Макрон награждает за кровь и руины наш комментарий

Президент Франции Эммануэль Макрон решил сыграть в дипломатию высокого полёта и объявил о готовности признать государство Палестина.

В Нью-Йорке, на Генеральной Ассамблее ООН, Париж намерен громко заявить: «Мы строим мир». Этому хору тут же подпели Лондон, Оттава, Канберра и Брюссель. Казалось бы, налицо торжество принципа «двух государств». Но чем громче лозунг, тем больше вопросов к его содержанию.

Макрону хочется, чтобы его слова звучали как музыка примирения, но для тех, кто чертит карты будущего по линиям фронтов, они всё больше напоминают фанфары

Макрон объяснил своё решение благими намерениями: только признание Палестины может спасти идею мирного сосуществования с Израилем. «Если не действовать сейчас, – сказал он, – то правительство Нетаньяху аннексирует Западный берег, и два государства станут невозможны». Но это объяснение вызвало бурю негодования у французских евреев. На встрече с Макроном они заявили прямо: признание лишь усилит ХАМАС и подогреет антисемитизм в самой Европе. Их слова звучали не менее весомо, чем декларации президента.

Палестинский писатель Эсмат Мансур назвал шаг Парижа запоздалым, но неизбежным. По его мнению, Европа уже давно наблюдает аннексию, рост поселений и войну в Газе, и Макрон лишь признал очевидное. Но Мансур уверен: одного признания мало — нужны карательные меры против Израиля и поддержка Палестины на местах. Иначе жест Парижа превратится в пустую декларацию, которой Иерусалим прикроет продолжение нынешней политики.

Израильский политолог Дмитрий Дубов смотрит на ситуацию диаметрально иначе. Для него признание Франции — не политика, а театр символов, не способных изменить реальность. Палестина и так прописана в международных документах ещё с 1947 года, но без переговоров с Израилем государство не возникнет. Нет границ, нет столицы, нет институтов — одни лозунги.

Особенно болезненным инициативу Макрона делает контекст: решение прозвучало после 7 октября 2023 года, когда ХАМАС устроил кровавую атаку на Израиль

«Если Макрон завтра решит открыть посольство Палестины, то где именно? В Рамалле? Или в Иерусалиме, который остаётся под израильской юрисдикцией?» — задаётся вопросом Дубов, демонстрируя абсурдность ситуации.

Особенно болезненным инициативу Макрона делает контекст: решение прозвучало после 7 октября 2023 года, когда ХАМАС устроил кровавую атаку на Израиль. Признание Палестины сегодня — фактическая легитимизация ХАМАС, сигнал миру о том, что террор работает и приносит результаты. В руках боевиков всё ещё остаются заложники, а на Западном берегу власть всё чаще держат не палестинские силовики, а террористические ячейки. В этих условиях говорить о «государстве» значит закрывать глаза на реальность.

Да, Европа устала от ближневосточной войны и ищет красивый выход. Но вместо того чтобы тушить пожар, Париж подливает бензин в полыхающий костёр. Макрон стремится войти в историю как «строитель мира», но рискует остаться в памяти Израиля как политик, подыгравший врагам еврейского государства. И пока палестинский эксперт говорит о «справедливости», а израильский — о «театре», ясно только одно: Франция сделала ставку на символ, а не на реальность.

Европа аплодирует, но там, где дымятся руины Газы и ещё не высохла кровь жертв, символические жесты Парижа оборачиваются пустотой

Инициатива Макрона напоминает дворец на зыбучем песке: фасад сияет, но фундамент разваливается под трещинами реальности. Европа аплодирует, но там, где дымятся руины Газы и ещё не высохла кровь жертв, символические жесты Парижа оборачиваются пустотой. Макрон может нарисовать на карте государство Палестина, но без армии, институтов и национального согласия оно рассыплется при первом же порыве ветра.

Признание Макрона не строит мост к миру, а возводит трибуну для радикалов. ХАМАС и другие группировки воспримут этот шаг как награду за кровь и руины, как доказательство того, что террор способен переписать карту региона. В Париже это называют «смелой дипломатией», но в Иерусалиме и Рамалле видят иное — подталкивание региона к новой спирали ненависти.

Макрону хочется, чтобы его слова звучали как музыка примирения, но для тех, кто чертит карты будущего по линиям фронтов, они всё больше напоминают фанфары. И вместо посредника мира Франция рискует остаться велеречивым адвокатом иллюзий.