Хиросима не прощает беспамятства Размышления Теймура Атаева

Вчера, 6 августа, мир в очередной раз отметил День Хиросимы, известный также как Всемирный день борьбы за запрещение ядерного оружия. В этом году исполнилось 80 лет с момента сброса с американского самолёта B-29 на этот японский город урановой бомбы «Малыш», в результате чего было уничтожено 70% Хиросимы. Взрыв разрушил всё в радиусе 1,5 км, а общее количество погибших в результате первого в мире применения ядерного оружия, по разным оценкам, составило от 130 до 226 тысяч человек.

Однако, как мы видим, и сегодня отдельные политики без особых угрызений совести угрожают миру применением ядерного оружия, хотя уже всем ясно: в ядерной войне победителей быть не может. С другой стороны, на Ближнем Востоке тысячами уничтожаются мирные жители, а в Украине гибнут женщины и дети — и всё это происходит без применения ядерного оружия. Что лишь подчёркивает: если дойдёт до его использования, масштабы катастрофы окажутся несоизмеримо большими.

Но понимают ли политики, угрожающие применением этого вида вооружений, к каким последствиям это может привести? Ещё в середине прошлого века некоторые мастера пера достаточно ясно описывали, как именно может развиваться такой сценарий. В свете этого мы решили немного окунуться в рассказ, не нуждающийся в особом представлении, — Рэя Брэдбери «Будет ласковый дождь» (1950 г.).

В этом коротком, но потрясающем до сих пор произведении нет ни диалогов, ни монологов. Хотя что тут скажешь — ведь речь идёт об «умном» доме, который внезапно опустел, по всей видимости, после ядерной катастрофы. И именно эта отстранённость рассказчика-наблюдателя поражает. Он описывает всего лишь несколько часов из жизни пустого дома, который, кажется, дышит. Но… дышит ли?

Дом «разговаривает», но не голосами людей. Озвучивается время, печь готовит горячий завтрак, приборы расставляются на столе, зажигается сигара, идёт уборка комнат, в саду плещется фонтан. Однако всё это — действия роботов.

А где живые обитатели дома? Читатель невольно ждёт, что вот-вот мы их увидим — их радостные лица, улыбки. Вот, кажется, и они… Но — всего лишь в виде силуэтов.

Силуэты (тени?) тех, кто, возможно, ещё мгновение назад был жив, но кого снесла волна внезапной катастрофы. Семья, жившая своей размеренной жизнью, запечатлена в момент своих последних действий.

От осознания трагедии становится не по себе. Особенно — когда обо всём происходящем мы узнаём через абсолютно бесстрастного рассказчика. Даже не рассказчика, а наблюдателя, которому всё происходящее абсолютно безразлично. Он просто фиксирует то, что видит, — без малейшего сочувствия или переживания. И тут вдруг пронзает, как током: ведь и сам этот рассказчик — тоже робот. Который, тем не менее, внезапно вселяет надежду: может быть, в «умном» пространстве всё же теплится жизнь? Но даже домашний пёс, каким-то чудом уцелевший, осознав, что остался один, вскоре сам становится практически тем же силуэтом.

Ощущение оторопи — никак иначе. Особенно в тот момент, когда откуда-то с потолка доносится голос, отстранённо читающий стихотворение, строки которого звучат как пощёчина:

И ни птица, ни ива слезы не прольёт,

Если сгинет с Земли человеческий род.

И весна... И весна встретит новый рассвет —

Не заметив, что нас уже нет.

Вслед за этим дом охватывает пожар — и исчезает: «Холодильники, кресла, ролики с фильмами, кровати, электрические приборы — всё рухнуло вниз обугленными скелетами. Дым и тишина. Огромные клубы дыма». Наблюдатель замолкает.

Потрясающий Рэй Брэдбери. Что тут сказать, кроме как воскликнуть: откуда в нём было это понимание того, что может ожидать человечество? Год — 1950-й. Сегодня — 2025-й. Уму непостижимая технологическая революция, меняющая не просто нашу жизнь, а сам её облик. Темп. Вектор. Да, технологии. Да, искусственный интеллект. Всё отдано человеку.

Но в одно мгновение всё это может быть сметено с лица Земли — любые достижения, любые «умные» системы.

Подход Брэдбери абсолютно не случаен. Спустя 60 лет после написания рассказа, незадолго до своей смерти, писатель сказал: «Нам нужно продвигаться в познании Вселенной. Человечество должно сохранить себя. Избавиться от угрозы войны и политических коллизий. Мы должны стать астронавтами, окунуться во Вселенную и услышать Бога внутри самих себя».

По субъективному мнению автора, эти строки воспринимаются не только как набор букв. Они скорее говорят о важности погружения в атмосферу мира, созданного для нас Всевышним. Это и позволяет услышать, ощутить в себе ту Божественную частичку, которую Создатель вдохнул в нас.

Наверное, столь короткий рассказ Брэдбери — это своего рода сигнал: на фоне технологического бума, семимильными шагами идущего по планете, всем нам нужно совсем немного — по отношению к себе и к другим: доброта, слова поддержки, прощение, терпение, понимание.

Но есть ли гарантия, что это станет повсеместной реальностью?