Визит Алиева в Вашингтон: фундамент новой эпохи для Южного Кавказа, России и Ирана АНАЛИТИКА

Дата 8 августа стала знаковым, переломным событием в истории Южного Кавказа, и особенно — в истории Азербайджана и Армении. Теперь можно смело говорить: есть регион до подписанных вчера соглашений — и регион после. Всё, что было раньше, мы знаем до боли — две карабахские войны, интриги и угрозы, нескончаемая игра Кремля и Тегерана. А после 2020 года к этой политической шахматной доске подключились Париж и Брюссель, каждый со своей фигурой и своей партией.

Но вчера реальность изменилась. И изменилась не только для Баку и Еревана. Кто думает иначе — глубоко заблуждается. Это уже поняли в тот же день в Тегеране и Москве - правила игры в регионе переписаны.

Игра в длинную…

Ильхам Алиев — политик, который, к удивлению всего мирового сообщества и назло всем критикам, проявил себя как стратег редкой глубины. Он умеет одновременно вести несколько партий на разных уровнях, при этом искусно запутывая противников. Его главное качество — хладнокровная терпеливость, умение строить свою линию годами, выжидая момент.

Так он десятилетиями готовился к войне 2020 года. Затем хладнокровно — к событиям 2023-го. Причем нужно подчеркнуть – операцию сентября 2023 года, мало кто верил и допускал. В обоих случаях он добился своих целей. Но параллельно шёл к другой победе — куда менее очевидной, но не менее важной. Победить на поле боя — достижение сильных лидеров. Победить за столом переговоров и в мире — удел тех, кто способен быть архитектором будущего. Алиев оказался именно таким лидером.

Многим покажется странным, но факт: сегодня он — архитектор новой геополитической реальности Южного Кавказа. Он выиграл войну, создал одну реальность, но потому именно и он сформировал новую мирную повестку. И это в условиях глобальной нестабильности, когда на горизонте маячат агрессивные соседи, желающие «оседлать» новую реальность. Привлечь США в качестве дополнительного, сильного игрока — на это способен далеко не каждый. Алиев смог.

Почему именно он, а не Никол Пашинян или Дональд Трамп? Потому что Азербайджан Ильхама Алиева — это ключевая страна Южного Кавказа, а не страна 90-х, которому можно было безнаказанно диктовать условия. Сегодня это страна, которая сама решает региональные вопросы, сама устанавливает барьеры и определяет участки влияния внешних держав. И делает это так, что её слово стало весомым не только на Южном Кавказе, но и далеко за его пределами. Все это заслуга Ильхама Алиева как президента.

Что дают США Азербайджану?

В своем выступлении Ильхам Алиев сделал весьма смелое заявление: «Мы подписали соглашение в столице номер один по важности в мире».

Ни для кого не секрет, что США — это страна номер один по всем параметрам: от экономики до технологий. Сегодня все государства мира в той или иной степени зависят от Соединенных Штатов и строят свою внешнюю политику, исходя из характера отношений с ними, какими бы эти отношения ни были. Без инвестиций и интереса США сегодня ни одна страна не может похвастаться значительными экономическими и научно-технологическими достижениями.

Однако такие достижения возможны только при наличии гарантий безопасности. Инвестиции, деньги и технологии не идут туда, где сохраняются политические или геополитические риски. Нужны прочные, институционально закрепленные условия стабильности, при которых США и их институты обеспечивают американским инвестиционным фондам и предпринимателям возможность работать свободно и уверенно. Так было в истории сингапурского, южнокорейского, японского экономического чуда и успеха ряда небольших ближневосточных государств. Именно геополитическое присутствие США в сфере безопасности этих стран приводило к их стремительному экономическому развитию.

В этом смысле визит Ильхама Алиева в Вашингтон и подписание меморандума можно назвать закладкой прочного фундамента для будущего экономического роста Азербайджана — событием, по значимости сравнимым с «Контрактом века» 1994 года.

Но вопрос безопасности выходит далеко за рамки экономики, хотя ее роль, безусловно, велика. Перед Азербайджаном и регионом Южного Кавказа стоят куда более серьезные вызовы.

В Баку прекрасно понимают: российско-украинский конфликт близок к завершению, и реальность такова, что Россия не достигла ни одной из заявленных целей. Более того, в стратегическом плане она проиграла на разных направлениях — от Балтийского моря до Ближнего Востока, потеряла значительную часть черноморского флота, а главное — понесла колоссальный имиджевый урон. Миф о «второй армии мира» и статусе сверхдержавы оказался лишь громкой вывеской: в реальности у России в качестве фактора устрашения осталась только «ядерная дубинка». И это увидели прежде всего те страны, где Москва всегда считала себя «первой среди равных» и обладательницей особых прав.

Теперь, лишившись прежнего влияния, Россия, закаленная в войне и адаптированная к санкциям, будет искать новые направления для демонстрации силы. Южный Кавказ в этом контексте мог бы стать для российского генералитета одним из приоритетов.

Однако новый азербайджано-американский меморандум о стратегическом сотрудничестве, а также мирное соглашение на новых условиях, закрепляющее присутствие США в регионе и в сфере безопасности, фактически лишают «горячие головы» в Кремле желания смотреть в сторону Кавказа.

То же самое касается и Ирана. После 12-дневной войны с Израилем и тяжелого имиджевого поражения Тегерану остро нужна была маленькая победоносная кампания, в которой КСИР смог бы показать, что еще способен на реальные действия. Если раньше в Тегеране твердили, что Зангезурский коридор — это их «красная линия», то теперь эта «красная линия» превратилась в «дорогу Трампа». Теперь все угрозы этой дороге – это прямые угрозы самому Трампу. Шахам Ирана поставили мат.

С другой стороны,  теперь любые угрозы в адрес официального Баку теперь будут наталкиваться на военно-техническое превосходство Азербайджана над Ираном, обеспеченное новыми договоренностями с США. Таким образом, в новой геополитической реальности военно-политические амбиции и Москвы, и Тегерана в регионе оказались жестко лимитированы. И любое их движение без учета американских интересов будет иметь болезненные последствия.