За кризисом кризис: истоки российских проблем с соседями Аналитика Сергея Богдана

В Москве нынче любят цитировать царя Александра III, дескать, единственные союзники России — это ее армия и флот. Этой цитатой оправдываются за нынешние проблемы с союзниками и намекают на необходимость бесцеремонной империалистической политики. Глупость ее очевидна, а еще забавнее, что царь этого не говорил. Эта история символически отражает некомпетентность и чванство российских чиновников, благодаря которым у РФ ныне проблемы в отношениях не только с Западом, но и с уймой государств, которые к Западу не относятся. В основе этих проблем лежит неготовность выстраивать равноправные уважительные отношения с другими странами.

Мудрость царей кайзеров: сила есть — ума не надо

Как и многое в современном перекраивании истории российскими чиновниками, этот случай с фальсифицированной цитатой Александра III, которую выбили даже на новом памятнике императору, глубоко символичен. Ведь на самом деле эту фразу говаривал совсем другой император, германский кайзер Вильгельм II, и лишь российские монархисты переписали ее на Александра III. Настоящий же автор знаменит тем, что, придя к власти, угробил динамичную империю, которая шла к мировому лидерству.

А вообще, все успешные мировые державы состоялись именно благодаря союзам и коалициям — пример тому вся история США после Второй мировой войны. А все коллапсы даже крупнейших стран начинались с пренебрежения к союзникам — примером чему является СССР, падение которого началось с хрущевского хамства в отношении Китая. Современная Россия этого урока не усвоила. После 1991 года она обладала идеальными условиями для выстраивания интеграционных блоков и союзов с множеством бывших союзных республик, советских союзников и просто связанных с СССР соседних стран. Ведь существовали диаспоры, хозяйственные связи, наметки будущих проектов, уже были найдены общие темы.

Но, как видим, спустя три десятилетия СНГ стало фикцией, ОДКБ и ЕАЭС медленно распадаются с дрейфом членов этих организаций в сторону китайских интеграционных инициатив. Кто является близким союзником России? Наверное, Беларусь? Правда, она тоже стала таковой, только когда ЕС-НАТО заблокировали белорусов на протяжении всех сухопутных и воздушных границ, кроме российской.

О системных проблемах российской политики свидетельствует такой момент — мы раз за разом наблюдаем, как российские чиновники умудряются ссориться со странами, которые противостоят друг другу. Нынешнее одновременное обострение отношений с Азербайджаном и Арменией — один из таких примеров.

А на днях российская сторона зашла в тупик в своих сепаратных переговорах с США, но одновременно испортила отношения и с их оппонентом, своим стратегическим союзником — Ираном. На прошлой неделе иранский президент Масуд Пезешкиан не поехал на мероприятие важнейшего для Москвы интеграционного блока — ЕАЭС. Организаторы заявили, что, мол, в ответственный момент он не мог оставить страну. Правда, одновременно министр обороны Ирана Азиз Насирзаде принял участие во встрече ШОС в Пекине. А в эту пятницу Пезешкиан прилетел в Азербайджан для участия в саммите Организации экономического сотрудничества в Ханкенди. Теперь окончательно стало понятно, что иранский президент проигнорировал ЕАЭС намеренно, ибо Тегеран недоволен поведением российского «стратегического партнера» в ходе недавней войны и проволочками в реализации договоренностей по оружию.

То есть, российская политика — это даже не «разделяй и властвуй». Это — пренебрежение к незападным странам, дополненное ставкой на грубую силу и угрозы. Работает ли это? Можно увидеть на примере Украины, о которой россияне который год твердят, что «ее нету», она «выдумана большевиками». Эта глупость завела Россию в стратегический тупик. Ведь сколько бы россияне нам ни рассказывали про крах украинской обороны и взятие стратегических поселков и решающих проселочных дорог — это сомнительные в стратегическом плане и затратные действия. Даже несмотря на нарастающие проблемы со снабжением и выбивание людских ресурсов, украинский фронт держится. Как заметил на днях президент Финляндии Стубб, «Россия в этом году взяла под контроль лишь 0,25% территории. Да, они продвигаются, но это не масштабное продвижение. Нам просто нужно продолжать перемалывать эту войну и поддерживать Украину».

А вот другой пример — прибалтийские республики. Россия давно в отношениях с ними сделала ставку на экономическое удушение «лимитрофов» и свою военную мощь. Результат — сейчас граждане РФ в российскую Калининградскую область ездят уже лишь при наличии биометрического заграничного паспорта и в страхе нарваться на проблемы с литовскими пограничниками, а Балтфлот вынужден защищать гражданские суда от эстонских ВМФ!

Множество мелких причин нынешней ситуации отступают на задний план перед главной — проблемой российских элит, имперским высокомерием и чванством. Она не уникальна — многие великие державы сталкивались с проблемами, уверовав в собственное величие. Уникальны другие патологии — аномальный евроцентризм российских элит и их увлечение историческими фантазиями.

Зачем договариваться, если можно раздавить?

Именно имперское чванство «вставшей с колен» России всего за пару последних десятилетий способствовало разрыву ее теснейших связей с Украиной. Вспоминается, как такие темы в начале 2000-х обсуждал Владимир Соловьев, который был еще другим и вел действительно интересные программы. Придя к нему тогда, даже тогдашний кремлевский «политтехнолог» Глеб Павловский говорил любопытные вещи о причинах краха украинской политики РФ после первого киевского майдана 2004 года. Говорил он примерно так: «Учите языки, и украинский. 

Если вы полагаете, что Украина входит в зону наших стратегических интересов, вы должны знать, как разговаривать с украинцами. У нас вообще есть хоть один чиновник или эксперт, ответственный за украинское направление, способный прочесть книгу на украинском или обратиться к украинцам на их языке? Чего вы хотите добиться в Украине, если не желаете разбираться в местной специфике, не стремитесь понимать менталитет и чаяния населения этой страны?»

За последние годы отношение к иным культурам, кроме великорусской, не улучшилось. В прошлом месяце случился колоритный случай, когда на Красной площади в Москве проводили «Фестиваль национальных литератур». На него полиция не пропускала даже его участников, если у них обнаруживали книги не на русском языке. Для полицейских это было основанием для подозрения, что речь идет о запрещенном и экстремистском издании. После скандала начали пропускать, подвергая унизительному обыску.

Дело, естественно, не только в языках, а порой и вовсе не в них. Павловский скорее указывал на нежелание российских представителей в принципе всерьез относиться к партнерам из соседних стран. Не на формальном уровне, а на уровне искреннего интереса к другой стороне, восприятия ее как равного партнера. И хуже всего с этим обстояло дело в отношениях России со странами и народами, которые ранее вместе с ней строили Советский Союз, а также с практически любыми незападными странами. Почитайте, что писали российские придворные комментаторы и военкоры о том же Иране во время недавней войны. Или посмотрите на расистские высказывания известных и аффилированных с госструктурами российских комментаторов о назначении в четверг деканом одного из факультетов МГИМО азербайджанца по национальности.

Патологический евроцентризм

Такое пренебрежение к «лимитрофам» и многим незападным странам в российском истеблишменте сочетается с патологическим низкопоклонством перед Западом во всех областях. Описывая схожий феномен в шахском Иране, Джалал Але-Ахмад называл его «вестоксикацией».

Как показывает практика, российские элиты готовы строить серьезные отношения в мировой политике только с партнерами из стран Западной Европы и производных от нее «белых» переселенческих государств вроде США. Лишь их они считают действительно достойными партнерами. При этом как по мановению волшебной палочки в российском дискурсе меняются главные оппоненты, но данное правило остается неизменным. Вчера главным оппонентом были США, которые якобы раздували войну в Европе, а та беспомощно взирала на это, хотя Россия хотела с ней договориться. Сегодня наоборот, якобы это ЕС не дает США завершить войну, хотя Россия хочет с ними договориться. Но и вчера, и сегодня всем странам на границах РФ, между ней и «Западом» российские элиты фактически отказывают в субъектности, мол, те либо недоговороспособны, либо просто незначительны. Результаты применения такой теории налицо — у границ России возникла непроницаемая враждебная стена. Сначала она появилась на европейском направлении, сейчас нечто подобное угрожает возникнуть и на границах с Южным Кавказом и Центральной Азией. Списать это на интриги Запада не выйдет, поскольку у РФ одинаковые проблемы в отношениях со странами-антагонистами, и это значит, истоки проблем надо искать прежде всего на российской стороне.

Любовь к кровавой «тюрьме народов»

И здесь мы подходим к третьему фактору нынешней катастрофы в российских отношениях с соседними странами. После провала попыток строительства «либеральной империи» с нанотехнологиями и прочими атрибутами будущего российские элиты погрузились в прошлое. Причем весьма конкретное — времен махрового царского империализма. Со всеми вытекающими отсюда последствиями для внешней политики. Ведь если пример для вас — царская империя, то шовинизм и насилие, расизм и диктат становятся вполне приемлемыми инструментами.

После начала войны с Украиной некоторые российские чиновники, в частности, председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин, заявили о необходимости государственной идеологии. И, указывая, на чем она может быть выстроена, Бастрыкин привел красноречивый перечень ценностей: «Любовь к прошлому, милосердие, вера в Бога — это же все конституционные ценности».

Он дал понять, какое именно прошлое надо любить, сразу сделав упор на примере министра образования николаевской России Уварова, сформулировавшего формулу тогдашней российской идеологии как «самодержавие — православие — народность». Равняться на этого министра времен Николая I (Палкина) — идея, мягко говоря, так себе. О его казнокрадстве и алчности даже Пушкин написал стихотворение. Да и разгром России в Крымской войне (который фактически вынудил ее уйти с американского континента) на совести этого персонажа — он держал систему образования в затхлом состоянии. Но российские элиты в принципе мало знают о царской империи, да и знать не желают. Уварову вообще недавно открыли памятник. Как заметил бывший советник Трампа по нацбезопасности Джон Болтон, идеология российского истеблишмента — это «царизм», политизированная ностальгия по воображаемому величию империи Романовых.

Это политизированное реконструкторство неизбежно ведет к конфликту со всеми соседями. Адепты этих идей уже разжигают огонь вражды как с Кавказом, так и с Центральной Азией. 
Российский министр образования рассказывает о якобы «спорном статусе» Карабаха, а официозные российские эксперты на днях набросились, например, на Кыргызстан за упоминание о колониальном прошлом России, царском угнетении и ограблении в кыргызской системе образования. И хотя это все — бесспорные исторические факты, российские шовинисты оскорбляют дружественное им современное государство, воссоздавая споры времен Николая II (Кровавого). Делают они это во время успешного визита президента Кыргызстана в Москву, явно целясь в переговоры на высшем уровне. Есть ли что-либо более абсурдное?

Ни российскому народу, ни России как стране эти тенденции ничего хорошего не сулят. Напротив, их будущее зависит от способности как можно скорее осознать эти проблемы, избавиться от шовинизма и исторических иллюзий и выстроить уважительные отношения со всеми соседями — большими и малыми, западными и восточными. Все равно придется жить в современном мире, в котором договариваться нужно со всеми странами, а не в мире XIX века, в котором Российской империи главное было договориться с парой-тройкой европейских империй, а всех остальных можно задавить военной силой.