Поколение Z как политический инструмент новый поворот

В далёком, иссохшем Мадагаскаре разыгрывается шахматная партия, в которой король жертвует пешками не ради победы, а ради выживания. Президент Мадагаскара Андри Радзуэлина, приросший к трону, как к последнему островку власти, выбрасывает за борт министров, будто не он их назначал и не он прикрывал их некомпетентность.

«Это не мои фигуры», — твердит он. Но доска старая, игрок старый, и правила игры давно переписаны исключительно под него.

У них нет лидеров, потому что они не верят в лидеров. У них нет стратегии, потому что всё, кроме требования «здесь и сейчас», кажется им фальшивкой

Мы живём во времени, где правду подменяет правдоподобие, а логика впадает в беспамятство под натиском оправданий. Время, в котором государственный переворот — это «воля народа», а бедность — «непредвиденные обстоятельства». В этом мире Радзуэлина правит целых восемнадцать лет — с перерывами на видимость перемен. И каждый год он делает вид, будто только что узнал, что в столице Антананариву питьевая вода и свет в домах стали роскошью.

Но от реальности не сбежать: три четверти населения живут за чертой бедности. После засухи 2022 года пришёл голод. Электричество подают по расписанию, словно гуманитарную помощь. Люди в Мадагаскаре требуют не демократию, а воду. Не свободу, а электричество. И на улицы с протестами выходит поколение, которому обещали будущее, а дали всего лишь бессрочный режим ожидания.

Они называют себя поколением Z, не носят партийных значков, не цитируют манифесты и в руках у них не транспаранты, а смартфоны. Их язык — ярость, их программа — отчаяние. Их детство прошло в тени старого режима, а юность — в бесконечном «ещё не время». Им не нужен ни социализм, ни капитализм, а всего лишь розетка, кран, из которого течет вода, и Wi-Fi.

Молодежь была в таком восторге, что не заметила, что политическая система осталась прежней

Это поколение впервые громко заявило о себе в Кении. Поводом стала смерть не героя, не революционера, а рэпера, погибшего от пыток. Улицы взорвались. Молодежь кричала, жгла, боролась, а потом утихла. И Система вздохнула: ещё одна волна, ещё один сбой в матрице, не страшно.

Потом был Непал. Здесь у поколения Z отобрали не хлеб, а интернет. Власть выключила соцсети и спровоцировала этим революцию. В гневе молодежь жгла здания, громила участки, избивала полицейских. Власть вынужденно капитулировала и включила интернет. Молодежь была в таком восторге, что не заметила, что политическая система осталась прежней.

Затем последовал третий акт, Перу. Портреты Педро Кастильо — президента, которого народ избрал, а элиты сдали. Его преемница, обещавшая левый поворот, взяла курс вправо. Разочарование молодежи пролилось бензином, которым в знак протеста поджигали улицы и здания. Но и здесь всё закончилось не реформой, а рутиной - марионетки сменились, но кукловоды остались.

И вот здесь начинается самое тревожное. Потому что это поколение — не революция, а ее фантом

И вот теперь — Мадагаскар. История, повторяющаяся не как фарс, а как хроническая болезнь. Радзуэлина, бывший мэр-революционер, стал карикатурой на себя прежнего. Он — живой памятник несбывшихся обещаний. Но поколение Z уже не аплодирует. Оно штурмует. Оно не верит в смену министров. И ему все равно, как будут звать следующего президента.  Их интересует не лицо системы, а её нутро. Они хотят элементарного: не умереть от жажды, не получить пулю за пост в соцсетях. Они не хотят брать в свои руки власть. Они хотят, чтобы их жизнь перестала быть выживанием.

И вот здесь начинается самое тревожное. Потому что это поколение — не революция, а ее фантом. Поколение Z умеет разрушать, но не знает, что именно строить. Их возбуждает гнев, но расхолаживает отсутствие проекта. У них нет лидеров, потому что они не верят в лидеров. У них нет стратегии, потому что всё, кроме требования «здесь и сейчас», кажется им фальшивкой.

А система это знает и потому не боится. Она смотрит на протесты как на прогноз погоды: сильный ветер, проливной дождь, но к вечеру распогодится, утихнет. Система понимает, что их ярость — эфемерна, как сторис, выложенная в соцсетях. Понимает, что пик их эмоций — это момент публикации, а пик действия — полученный «лайк». Потом и протест стал удобным. Управляемым. Безопасным. Его не надо запрещать — им можно управлять. Он стал инструментом-разрядкой, симуляцией, клапаном. Фигуру на доске можно заменить, но правила игры – ни в коем случае!

Но поколение Z уже не аплодирует. Оно штурмует. Оно не верит в смену министров

Поколение Z — это не конец. Но и не начало. Это междумирие. Пауза между эпохами, в которой пустота кричит громче любых лозунгов. Это бунт без основания, пламя без очага. Они не требуют власти — им нужно просто человеческое существование. Но чтобы изменить мир, мало сказать: «Так больше продолжаться не может!» Надо знать, как должно быть.

Ну, а пока поколение Z скандирует на улицах, искренне веря, что делает решительные ходы, фигуры на доске двигают совсем другие люди.