Между мирным кризисом и войной: Москва усиливает гибридную атаку на Баку Minval Politika

В глобальной среде безопасности гибридные угрозы со временем заменяют традиционные. Гибридные действия стирают границы между мирным кризисом и войной, и гибридные действия всегда пытаются проникнуть в эту «серую зону». Именно гибридные действия подводят ситуацию к порогу вооружённого конфликта.  Об этом в своих научных трудах говорит азербайджанский эксперт по вопросам национальной безопасности Хаял Искендеров.

Как отметил бывший министр обороны США Роберт Гейтс: «Категории войны становятся все более запутанными и не вписываются в определённые рамки. Это более сложные формы войны, в которых используются различные средства и тактика, от новейших технологий до простых средств».

Хаял Искендеров отмечает, что в настоящее время мы являемся свидетелями войн 5-го поколения (Fifth-generation warfare (5GW) — концепция, которая описывает войну, ведущуюся в основном с помощью некинетических средств, где информация и влияние — основные инструменты). В этих войнах практикуется сочетание жесткой и мягкой силы, которая приобретает еще более серьезный характер с использованием доктрин хаоса и шока. В концептуальных документах США, России, а также НАТО «гибридная война» указана как одна из главных угроз: стороны избегают навязывать друг другу явную военную силу, но используют для достижения своих целей военные угрозы, дипломатические и технологические средства, а также экономические и политические слабые места противника.

Точно так сегодня поступают в Кремле по отношению к Баку. Иными словами, Москва объявила Азербайджану «гибридную войну», и не брезгует буквально ничем, чтобы скомпрометировать, дестабилизировать и надавить на Баку, и таким образом, достичь политических целей.

Своей антиазербайджанской риторикой, карательными мерами, применяемыми к гражданам и уроженцам Азербайджана (недавними арестами), негативной пропагандой в СМИ, подстрекательством других стран против Баку, кибератаками и иным вредительством Россия пытается формировать общественное мнение и оказывать давление на правительство Азербайджана. Более того, пытается влиять и на внутреннюю обстановку нашей страны, делая заявления о «готовности побороться за права лезгин». Не говоря уже о терроризме, к которому прибегла Россия: подбитие пассажирского авиалайнера AZAL на подлете к Грозному иначе назвать нельзя. Москва применяет против Баку всевозможные тактики.

Такая подрывная деятельность, согласно доктринам, вполне может закончиться крупномасштабной войной, в зависимости от обстоятельств и ситуации.

Таким образом, основными компонентами гибридной войны являются: традиционная война, нетрадиционная война, экономическая война, кибервойна, саботаж, преступность, операции специального назначения, информационная война, пропаганда и насилие.

Противник использует в гибридной войне следующие возможности: политическая нестабильность, социально-экономическое неравенство, неконтролируемые границы, этнический сепаратизм, организованная преступность, коррупция, несправедливость. В гибридной войне внешние силы действуют синхронно с внутренними участниками. Если это сотрудничество не будет предотвращено, внешние и внутренние угрозы могут объединиться для достижения среднесрочных перспективных целей.

Гибридный конфликт трудно разделить на конкретные этапы из-за его многоаспектности и многомерности, а также из-за того, что последовательность иногда происходит одновременно, не вписываясь в конкретные рамки.

Согласно анализу Искендерова, конфликт протекает примерно в четыре этапа. На первом этапе разрабатывается стратегическая история. Например, конфликт может быть инициирован вмешательством во внутренние дела или использованием пограничного спора. На втором этапе силы противника синхронно пытаются ослабить госструктуры, осуществляя мятежи, террор и используя киберугрозы.

На третьем этапе гибридного конфликта суверенитет или даже существование государства может быть поставлено под сомнение. Снижение общественного доверия и доверия в стране, включая военную и дипломатическую изоляцию, открывает путь к этому этапу.

На четвертом этапе все элементы, действуя синхронно на основе единого стратегического сценария, заставляют государство отступить от своих позиций.

Можно сказать, что почти все эти элементы мы видим сегодня в действиях России по отношению к Азербайджану. Подобным образом Россия действует и в отношении других своих противников, в частности Украины. Но нас сейчас должно волновать только собственное положение и наши возможности в деле противодействия гибридным угрозам.

Отметим, что буквально в июне на саммите в Гааге НАТО принял новую стратегию по противодействию гибридным угрозам. Предыдущая стратегия в этой области, появившаяся в 2015 году, настолько устарела, что совершенно неактуальна. Она, например, не учитывает уровень угроз, их разнообразие, доступные технологии и количество игроков, атакующих союзников по альянсу.

А в новой стратегии прописаны следующие ключевые элементы:

— усиление мониторинга гибридных атак, чтобы выявлять закономерности и тенденции.

— усиление сдерживания противника.

— совместные учения, необходимые для отработки навыков противодействия гибридным атакам и выработки общего понимания того, что именно ими считать.

— ключевой элемент будущей концепции — это связывание всех факторов воедино.

Среди прочего будет усилен обмен разведданными, увеличено число учений и улучшена киберзащита.

И хотя гибридные методы ведения войны — такие, например, как пропаганда, обман и саботаж — уже давно используются для дестабилизации противника, в последние годы подобные атаки вышли на принципиально новый уровень с точки зрения их скорости, масштаба и интенсивности.

Кто именно представляет особую угрозу, в Альянсе не скрывают. Это Китай, Иран, КНДР, Беларусь, но в первую очередь — Россия. Кстати говоря, в Альянсе неоднократно публично заявляли, что гибридные действия против одного или нескольких союзников могут привести к решению о применении статьи 5 Североатлантического договора. Более того, НАТО усиливает координацию с партнерами, включая Европейский союз, в деле противодействия гибридным угрозам.

Для НАТО уже давно не секрет, что Россия использует сложные гибридные стратегии, включая политическое вмешательство, вредоносную кибердеятельность, экономическое давление и принуждение, подрывную деятельность, агрессию и аннексию. Принудительная военная позиция и риторика также используются РФ в рамках гибридных стратегий для достижения своих политических целей и подрыва международного порядка.

Так, Россия уделяет особое внимание критически важным объектам инфраструктуры, особенно системам промышленного управления: на примере Азербайджана можно назвать неоднократную атаку на нефтебазу SOCAR на юге Украины, кибератаки против Азербайджана, удары по территории посольства Азербайджана в Украине и др.

Несложно предположить, что газопроводы, нефтепроводы и линии передачи данных особенно подвержены актам саботажа, поскольку Россия систематически картографирует эти сети.

Тем временем Искендеров отмечает, что поскольку дезинформация и гибридные кампании непредсказуемы и носят смешанный характер важно, чтобы они были обнаружены как можно быстрее. В связи с этим на начальном этапе конфликта следует выявить предварительные признаки, позволяющие более адекватно реагировать на гибридные угрозы.

Помимо приобретения технических средств для этого, также должны быть вложены средства в обучение профессионалов.

Меры по предотвращению гибридных угроз включают в себя устранение рисков и уязвимых мест, что возможно благодаря повышению осведомлённости о реальной ситуации.

В случае обнаружения факторов, влияющих на госструктуры, необходимо бросить усилия на повышение коллективной устойчивости (защита критически важных инфраструктур, повышение качества существующих механизмов обучения). С этой точки зрения создание в Азербайджане центра противодействия гибридным угрозам имеет важное значение.

Не существует единого механизма или системы для уменьшения всех угроз. Единственное что мы в силах сделать — это адаптироваться к новым требованиям, сделать наше государство и общество лучше. Для этого необходимо расширить и скоординировать отношения между всеми госструктурами и организациями.

Поскольку Южный Кавказ находится по соседству с тремя крупными и амбициозными странами (Турцией, Россией и Ираном), то есть важно понимать геополитическую ситуацию в регионе, то гибридные угрозы будут только расти, особенно с учётом стремления Азербайджана и других стран региона вести независимую политику.

Азербайджан — страна, где сталкиваются интересы крупных акторов. Усиление возможностей влияния таких акторов в регионе, по сути, создает серьёзные угрозы для региона в целом. Таким образом, страны за пределами региона, которые не хотят напрямую противостоять, пытаются достичь своих целей через третьи государства, используя средства гибридной войны.

Превентивные меры и моделирование будущих ситуаций — это важный момент, потому что, если не будет профилактики, реакция на происходящее будет задерживаться. Это также означает фактическое поражение.

Единственный способ справиться с гибридной угрозой с целью обеспечения стабильности, безопасности и устойчивости государства — адекватно на неё реагировать. Поэтому наряду с военной силой в проявлении реакции должна присутствовать политическая воля и национальное единство.

Ну а информационная война лежит в основе гибридного конфликта и остается стабильным фактором в этом контексте.

В целом, необходимо, чтобы все государственные организации и ведущие представители общества имели чёткое представление об этом типе войны, с которой мы сталкиваемся. В условиях, когда гибридные угрозы носят глобальный характер, согласованность политики и стратегии никогда не была так важна, как сегодня.

Стратегия — это процесс адаптации к устойчивым изменениям условий в контексте глобальной и региональной безопасности. Таким образом, в соответствии с характером конфликтов стратегии должны регулярно пересматриваться. В гибридной войне невозможно победить только военной силой. Это война целого народа.