Глубинная дипломатия без глубины безопасности: что на самом деле подписали США и Украина АНАЛИЗ от Baku Network

Автор: Эльчин Алыоглу, директор Baku Network

На сайте Baku Network опубликована статья о недавно подписанном соглашении между США и Украиной.

Day.Az представляет полный текст статьи:

Когда ручки подписывали этот документ в Вашингтоне, чернила ещё не высохли, а история уже сделала зарубку на скрижали XXI века. Соглашение между США и Украиной о доступе к природным ресурсам моментально вызвало эффект политического электрошока: восторженные заголовки сменялись тревожными комментариями, а за фасадом "партнёрства" начали проступать контуры куда более сложной конструкции - конструкция зависимости.

На бумаге - стратегическое сотрудничество. В действительности - тщательно выстроенный геоэкономический бартер, в котором каждая уступка Киева обернута в золотую обёртку "инвестиций", а каждое американское обещание звучит как комплимент, за которым нет юридического тела.

Эта сделка не о недрах - она о власти. Не о литии и уране - а о праве диктовать правила на континенте, где идёт война. Украина получает шанс на выживание, но по условиям, написанным не ею. США - актив на десятилетия вперёд, но без обязательств защищать. В этой формуле слишком много "если" и почти нет "когда". А главное - слишком много интересов и слишком мало гарантий.

Это соглашение уже называют "договором без суверенитета" - и не случайно. Потому что оно не просто передаёт права на ресурсы, оно обозначает новую модель мировой политики: экономическую лояльность в обмен на политическую надежду. Игра началась. Ставки сделаны. Украина - на кону.

Политический обмен без гарантий: что стоит за договором?

Суть сделки проста в форме, но многослойна в содержании: Украина сохраняет формальную собственность на природные ресурсы - от лития и урана до нефти и газа, но США получают право на совместную разработку, включая углеводороды. Вашингтон обходит юридическое слово "эксплуатация", заменяя его на "партнёрский доступ", однако юридическая сила формулировок едва ли скроет реальную цену лояльности Киева. Условием для нового этапа поддержки стало не только расширение доступа к ресурсам, но и ряд уступок в инвестиционной политике.

Документ прямо не содержит пункта о возврате американской помощи - ни военной, ни экономической. Это стало принципиальной уступкой Трампа, который ещё год назад требовал вернуть "350 миллиардов долларов". Однако, как напоминает Council on Foreign Relations, реальные объёмы составляют 175 миллиардов, и большая часть из них - безвозмездные пакеты времён Байдена. Зеленский настаивал: помощь была подарком, не кредитом. Трамп проигнорировал этот спор цифр, но представил договор как "коммерчески выгодный", настаивая, что США "получат больше, чем вложили".

До подписания соглашения Дональд Трамп срывал аплодисменты в своих электоральных кругах, обвиняя Украину в "провокации войны". Белый дом уходил от прямых обвинений в адрес России, пытаясь лавировать между реалполитик и изоляционизмом. Однако текст нового договора и заявления американского Минфина стали поворотом в риторике. Теперь Россия - "страна-агрессор", а Украина - "свободная и процветающая демократия, заслуживающая суверенитета и восстановления".

Министр финансов США Скотт Бессент прямо указал: ни одно государство, сотрудничавшее с российской военной машиной, не будет участвовать в послевоенном восстановлении Украины. Эти заявления однозначно сигнализируют Москве: новый курс Вашингтона гораздо менее терпим, чем до этого казалось.

Но риторика - не стратегия. И несмотря на усиление информационного давления на Кремль, договор не содержит юридически обязывающих гарантий безопасности для Украины. Нет ни пункта об автоматической помощи в случае угрозы, ни чётко прописанных военных обязательств. Вместо этого - "экономические интересы" как новая форма защиты.

Kyiv Post, ссылаясь на источники в украинском правительстве, утверждает, что после подписания ресурсного соглашения администрация Трампа дала "неофициальное добро" на коммерческие поставки оружия в размере 50 миллионов долларов. Это - первый за долгое время жест в пользу военного сотрудничества. С 2021 года большая часть вооружения передавалась по программам безвозмездной помощи. Сейчас же речь идёт о возврате к модели DCS - прямых коммерческих продаж, где Украина платит за каждый танк и каждый дрон.

Это двойной сигнал. С одной стороны, Трамп готов разблокировать поставки. С другой - он не отходит от своей идеологии "Америка не платит за чужие войны". Тем не менее, включение военной помощи как "возможного взноса" в инвестиционный фонд (в рамках договора) создаёт прецедент: оборонка теперь часть геоэкономики.

Суверенитет по подписке: новая модель зависимости или шанс на возрождение?

Одним из самых обсуждаемых аспектов соглашения между США и Украиной стало молчаливое подтачивание того, что официально именуется "суверенитетом". Формально ресурсы остаются под украинской юрисдикцией. Но допуск к ним внешнего партнёра в обмен на экономические и политические гарантии означает де-факто ограничение полномочий Киева в вопросах ресурсной политики.

Как подчеркнули аналитики из European Policy Centre, в классических западных соглашениях о разработке ресурсов совместное владение - это не партнерство, а распределение влияния. В данном случае Украина соглашается на геоэкономическую созависимость. Она не столько управляет ресурсами, сколько делит доступ к ним, часто по внешне продиктованным правилам.

Отдельное внимание вызывает положение о реинвестировании прибыли. Украина заявляет, что первые 10 лет доходы от использования ресурсов будут направлены исключительно на восстановление страны. Однако этот пункт не прописан в самом тексте соглашения - лишь упомянут в заявлениях украинских чиновников. Юридически это оставляет лазейку: в случае изменения политической воли США средства могут быть переориентированы, и Киев не сможет ссылаться на документ как на гарантию.

После 10 лет прибыли, как утверждает украинское правительство, будут делиться в равных долях. Это создаёт риск: когда война закончится, а восстанавливать инфраструктуру станет ещё важнее - доходы пойдут уже не в украинский бюджет, а в американо-украинский пул. Таким образом, Украина может оказаться в ситуации, где ей придётся конкурировать за средства со своим главным союзником.

Подписание договора вызвало тревогу в Брюсселе. Европа не хочет повторения ситуации, когда Украина превращается в площадку для экономической экспансии заокеанского партнёра. В 2023 году ЕС и Украина подписали Соглашение о критически важных сырьевых материалах, в котором Брюссель подчеркнул приоритет "европейского рынка" в добыче и переработке украинских ресурсов.

Нынешняя сделка с Вашингтоном потенциально вступает в противоречие с этим документом. Однако в тексте соглашения США с Украиной аккуратно указывается: "Соединённые Штаты признают стремление Украины вступить в ЕС и готовы пересмотреть положения договора при возникновении дополнительных обязательств в связи с этим процессом".

Формально - дипломатическая корректность. По сути - ловко сформулированное уклонение от признания приоритета европейского вектора. Вашингтон не запрещает Украине идти в ЕС, но и не гарантирует, что США уступят в случае юридического конфликта между американскими и европейскими инвестиционными интересами.

Что касается НАТО, соглашение и вовсе не упоминает Альянс напрямую. Это может быть как тактическое избегание раздражающей Москвы риторики, так и признак того, что администрация Трампа не собирается продвигать украинское членство в военном блоке.

Как отмечает эксперт по трансатлантическим отношениям из Chatham House Сара Краузер, "новый американский подход - это не безопасность в обмен на лояльность, а инвестиции в обмен на подчинение". Таким образом, США предлагают Киеву не защиту, а участие в долгосрочном проекте без чётких границ и гарантий.

Особое внимание заслуживает противоречие в заявлениях сторон до и после сделки.

До подписания договора Трамп и его окружение утверждали, что Украина "втянула США в чужую войну", и Вашингтон не обязан её финансировать. Прозвучали даже намёки на возможное признание "правомерности" российской позиции.

После подписания риторика изменилась почти на 180 градусов. Украина вдруг стала символом свободы, жертвой агрессии, нуждающейся в восстановлении. Россия - "военный спонсор хаоса", недопустимый партнёр по будущей послевоенной реконструкции.

Возникает естественный вопрос: это искреннее переосмысление или политический маскарад, призванный обосновать сделку с электоральной точки зрения?

Как отмечает редакционная колонка Kyiv Post, "США создали впечатление, что получают доступ к украинским ресурсам не из жажды прибыли, а из солидарности. Это ловкий риторический приём, но не более". В глазах украинского общества, особенно патриотических кругов, соглашение выглядит одновременно как победа - и как сделка с риском быть подменёнными в геополитических торгах.

Соглашение между США и Украиной - это не просто инвестиционный документ. Это акт геоэкономического символизма. Вашингтон получил не только право на ресурсы, но и рычаг влияния, который в будущем может использоваться в качестве альтернативы прямой военной поддержки. Украина - в обмен на помощь - поставила под вопрос реальную глубину своего суверенитета.

Это соглашение - не гарантия, а расчет. Не союз, а временный баланс интересов. И как всякий геополитический контракт, он имеет цену. Вопрос лишь в том, заплатит ли её Украина одна - или разделит её с союзниками, которые в критический момент могут исчезнуть за горизонтом.

Украина между лояльностью и иллюзиями. Сценарии на 2025-2026 годы

Соглашение между США и Украиной о доступе к природным ресурсам - это не эпизод. Это пролог. Оно знаменует собой начало новой фазы в международной политике, где гуманитарные и военные обязательства уступают место геоэкономическому расчёту, а понятие "поддержки" подменяется логикой "инвестиций с повышенным риском". Украина оказалась в парадоксальном положении: усилив свою зависимость от Вашингтона, она одновременно утратила главную опору - чётко зафиксированные стратегические гарантии безопасности.

На ближайшие два года вырисовываются три вероятных сценария:

1. Сценарий "Американская реконструкция" (условно-позитивный)

В этом сценарии США не только активируют механизм военной помощи, но и наращивают экономическое присутствие в Украине через транснациональные корпорации, инвестиционные фонды и технологические трансферы. Украина получает пусть и условный, но ощутимый доступ к передовым системам вооружения, энергетической инфраструктуре и финансовой поддержке через МВФ и Всемирный банк.
Однако цена - превращение в стратегического протектората, ограниченного в праве выбирать между Вашингтоном и Брюсселем.

2. Сценарий "Избирательная лояльность" (реалистичный)

США продолжат использовать Украину как геополитический актив в торгах с Россией и ЕС. Помощь будет поступать по схеме "на минимуме", с преобладанием платных поставок и символических жестов. Любая попытка Киева проводить самостоятельную ресурсную политику или интеграционные шаги с ЕС, не согласованные с США, будет вызывать скрытое давление. НАТО и ЕС будут отдаляться под предлогом "нежелания эскалации", а Украина окажется зажатой между риторическими заверениями и отсутствием реальной поддержки.

3. Сценарий "Геоэкономическая ловушка" (негативный)

В случае усиления изоляционистских тенденций в США или новой волны экономического кризиса, Вашингтон может свернуть даже частичную поддержку, оставив Украине лишь ресурсоемкие обязательства. Это приведёт к внутреннему политическому кризису в Киеве, всплеску общественного недовольства и активизации популистов, требующих выхода из "кабальных договоров". Москва получит окно возможностей для наступления - не только военного, но и дипломатического - в условиях западной растерянности.

Какой из этих сценариев станет реальностью, зависит не только от администрации Трампа, но и от политической воли самого Киева. Украина стоит перед необходимостью не просто сопротивляться внешнему давлению, а формировать свою повестку внутри уже сформированной чужой игры.

Соглашение с США стало тестом на зрелость украинской дипломатии. И если его не удастся использовать в качестве плацдарма для реального укрепления экономики и субъектности, оно станет лишь очередной страницей в хронике "вынужденных уступок" и "реальной цены лояльности".