в то время как Россия и США стараются позиционировать себя как инициаторы мира — выступая за перемирие, прямые переговоры без предварительных условий. Это выглядит однозначно, и я с этим не спорю, но все же хотел бы услышать ваше мнение: какие, на ваш взгляд, ключевые и значимые итоги этого визита стоит выделить?

- Я скажу так: в перемирие или тем более в устойчивый мир с Россией, по крайней мере в 2025 году, я не верю. Поэтому любые нынешние мирные инициативы — это, скорее, промежуточный этап. Все, что мы сегодня слышим — это заявления, декларации, демонстрации намерений, но не реальные договоренности. О чем-то более фундаментальном можно будет говорить не раньше 2026 года. Сейчас мы просто наблюдаем за развитием процессов, находящихся на своем начальном этапе.

Гораздо важнее, чем разговоры о мире, на мой взгляд, стала военная составляющая визита. Посмотрите, кто прибыл в Киев — это лидеры ключевых европейских стран: премьер-министр Великобритании Кир Стармер, президент Франции Эмманюэль Макрон и представитель Германии Фридрих Мерц. Все они представляют ту часть Европы, которая имеет четкую и реалистичную позицию по отношению к России. Их сложно назвать «голубями мира». Напротив, это лидеры, которые оценивают угрозу со стороны Москвы вполне адекватно и не питают иллюзий.

Во время визита были сделаны конкретные заявления. Великобритания и Франция подтвердили продолжение военной помощи. Германия, со своей стороны, озвучила новую позицию: отныне все поставки вооружений Украине будут засекречены. Это означает, что публично мы будем видеть и знать об этих поставках меньше. И в нынешних реалиях — это скорее плюс. Такие решения требуют тишины, и это нормальная практика в условиях войны.

Таким образом, несмотря на публичный акцент на мирных инициативах, именно военная поддержка Украины стала главным содержанием этих визитов. Это еще раз подтверждает: те, кто приезжал в Киев, так же, как и мы, не верят в реальную возможность мира с Россией в обозримом будущем.

- Видите ли вы в обозримом будущем, скажем, хотя бы до конца этого года, возможность прекращения огня? Может ли быть достигнуто перемирие или заключено некое рамочное соглашение — например, фиксация позиций сторон без официального признания контроля над территориями? Какой формат или формулу прекращения огня вы считаете наиболее вероятной, и когда это может произойти?

- Да, такой сценарий возможен, но не раньше осенне-зимнего периода — уже после летнего наступления, которое сейчас готовит Россия. И в этом, кстати, заинтересована сама российская сторона. Мы видим, что, с одной стороны, Москва активно готовится к масштабным наступательным действиям, а с другой — не выходит из переговорного процесса, пусть и на формальном уровне. Это создает парадокс: Россия продолжает воевать, но при этом пытается сохранять видимость дипломатической активности. Зачем? Чтобы воспользоваться дипломатическим рычагом уже по итогам летней кампании — в зависимости от того, насколько она будет успешной или провальной.

Но в любом случае это наступление сильно истощит ресурсы российских оккупационных войск. Им необходима будет оперативная пауза. То, как сейчас ведется война со стороны России — это, откровенно говоря, позорно. Мы видим пехотные штурмы, атаки на «Жигулях», «Нивах», «УАЗиках», «Буханках», мотоциклах и даже электросамокатах. Это не уровень так называемой «второй армии мира», как они себя позиционируют. Причина проста — у России острый дефицит техники, особенно современной.

Да, летом Россия еще сможет продолжать наступление за счет численного ресурса и механики «закидывания» живой силой. Они будут использовать мотоциклы, пехоту, все, что есть под рукой. Но этот ресурс будет быстро истощаться. А когда начнется осенне-зимний период, особенно сезон дождей, на мотоциклах уже не повоюешь. Да и обычная гражданская техника в таких условиях практически бесполезна.

Поэтому российское командование, скорее всего, воспользуется дипломатией как способом временной стабилизации — чтобы зафиксировать линии фронта, получить передышку, восполнить потери и подготовиться к возможной весенней наступательной кампании 2026 года. То есть речь идет не о стремлении к устойчивому миру, а о тактическом перемирии, выгодном прежде всего Москве.

- Как известно, в России наблюдается серьезное ухудшение экономической ситуации. Евросоюз предпринимает шаги по усилению санкционного давления, в том числе в энергетическом секторе. Как вы считаете, возможно ли, что европейские партнеры, понимая внутренние экономические проблемы России, совместно с Украиной сознательно «тянут время» в ожидании обвала российской экономики, чтобы тем самым усилить позиции Киева на переговорах?

- Экономика России уже давно испытывает серьезное санкционное давление. И действительно, то снижение общего уровня благосостояния населения, россиян, — оно заметно, особенно если сравнивать с периодом 2014–2022 годов и тем, как быстро ухудшение стало происходить в 2022–2025 годах. Но надо понимать: экономика для гражданского населения — это один тип экономики в России, а экономика для военно-промышленного комплекса, для ведения войны — это совершенно другой тип.

И здесь многое зависит от теневых возможностей России, от контрабанды. Мы сейчас наблюдаем, как ограничивают деятельность так называемого «теневого нефтяного флота» — это серьезный элемент, который обеспечивает финансирование войны против Украины. Но кроме того, существует контрабандная поставка в Россию микроэлектроники, чипов, микросхем, полупроводников — всего того, что давно поставляется по налаженным нелегальным каналам и помогает российскому ВПК удерживаться на плаву.

Также речь идет о продукции двойного назначения. Значительная ее часть идет из Китая, и Россия активно использует ее в своей оборонке. Поэтому, да, с одной стороны, экономика для гражданского сектора будет продолжать ухудшаться. Это реальность.

Но если мы говорим о военной сфере и военно-промышленном комплексе, то все будет зависеть от того, насколько эффективно удастся повлиять именно на теневую составляющую, на схемы контрабанды. Если соответствующие меры не будут приняты, то Россия сможет продолжать существовать в этом режиме и в 2025 году — поддерживая свой ВПК как за счет теневых механизмов, так и за счет остатков промышленного и оружейного потенциала, унаследованного еще от Советского Союза.