Зангезурский коридор момент истины в иранской политике Minval Politika

В начале недели информационное пространство региона всполошила новость о готовящейся важной встрече президента Азербайджана Ильхама Алиева и премьер-министра Армении Никола Пашиняна в Вашингтоне. Происходящие события указывают на то, что Вашингтон не просто заинтересован в том, чтобы предоставить площадку для подписания мирного договора, но и намеревается стать важным участником новой южно-кавказской системы безопасности, а возможно, и гарантом соблюдения сторонами условий договоренностей.

Эти предположения особенно актуальны в свете предложений, выдвигаемых нынешней американской администрацией относительно возможности участия американской компании в обеспечении безопасности армянского участка Зангезурского коридора.

Последнее обстоятельство не могло оставить равнодушным Иран, особенно те политические круги, которые традиционно, по непонятным причинам, считают Азербайджан «проводником политики внешних сил», хотя гораздо больше оснований всегда было полагать, что эту роль выполняет именно Армения. Так или иначе, это неизменно служило для Тегерана поводом оказывать давление на Баку, проводящего независимую линию, не всегда совпадавшую с интересами консервативных политических кругов в Иране, которые на протяжении многих лет стремились добиться от Азербайджана полной лояльности.

В этой связи нельзя назвать случайностью тот факт, что иранский МИД вдруг почему-то озаботился судьбой иранских заключенных, содержащихся в азербайджанских тюрьмах. Причем в тот же день, когда появилась информация о возможной встрече в Вашингтоне. Позже уже Али Акбар Велаяти, ближайший советник верховного лидера Ирана, вновь в свойственной им манере, выступил со скрытыми угрозами в адрес региональных и внешних игроков, высказывающих интерес к участию в Зангезурском коридоре.

По его словам, проект Зангезурского коридора рассматривается не как логистическая инициатива, а как «ширма для масштабной геополитической операции, контролируемой США, Израилем, НАТО и некоторыми пантюркскими движениями». По его мнению, истинная цель — ослабить «ось сопротивления», разорвать стратегическую связь Ирана с Кавказом и запереть Иран и Россию в земельном кольце на юге региона.

Более того, Велаяти подчеркнул, что Иран уже предпринял конкретные шаги для предотвращения реализации проекта: с его подачи были задействованы вооружённые силы на границе и проведены соответствующие оборонительные учения. Это отражает иранский подход «активного сдерживания», а не пассивной реакции.

Он особо акцентировал, что любые попытки «повторить прежние ошибки» — повторное продвижение плана или его возрождение — неизбежно вызовут со стороны Тегерана «жесткий ответ», поскольку «национальная безопасность Ирана остаётся нашей красной линией». Взяв себе в партнеры Россию, Тегеран, очевидно, используя текущую напряженность в отношениях Москвы с Баку и Ереваном, пытается включить ее в свои планы по противодействию не только Вашингтону, но и Турции, которая, как известно, является непосредственным участником этого транспортного проекта.

Такое агрессивное поведение иранских «ястребов» откровенно диссонирует с позицией действующего президента Ирана Масуда Пезешкиана, который в ходе своего недавнего визита в Зенджан сделал беспрецедентное заявление, прямо признав, что проблемы в отношениях с Азербайджаном лежат на стороне Ирана. Он подчеркнул: «Азербайджан – братская нам страна… Как же так получается, что я не могу туда поехать и установить союз, а Израиль при этом может? Значит, вина за это лежит на нас».

Впервые официальный представитель верхней власти признал собственные дипломатические ошибки, особенно на фоне активных азербайджано-израильских контактов.

Заявление Пезешкиана отражает намерение сформировать новый внешнеполитический курс, основанный на отказе от конфронтации и ориентации на региональную солидарность, а также на приоритете диалога с соседними государствами. Его этническое происхождение — азербайджанец по линии обоих родителей — придало высказыванию особый резонанс, одновременно усилив поддержку в одних политических кругах и вызвав критику в других. На этом фоне заявление Али Акбара Велаяти ясно обозначает спектр политических сил, стремящихся воспрепятствовать реализации данного курса, апеллируя к традиционным подходам и опасениям в сфере национальной безопасности. В этих условиях тема Зангезурского коридора приобретает значение своеобразного индикатора, отражающего не только внешнеполитические приоритеты, но и глубинные внутриполитические расколы в Иране, демонстрируя противостояние между консервативным и реформаторским видением будущего страны. Для официального Баку подобная ситуация открывает окно возможностей: Азербайджан рассчитывает на формирование более конструктивной повестки в отношениях с Ираном и заинтересован в поддержке шагов нового президента, направленных на институционализацию и укрепление двустороннего сотрудничества.