Пошаговая инструкция: как Россия теряет друзей Пример Азербайджана. И не только

В последние месяцы российская внешняя политика всё очевиднее демонстрирует признаки системного кризиса. Эскалация конфронтационного курса, попытки сохранить влияние методами, не соответствующими изменившейся международной и региональной реальности, ведут к ухудшению отношений с ближайшими соседями. Одним из ярких примеров этого процесса стала нарастающая напряженность в отношениях между Москвой и Баку.

На протяжении последних трёх десятилетий Россия стремилась позиционировать себя в качестве ключевого посредника в карабахском урегулировании, а Азербайджан рассматривался как важный партнёр в регионе Южного Кавказа. Однако после окончания Второй Карабахской войны и последующего укрепления позиций Баку российская политика в регионе начала вступать в противоречие с новыми реалиями. По сути, Москва не учла стратегические изменения – восстановление территориальной целостности Азербайджана вкупе с ростом международной субъектности Баку.

Скажем откровенно, если бы трагедия с самолетом AZAL, последующие кибератаки на азербайджанские информационные ресурсы и массовые задержания азербайджанцев в Екатеринбурге и других городах России, сопровождающиеся пытками и убийствами, произошли бы три десятилетия назад, Баку вероятно вынужден был бы промолчать или ограничиться дипломатической нотой ввиду отсутствия международного веса. Начало 1990-х годов – это время, когда Азербайджан только начал восстанавливать независимость, боролся с внутренним хаосом, армянской агрессией и экономическим коллапсом. Тогда внешняя политика республики была скорее вынужденной и ситуационной, чем стратегически выверенной. Азербайджан реагировал на вызовы, а не формировал повестку.

Сегодня ситуация иная. Азербайджан – это страна с устойчивыми институтами, сильной армией, растущим экономическим влиянием. Баку уже не просто наблюдатель на Кавказе – он стал одним из его архитекторов. И потому может позволить себе жёсткую и принципиальную позицию, когда речь идёт о защите граждан, национального достоинства и суверенитета. Молчание больше не является единственным возможным выбором.

На фоне справедливой реакции Баку на провокации Москвы Z-патриоты, вроде Юрия Подоляки, не обладающие достаточным уровнем профессиональных знаний о регионе, спешно записали Азербайджан в геополитические противники России. Однако есть и такие эксперты, как Аркадий Дубнов, специализирующиеся на странах СНГ и обладающие более трезвым и прагматичным взглядом на ситуацию. В интервью информационному сайту РБК Дубнов прямо заявил, цитируем: «Азербайджан сегодня гораздо важнее для России, чем Россия для Азербайджана. Это влиятельная региональная держава. Ошибочно считать, что ее сила в том, что ее поддерживает Турция. Напротив, сегодня мы видим, что уже Анкара может считать Баку своим плечом». 

При этом нельзя не отметить, что Азербайджан, не снижая уровня взаимодействия с Россией, действительно сумел усилить военно-политическое сотрудничество с Турцией, укрепил партнёрство с Европейским союзом, Китаем, странами Центральной Азии. 

Россия, несмотря на исторические, культурные и экономические связи, оказалась вытесненной с ключевых позиций, причём не в результате внешнего давления, а в силу собственной недальновидной политики.

Становится всё более очевидным и общее ослабление позиций РФ в мире. Её международная изоляция, санкционное давление, ухудшение деловой и дипломатической репутации, а главное – стратегическая неспособность адаптироваться к новой многополярной системе координат подрывают прежние основы российского внешнеполитического веса. Даже традиционные партнёры ведут себя всё более сдержанно, предпочитая многовекторность зависимости от одного центра влияния. 

Все эти процессы поднимают принципиальные вопросы: «Что происходит с Россией как с международным актором?»; «Почему страна, обладающая богатым внешнеполитическим опытом, мощными ресурсами и уникальной геополитической позицией, последовательно утрачивает влияние и доверие?» Очевидно, что ответ кроется не только в тактических ошибках, но и в глубинной инерционности политического мышления, неспособности выработать современную, прагматичную и уважительную стратегию в отношении соседей.

Россия традиционно придерживается деструктивной позиции в отношении государств, образовавшихся и восстановивших свою независимость после распада СССР – вместо того чтобы приветствовать их экономический подъём и процветание, она, напротив, пытается их ослабить, сделать зависимыми, управляемыми и бедными. Эта позиция – стратегическая ошибка. Ведь сильные и богатые соседи – это не угроза, а возможность. Взаимовыгодная торговля, кооперация в технологиях, стабильные рынки сбыта – всё это могло бы сделать и саму Россию богаче. Но вместо экономического партнёрства избран путь контроля через уязвимость, который в конечном счёте приводит к изоляции, недоверию и утрате влияния. Там, где можно было строить мосты, Россия предпочитает рыть траншеи.

Глубинные причины системного кризиса кроются также внутри самого российского общества, в трансформации его идеологии, общественного языка и отношения к собственным гражданам «неславянского» происхождения. От этих внутренних процессов напрямую зависят и внешнеполитические провалы. Разберем подробнее.
Ещё недавно в официальной риторике Москвы активно использовалось слово «россияне» – универсальное понятие, объединяющее людей разных национальностей, проживающих в многонациональном государстве. Сегодня это слово используется реже и имеет тенденцию к исчезновению из публичного поля. Ему на смену пришло слово «русские» в национально-этническом смысле. И это не просто лингвистический сдвиг, это – индикатор смещения в сторону этноцентризма.

Такой переход меняет саму основу восприятия страны: Россия больше не многосоставный союз народов, а «земля русских», где все прочие как бы гости. Этот подход, конечно, неприемлем для республик Северного Кавказа, Поволжья, Сибири – да и для любой части многонационального государства, в котором десятки миллионов людей идентифицируют себя иначе.

В своём выступлении от 28 ноября 2023 года на заседании Всемирного русского народного собора Владимир Путин особо подчеркнул, что «без русских как этноса, без русского народа нет и не может быть Русского мира и самой России. Русские – это больше чем национальность. Так всегда было в истории нашей страны. Это в том числе культурная, духовная, историческая идентичность», – объяснил президент России.

Симптоматичным становится отношение части русскоязычного общества к национальным республикам внутри самой страны. Все чаще звучат фразы вроде: «А в Дагестан разве не нужен загранпаспорт?» Или: «В Чечне же всё по своим законам – это уже почти другая страна». Люди искренне не чувствуют культурной, политической или ценностной связи с целыми регионами. И это тоже результат долгого размывания общероссийской идентичности и доминирования русскости как нормы.

Одним из наиболее тревожных проявлений становится шовинизм. Он выходит за пределы маргинальных сообществ и проникает в медиа, политику, бытовую коммуникацию. Характерный эпизод: видео, на котором молодой грузин покупает продукты пожилой русской женщине, вызывая агрессию у русского мужчины, который тут же обвиняет его в «показухе» и припоминает войну 2008 года. Стандартизированный набор штампов – «кормим их», «все им должны», «пусть едут домой» – и вовсе стал мейнстримом.

Подобные стереотипы не только разделяют людей внутри страны, но и транслируются вовне. Как результат – постсоветские государства всё меньше видят в России морального лидера и всё чаще – империю с патерналистским, уничижительным отношением.

Любая социальная или политическая турбулентность в современной России сопровождается разговорами о том, что во всём виноваты кавказцы, азиаты, мигранты. После громких терактов или всплеска преступности пропаганда подсказывает простую формулу: «Это они». Это не только демонизирует целые этнические группы, но и служит удобной кнопкой для отвлечения внимания общества от реальных причин внутренних проблем.

Сама система охотно использует этот общественный рефлекс, укрепляя в массах ксенофобские страхи. Это позволяет поддерживать внешнюю политику любого масштаба: от войны до дипломатического шантажа. Общество, приученное к мысли о внешнем или этнически «чужом» враге, легко мобилизуется на борьбу «за правое дело».

Ключевой идеей, оправдывающей внешнюю агрессию, становится миф о враждебном окружении: НАТО наступает, Запад разрушает традиции, соседи предают. Этот синдром, восходящий ещё к временам СССР, особенно ярко проявился уже в постсоветской России после символического «разворота самолёта Примакова» над Атлантикой в 1999 году, когда тогдашний премьер-министр России, узнав о начале бомбардировок Югославии, вернул правительственный борт в Москву. Этот жест до сих пор романтизируется как «мужской ответ предательству», тогда как реальная политика России после него только ускорила геополитическую изоляцию.

Так почему же от РФ отворачиваются соседи и союзники? Армения и Молдова всё активнее ищут поддержки у Запада, Казахстан демонстративно дистанцируется от Москвы, даже Сербия – верный партнер – пересматривает стратегию. Причина проста: в глазах этих стран Россия теряет не просто привлекательность, а легитимность как равноправный и уважающий партнер. Её риторика и действия всё больше напоминают империю XIX века, не способную к обновлению.

Пока внутри страны продолжается нарастание этноцентризма, шовинизма и ксенофобии, невозможно строить устойчивые и доверительные отношения с внешним миром. Друзья не держатся рядом с тем, кто их унижает или считает «младшими братьями». Уважение к своему многонациональному народу – ещё одна основа внешнего доверия. И до тех пор, пока Россия этого не осознает, число друзей будет стремиться к нулю.

Не секрет, что многие в мире считают мыслителя Александра Дугина «серым кардиналом» Кремля – человеком, который оказывает воздействие на взгляды российского президента и одновременно выступает главным идеологом так называемого «Русского мира». Кстати, в отличие от всяких новоявленных Z-блогеров, Александр Гельевич последовательно считает Азербайджан другом России. Так вот, в одном из своих недавних интервью Дугин признался, что и он, и Владимир Путин находятся под влиянием логики русской истории. Что ж, пусть оно и так. Никто не отрицает, что у истории действительно должны быть своя философия и логика. Однако не лучше ли наконец-то сменить парадигму имперскости, убеждённости в особой миссии, сакрализации власти и вечной концепции – что враг у ворот на парадигму добрососедства, сотрудничества и взаимного уважения. 

Пора понять: подлинная сила – это не способность разрушать, а умение создавать. Не власть над другими, а власть над собой. Не культ врага, а культура мира. Если логика истории диктует конфронтацию, значит, пришло время изменить не мир, а саму логику.

Самир Кулиев