Французский эксперт: Участие Турции в новой архитектуре безопасности Европы необходимо ИНТЕРВЬЮ

Геополитическая ситуация в мире после прихода к власти Дональда Трампа заставила страны переосмыслить свою безопасность и адаптироваться к новым реалиям. Особенно это почувствовали на себе европейские государства, оказавшиеся один на один с новыми вызовами и рисками. Чтобы обеспечить устойчивый экономический рост, Европе в первую очередь необходимо позаботиться о собственной безопасности.

О том, какие процессы идут в этом направлении, как Франция и другие страны адаптируются к изменившейся ситуации, в интервью Vesti.az рассказал французский политолог Максим Гауин.

— Дональд Трамп фактически подорвал концепцию единого Запада, особенно в сфере безопасности. Теперь Европа пытается выстроить собственную систему обороны. Как вы считаете, есть ли у нее сегодня реальный потенциал и ресурсы, чтобы конкурировать с такими державами, как США, Россия и Китай?

— С Россией — безусловно. Война в Украине ежедневно это подтверждает. Французская самоходная гаубица CAESAR стала настоящим кошмаром для российских артиллеристов — это прямо подтверждают перехваченные сообщения в Telegram с захваченных телефонов российских военных («Самое страшное орудие у них — это CAESAR»). Шведская Archer показала не меньшую эффективность. По открытым данным, при текущем темпе потерь российская армия может исчерпать запасы современной бронетехники уже к осени, а запасы танков и артиллерии — к концу года. В строю останется разве что буксируемая артиллерия сталинской эпохи, чья актуальность в современных конфликтах сомнительна.

Французские управляемые авиабомбы AASM не боятся российских средств РЭБ и поражают цель вертикально, чего не способна делать ни одна другая бомба. Ракеты Scalp/Storm Shadow, разработанные Францией и Великобританией, с 2023 года уничтожили десятки российских объектов, включая цели на территории России, и пока ни разу не были перехвачены системами ПВО. Немецко-швейцарская система малой ПВО Skyranger особенно хорошо проявила себя против дронов.

Международный рынок тоже говорит сам за себя. ОАЭ свернули совместную с Россией программу по истребителю Су-75 и выбрали французские Rafale. Индия — некогда крупнейший покупатель российского оружия — теперь делает ставку на Францию и Израиль.

Если говорить о Китае: с 2020 по 2024 год его доля на мировом рынке вооружений составила 5,9%. Для сравнения: Франция обеспечила 9,6%, Германия — 5,6%, Италия — 4,8%, Великобритания — 3,6%, Испания — 3%. То есть Европа, даже без США, контролировала свыше четверти глобального экспорта вооружений. Это очень показательная разница между китайским потенциалом в гражданской и оборонной промышленности.

Конкуренция с США — отдельная тема. Rafale сравнивался с F-35 на конкурсах в Нидерландах, Швейцарии, Сингапуре и Южной Корее. Везде технические комиссии отдавали предпочтение Rafale, но в итоге побеждал F-35 — по политическим причинам и давлению американской дипломатии.

Оба типа систем ПВО — американская Patriot и европейская SAMP/T — успешно перехватывали гиперзвуковые ракеты «Кинжал» и «Циркон». Однако стоит отметить разницу: для перехвата одной ракеты украинцы часто используют две американские ракеты, но только одну европейскую Aster.

Россия с 2024 года научилась подавлять GPS-наведение у американских снарядов Excalibur, в то время как франко-шведский BONUS использует оптическое наведение и не боится глушилок. По статистике, к середине 2024 года треть американских гаубиц M777, поставленных в Украину, была уничтожена или повреждена. Среди французских CAESAR и шведских Archers потери — всего 7%. Это объясняется тем, что M777 — буксируемые, а CAESAR и Archer — самоходные и базируются на грузовиках.

Даже 120-мм французские мины превосходят американские: они нарезные, в три раза точнее и по мощности приближаются к полноценному 155-мм снаряду.

Ракета воздушного боя Meteor, созданная при участии Франции, Британии, Германии, Швеции и Испании, на сегодня не имеет аналогов в мире. Именно по этой причине при продаже Rafale Египту Meteor не передавались — чтобы не нарушать баланс сил в регионе и не создавать угрозу превосходства над Израилем, даже несмотря на наличие у него F-35.

Разумеется, и в Европе есть проблемы — прежде всего, с масштабами производства. Но ситуация постепенно улучшается. Производство снарядов активно наращивается: Rheinmetall, KNDS France, Thales строят новые заводы, в том числе в Польше. Бельгия с прошлого года координирует общеевропейскую программу по выпуску патронов.

С дронами дела пока продвигаются медленно, но сдвиг есть. Франция, несмотря на старые наработки в сфере разведывательных БПЛА, всерьез занялась дронами-камикадзе только после войны в Карабахе в 2020 году. Сейчас производятся три типа: Colibri (для небронированной техники), Toutatis (для БМП) и Veloce 330 (для танков). Автопром подключен к массовому производству. Германия заявила о поставке Украине 6 000 дронов HX-2 с дальностью до 100 км — важный знак, что Берлин переосмыслил подход к беспилотной войне.

MBDA — флагман европейского ракетостроения — в 2025 году увеличит выпуск ПЗРК Mistral в четыре раза по сравнению с 2021-м. Но с боеприпасами Aster ситуация пока отстает. Франция, Испания и Германия уже производят современные самоходные минометы, но их количество нужно наращивать.

Остается еще проблема спутников. Французские аппараты CSO обеспечивают картинку военного качества (разрешение — видно фигуру человека), но их всего три. Даже с добавлением гражданских Pléiades Néo, британских, люксембургских и немецких спутников, речь пока идет о единицах. Поэтому готовится новая европейская программа по спутниковому обеспечению обороны.

Наконец, стоит отметить политический фактор. Теплые отношения между Макроном, Фридрихом Мерцем и Киром Стармером — серьезный задел для совместных оборонных программ, включая разработку истребителя шестого поколения и вопросы ядерного сдерживания. Позитивным сигналом стало и активное вовлечение Турции в оборонные консультации как в расширенном формате (37 стран), так и в формате «Франция — Великобритания — Турция».

- Франция и Германия все активнее заявляют о своем лидерстве в вопросах безопасности и возрождении собственных армий и ВПК. На ваш взгляд, может ли создание сильной общеевропейской армии в перспективе привести к прямой конфронтации с Россией? Ведь сегодня Россия, несмотря на все санкции, кажется более организованной и боеспособной, чем многие страны ЕС.

- Вы знаете, все зависит от того, что мы называем «силой» и «эффективностью». Возьмем, к примеру, российскую программу танков Т-14 «Армата». Санкции 2014 года практически парализовали ее: без доступа к западной электронике Т-14 так и остался парадной игрушкой. Это не боевой танк, а музей на гусеницах. А кровавые потери с 2022 года только подтвердили: российские танки уязвимы, в том числе из-за конструкции, где боеприпасы хранятся прямо в башне, в отличие от западных моделей, где они защищены бронекапсулой.

К 2025 году мы видим, как Россия все чаще бросает в бой гражданские автомобили. По данным открытой аналитики, в 2023 году они составляли 20% от всех подтвержденных потерь техники, а к началу 2025-го — уже более 50%. Российские атаки на Lada, звучит абсурдно, но это сегодняшняя реальность.

Без снарядов из Северной Кореи российская артиллерия попросту встанет. Тяжелые минометы исчезли с фронта еще в прошлом году, и это зафиксировано спутниками. БПЛА? Так называемые «Шахеды» — это иранская разработка, а не российская. Украинцы научились сбивать их не только с помощью немецких систем ПВО, но и буквально пулеметами.

Киберпространство? После атак 2007 года на Эстонию Европа сделала выводы. Сегодня российские хакеры не в состоянии повторить и десятой доли того ущерба. Европейская киберзащита — уже не слабое звено.

Неудавшееся покушение на главу Rheinmetall Армина Паппергера — показательный эпизод. Европа не просто усиливает оборонку, но и защищает ее ключевых игроков. А что касается политической воли: оборона закреплена в рамках ЕС еще с Маастрихтского договора, Лиссабонский ее усилил, а сейчас у нас есть 800-миллиардный план перевооружения — с четкой архитектурой и ресурсами.

И, наконец, технологии. ЕС финансирует разработку электромагнитной пушки Францией и Германией — она способна выпускать до 100 снарядов в минуту на скорости почти Мах 9. Это не фантастика, а ответ на российские гиперзвуковые ракеты. К слову, единственная другая страна, разрабатывающая такую пушку, — Япония, и делает она это с Францией и Германией.

Так что, если вы спрашиваете, может ли Европа быть слабой и неэффективной — я бы сказал, это устаревшее представление.

- США, судя по всему, сталкиваются с серьезными трудностями в попытках остановить войну в Украине. В медиа уже звучат предположения о готовности Вашингтона идти на уступки Москве — вплоть до снятия части санкций и территориальных компромиссов. Способна ли объединенная Европа самостоятельно поддерживать Украину и довести дело до победы?

- США действительно возобновили военную помощь Украине — в том числе поставки высокоточных боеприпасов GLSDB (американо-шведская разработка) и снарядов для HIMARS с дальностью до 150 км. На прошлой неделе администрация Трампа также усилила санкционный режим, введя жесткие меры против банков, участвующих в закупках российского газа и нефти. Это стало во многом результатом давления со стороны европейских лидеров — в первую очередь Эмманюэля Макрона, Кира Стармера и, возможно, Джорджии Мелони. Как долго продлится этот период согласованных действий — сказать сложно, но для Украины и Европы это безусловное облегчение.

При этом важно понимать: зависимость Украины от США уже не так велика, как это было в начале войны. Украина более не нуждается в американских снарядах — у нее работает собственное производство, особенно в сфере дронов, где она вышла на первое место в мире. Европа также активно поставляет БПЛА. А если говорить об артиллерии, европейские гаубицы, такие как Caesar или Archer, сегодня превосходят американские аналоги.

Что касается противотанкового оружия — здесь тоже нельзя говорить о зависимости от США. Стандартный американский комплекс AT4 — это шведская разработка. Британско-шведский NLAW по эффективности не уступает американскому Javelin, а французская ракета Akeron даже превосходит его. Она может управляться стрелком вплоть до удара, действовать через лазерное наведение или самостоятельно находить цель вне поля зрения оператора — это то, на что Javelin неспособен. Украина получает и NLAW, и Akeron с 2022 года.

Бронетехника? Здесь вклад США минимален: поставлено лишь 31 танк в 2023 году, в 2024 — ни одного. Это практически символический уровень. Европа способна компенсировать все необходимое — французские VAB, турецкие Kirpi и Cobra, немецкие KF41 Lynx и другие платформы доступны в достаточном количестве.

Украина уже научилась глушить российские планирующие бомбы, разработала собственную крылатую ракету "Нептун" с дальностью до 1000 км, а также дроны-камикадзе дальнего радиуса — все это без участия США.

Однако есть направления, где американская помощь пока незаменима. Прежде всего — это дальнобойная противовоздушная оборона: у США больше систем Patriot, чем у европейских союзников, хотя европейские SAMP/T постепенно набирают объемы. Кроме того, США играют ключевую роль в поставках реактивных систем залпового огня и, что еще важнее, — в обеспечении вторичных санкций. Их давление на страны, торгующие с Россией, особенно в энергетике и полупроводниках, остается одним из главных инструментов экономического сдерживания Москвы.

- В нынешних условиях видите ли вы решение в более тесном военно-политическом сотрудничестве между ЕС и Турцией? Способна ли турецкая армия и ВПК сыграть ключевую роль? Насколько, по-вашему, конкурентоспособен турецкий оборонный сектор на мировом рынке?

- Участие Турции — необходимо. Французское разрешение на экспорт ракет Meteor в Турцию в декабре 2024 года, несмотря на повторные протесты со стороны Греции, а также решение Германии разрешить экспорт истребителей Eurofighter, также в 2024 году, вопреки давлению Афин, лишь подтвердили включенность Турции в ключевые оборонные процессы и встречи 2025 года.

Турция доказала свою конкурентоспособность в ряде направлений: бомбардировочные и разведывательные дроны, дроны-носители, штурмовые винтовки (турецкая модель — единственная, успешно прошедшая все испытания НАТО), бронетранспортеры, противотанковые ракеты, а также многозарядные реактивные системы, которые — по состоянию на сегодня — единственные в НАТО способны поражать подвижные цели, и это преимущество, по прогнозам, сохранится как минимум до 2027 года.

В 2024 году Турция установила рекорд по экспорту военной продукции — $7,1 млрд по сравнению с $5,5 млрд в 2023 году. Она также участвует в производстве отдельных компонентов транспортного самолета A400M вместе с Францией, Германией, Великобританией, Испанией и Бельгией.

Турецкая противокорабельная ракета ATMACA подает большие надежды. Что касается систем ПВО, то хотя SAMP/T формально является франко-итальянской разработкой, с 2022 года — на фоне вторжения в Украину — активно ведутся переговоры о создании новой модификации этой системы в рамках трехстороннего сотрудничества Парижа, Рима и Анкары. В контексте формирования европейской, многоуровневой архитектуры противовоздушной обороны это направление приобретает особую актуальность.