Опасный иранский сентябрь Аналитика Шерешевского

Иран испытывает серьёзное дипломатическое давление, находится под угрозой новых израильских ударов, в то время как экономика переживает тяжёлый период.

Дипломатический кризис

Тегеран рискует снова скатиться в многостороннюю изоляцию к концу сентября, поскольку срок возобновления санкций ООН быстро приближается. «Европейская тройка» (Франция, Германия и Великобритания) запустила тридцатидневный отсчёт до возобновления антииранских санкций ООН.

Россия и Китай выразили несогласие с действиями Европы, предложив Тегерану дипломатическую поддержку. Неясно только, насколько далеко они зайдут, если дело дойдёт до сути. Дело в том, что принятый механизм санкций не позволяет странам — постоянным членам Совета Безопасности ООН наложить на него вето.

Эти санкции будут стоить Ирану миллиардов долларов, а его торговые отношения с Европой будут разрушены. Для кризисной экономики такое решение станет новым серьёзным ударом.

Подготовка новой израильской атаки

Двенадцатидневная война в июне 2025 года продемонстрировала эффективность высокоточных ударов. В результате израильских атак были убиты высокопоставленные командиры КСИР (Корпус стражей исламской революции), повреждены базы, где находились беспилотники и ракеты, оборонные заводы, центры принятия решений, а также телевидение. Войска США присоединились к израильским ВВС, нанеся ограниченные, но существенные удары по отдельным ядерным объектам, что временно нарушило процесс обогащения урана.

Иран может восстановить ядерную промышленность, но этот эпизод обнажил уязвимость его самых важных активов. Президент Масуд Пезешкиан открыто выразил сомнение в возможности восстановления ядерных объектов. На замечания консервативных сторонников верховного лидера он ответил: «Нет смысла восстанавливать ядерные объекты, если они снова будут разбомблены, если только не будут предприняты переговоры с Вашингтоном».

Это продолжение логики реформаторских фракций иранского режима, к которым принадлежит Пезешкиан, выступающих за разрядку между Ираном и его оппонентами. Реформаторы постоянно задавали вопрос: какой смысл в попытках Ирана создать ядерное оружие? В итоге оно за многие годы так и не было создано, ядерные предприятия, в которые были вложены огромные суммы, разрушены, а страна потеряла миллиарды долларов из-за санкций.

Главный итог войны состоит в том, что Израиль, разрушив систему ПВО Ирана, по меньшей мере на части его территории, захватил господство над иранским небом. Это само по себе стимулирует новые удары. Судя по замечаниям израильских политиков и военных, ВВС этой страны постараются развернуть кампанию, нацеленную на подрыв возможностей управлять иранской территорией из Тегерана. Возможно, они продолжат убийства представителей иранской военной и политической верхушки, уничтожение ядерных и оборонных объектов, нанесут удары по энергетической и транспортной инфраструктуре.

У Израиля целый ряд причин для возобновления ударов. Во-первых, потому что может. Он намерен контролировать иранское небо для разрушения режима своего главного противника на Ближнем Востоке. Здесь важен опыт израильской военной кампании против Сирии, длившейся много лет («Война между войнами»), которая в итоге настолько ослабила режим сирийского диктатора Башара Асада, что привела к его падению под ударами оппозиции. Теоретически такой сценарий возможен и в Иране, где оппозиционные настроения очень сильны.

Во-вторых, окно возможностей рано или поздно закроется по мере того, как Иран восстанавливает свои ПВО, поэтому Израиль намерен ускорить военные операции.

В-третьих, удары по Ирану привели к росту рейтинга премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, следовательно, они могут рассматриваться как выгодные правящим кругам страны и по внутренним причинам.

Со своей стороны, США, которые пытались после 12-дневной войны договориться с Ираном о прекращении процессов обогащения урана, были разочарованы. Иран отказался принять их главное условие – «нулевое обогащение в обмен на снятие санкций». Если Дональд Трамп ничего не сделает, это будет выглядеть как убедительная политическая победа Тегерана над американским президентом. Поэтому велика вероятность того, что Трамп даст Израилю «зелёный свет» на проведение новых атак против Ирана. Скорее всего, США примут в них лишь пассивное участие, защищая Израиль от иранских ракетных контрударов. Впрочем, в этих вопросах сохраняется неопределённость, связанная с возможными ответными мерами Тегерана.

Чем ответит на удары Иран?

В то же время 12-дневная война подчеркнула устойчивость Исламской Республики и её готовность рисковать. Тегеран запустил сотни ракет и беспилотников по Израилю. Хотя он и не добился больших успехов (большинство ракет и почти все беспилотники были перехвачены), около 30 гражданских погибли, более тысячи были ранены, пострадали сотни зданий в израильских городах, на некоторое время был выведен из строя один НПЗ (их у Израиля всего два). Скорее всего, Иран постарается повторить эти атаки в случае возобновления израильских ударов.

Не менее важным представляется и глобальный экономический аспект. Иран давно угрожает, в случае нанесения по нему ударов, закрыть Ормузский пролив, который остаётся самым уязвимым энергетическим узлом в мире. Через эту узкую горловину проходит около 20 процентов мирового экспорта нефти и значительная часть сжиженного газа. Даже ограниченные военные действия в этом районе могут привести к резкому росту цен на нефть и создать напряжённость в экономиках от Европы до Азии.

В случае, если со стороны Ирана будет дан ответ в Ормузском проливе, США, скорее всего, вмешаются, чтобы лишить Иран возможности наносить удары по танкерам, и масштабы конфликта резко увеличатся. Но иранские угрозы тревожат Трампа, и пока что он тормозит новые израильские удары по Ирану.

Внутри страны нарастает напряжённость

Лето стало периодом веерных отключений электроэнергии, нехватки воды и обвала валюты, что привело к падению иранского риала до исторического минимума. Инфляция подорвала уровень жизни, подогревая недовольство населения. Возврат санкций ООН может усилить нестабильность, ещё больше ограничив возможности Тегерана приобретать необходимые стране товары за рубежом.

Экономика и инфраструктура находятся в критическом состоянии, и когда целые города остаются без света и воды на долгие часы, это вызывает шок. В стране распространяются протесты под лозунгом «Жизнь, вода, электричество!».

Одновременно проходят забастовки в промышленности и муниципальных службах. Бастуют рабочие нефтехимических и металлургических заводов, транспортники, медицинский персонал, муниципальные служащие. Обычно участники стачек выдвигают требования перевода их с временного контракта на постоянную занятость и увеличения зарплаты. Но в последнее время участились забастовки с требованием выплатить долги по зарплате, поскольку её задерживают на сроки от двух до пяти месяцев.

Таковы весьма тревожные тенденции: голодным или, по крайней мере, недоедающим людям, которым к тому же отключили электричество и воду, лишив их базовых услуг, возможно, уже нечего терять. К тому же, из-за фактического запрета на профсоюзы, часть иранских рабочих организует забастовки самостоятельно, не прибегая к поддержке осторожных, лояльных режиму легальных профсоюзных менеджеров и юристов.

Такие забастовки, организованные нелегальными секретными группами рабочих и поддержанные их собраниями, обычно более решительные и жёсткие. В 1970-е годы, во времена шахского режима, количество нелегальных забастовок росло на 20–30 в год, и в конце концов накопленный опыт привёл к общенациональной забастовке осенью 1978 года, в ходе которой была парализована экономика, а некоторые заводы рабочие захватили и стали управлять ими самостоятельно. Эти события послужили одной из ключевых причин падения шахского режима.

Нет ли признаков того, что в Иране наблюдается начальная фаза того же самого процесса?

Во всяком случае, можно сказать, что сегодня Иран — страна, где существует самое масштабное забастовочное движение на планете. Это не преувеличение: современный рабочий класс крайне редко поднимается на забастовки.

Озеро Урмия перестало существовать

Военные, дипломатические и экономические проблемы в Иране сочетаются с экологическим кризисом. Его причинами являются не только природные засухи, но и политика.

В попытке обеспечить неуязвимую для санкций, самодостаточную экономику, Иран перешёл к растущему производству риса и других культур, требующих большого количества влаги (прежде значительную их часть закупали за рубежом). Это привело к росту использования водных ресурсов страны, которые всегда были очень ограничены. Наряду с коррупцией и некомпетентностью лиц, принимавших решения, такая политика вызвала экологический кризис, превращая Иран в пустыню.

Спутниковые снимки NASA, полученные в последние недели, указывают на то, что крупнейшее на Ближнем Востоке озеро Урмия, расположенное на северо-западе страны, перестало существовать.

Иранское издание Ettelaat отмечает, что уничтожение озера давно ожидалось и было предсказано специалистами. Годами Урмия уменьшалась в размерах, пока не исчезла окончательно, превратившись в огромную покрытую солью равнину. Но бедствия региона только начинаются.

Засоление почв вызывает соляные бури, разрушительные для сельского хозяйства. Под угрозой находятся около 13 миллионов жителей регионов, прилегающих к бывшему озеру, преимущественно азербайджанцы и курды. Это может вызвать напряжение в отношениях между этими общинами и центральной властью.

Устойчивость режима

Многочисленные тревожные признаки указывают на растущие проблемы иранского режима. Однако он уже не раз демонстрировал свою устойчивость. Ни многомиллионные протесты во время «Зелёной революции» 2009 года, ни восстание в ноябре 2019 года, ни бурные выступления молодёжи и женщин в 2022–2023 годах не сместили его.

Израильские удары повредили или даже разрушили некоторые оборонные системы. Но, тем не менее, руководство страны научилось жить на краю вулкана. Иранские силовики создали многослойную и в значительной мере децентрализованную сеть различных группировок, позволяющую подавлять протесты. Её основой является не только полиция, но и басиджи — вооружённые ополчения, набранные из жителей глубинки, которые за высокую плату готовы защищать правительство, а также другие виды ополчений, сформированные из местных силовиков, зачастую имеющие неограниченные возможности для применения насилия.