Американские линкоры против китайских авианосцев Аналитика Сергея Богдана

Мировые державы ставят под сомнение принцип свободы морей. Горят танкеры у побережья Турции, перехватываются или топятся суда у берегов Венесуэлы. Эта эффектная демонстрация силы коллективного Запада скрывает за собой парадоксальную реальность его нарастающей слабости. Когда привычные инструменты глобального контроля перестают работать, остается только стрелять и топить. Между тем даже анонсированные на этой неделе супер-линкоры США и авианосец Франции не остановят упадка западного мира. Это технологические брантозавры. В придачу коллективный Запад распадается на составные страны и блоки, прокладывая тем самым Китаю дорогу к господству в Мировом океане.

Глобальное могущество Запада держалось на способности коллективными усилиями контролировать глобальные морские коммуникации. На них держалась и мировая экономическая система, сшитая Западом под свои нужды и нынче разрываемая им же. Новой глобальной экономики пока не строится. В этой ситуации растет роль региональных связей — придавая особое значение усилиям Азербайджана и его партнеров по восстановлению исторического единства Южного Кавказа.

«Веселый Роджер» — символ наступающей эпохи

Пять танкеров за две недели — таков итог недавней серии ударов украинских военных при поддержке западных партнеров по судам, которые подозревались в перевозке российской нефти. Удары были нанесены в международных водах, некоторые вдали от России, у берегов Африки, некоторые, возможно, даже в территориальных водах третьих стран. Вдобавок вновь была атакована инфраструктура под Новороссийском, через которую осуществляется экспорт казахстанской нефти: один причал уничтожен полностью.

Либеральные СМИ сразу подчеркнули, что американское руководство по меньшей мере не возражало против этих операций, а в некоторых случаях даже одобрило передачу украинской стороне соответствующих разведданных. Никто на Западе эти операции не осудил.

Для сравнения, и Запад, и Восток мгновенно давили на Иран и Ирак, когда те, воюя между собой в 1980-х, переходили к ударам по иностранным танкерам, перевозящим нефть противной стороны. Пока речь шла о массовом применении химического оружия или ракетных обстрелах городов, мировым державам была безразлична гибель сотен тысяч людей. Зато США, СССР и европейские державы в едином порыве набросились на Багдад и Тегеран, когда в ходе войны массово запылали танкера третьих сторон в международных водах. 

Атаки на гражданские суда были расценены как фактическое пиратство, пошло гигантское международное давление на противоборствующие стороны, и первая такая «война танкеров» в 1984-м прервалась, едва начавшись, а после возобновления подобных действий в 1987–88 годах международное сообщество и вовсе вынудило Ирак и Иран остановить восьмилетнюю войну. Потому как речь зашла о шкурных интересах сверхдержав. Разумеется, впоследствии все прикрыли красивой картинкой международных миротворческих усилий в связи с «гуманитарной катастрофой».

Данный исторический пример позволяет понять остроту нынешней ситуации, когда аналогичные удары по танкерам никого, кроме пострадавших, не волнуют. Принцип свободы гражданского судоходства в международных водах стал очередным компонентом международного права, оказавшимся под ударом новой политической реальности. Причем удар этот был нанесен с неожиданной стороны — тех, кто устанавливал принципы и правила.

Глобальное лидерство США по определению требовало не утопичного жесткого контроля и запугивания всего и вся на планете — это было бы неподъемно дорогим и нереалистичным методом мирового владычества. Оно десятилетиями держалось на поддержании в мире некоего порядка, правила которого устанавливали американские элиты при участии их зарубежных партнеров, но который сам по себе был если не приемлем, то терпим даже для многих оппонентов США и Запада. Потому они выступали с критикой этого порядка, но в конечном итоге принимались действовать в его рамках.

И вот сейчас сами глобальные лидеры делают ставку на жесткий контроль, отбрасывая правила своего же миропорядка. Примером тому стали действия в отношении Венесуэлы, против которой на прошлой неделе правительство США ввело фактическую морскую блокаду, развернув огромные силы у ее берегов. 

С конца лета военные США нанесли более двадцати ударов по судам у берегов Венесуэлы, убив почти сотню человек. Эти операции проводились на основе отданного в конце августа американским руководством распоряжения о применении военной силы против наркокартелей. Но применять ее начали в отношении Венесуэлы, которая имеет к ней гораздо меньше отношения, чем, пожалуй, любая другая страна региона. Неудивительно, что недавно президент Трамп, говоря о конфликте с Венесуэлой, и вовсе выдвинул к Каракасу совсем иные претензии, потребовав вернуть американской стороне национализированные в основном еще в 1976 году нефтепромыслы.

У Венесуэлы крупнейшие в мире запасы нефти. Она экспортировала их в основном в Китай и США. После захвата 10 декабря американскими военными первого нефтяного танкера у берегов Венесуэлы поставки венесуэльской нефти на международный рынок прекратились. С тех пор американские военные моряки перехватили еще два нефтяных танкера, пытавшихся прорвать блокаду.

Единственным мировым игроком, кто хотя бы осудил перехват судов, стал, разумеется, Пекин, российская сторона лишь предложила Каракасу свое посредничество в переговорах с американцами. Ну а европейцы и вовсе дрожат перед Трампом, а потому не только не суются в латиноамериканские дела, но и спешно выдали недавно Нобелевскую премию мира венесуэльской оппозиционерке, которую США хотели бы видеть во главе Венесуэлы. Одним словом, можно говорить о том, что никто из мировых держав не стремится защищать международно-правовую норму свободы морей, что ничего хорошего миру не сулит.

Болтать — не строить

На первый взгляд последние операции кажутся впечатляющей демонстрацией американской морской мощи. Но здесь есть пара нюансов, которые заставляют увидеть ситуацию в ином свете. 

Во-первых, применение военной силы США, «коллективным Западом» или его региональными союзниками в отношении столь неоднозначных объектов, как подозреваемые (!) гражданские (!) танкеры, вызывает вопросы в отношении соразмерности. Ведь что получается? Система санкций, экономических, юридических и полицейских инструментов более не работает, как видно даже по расцвету теневого танкерного флота.

Коллективный Запад не решается задерживать танкеры, чтобы выяснить, перевозят ли они российскую нефть, и преследовать их по закону. То же касается и Венесуэлы, где вместо задержания судов и выяснения реальных преступных связей, они уничтожаются, порой вместе с экипажем.

Во-вторых, нынешние громкие операции против России и Венесуэлы мало что меняют в глобальной раскладке сил. Если считать военно-морской потенциал отдельных государств, то главный оппонент американцев, Китайская Народная Республика, уже выстроила самый сильный в мире флот. И он опирается на прочную основу, что видно по судостроительным мощностям КНР: 60% мировых заказов на строительство судов в этом году достались китайским верфям.

Пока «коллективный Запад» оставался относительно единым, это не было опасной проблемой, совместно с союзниками США обладали перевесом над КНР и в флотских силах, и в судостроительных мощностях. Но раздоры между западными державами кладут этому конец. Как показали события этой недели — американские санкции в отношении бывшего высокопоставленного евросоюзовского чиновника и придворных «неправительственных организаций» ЕС — разлад только углубляется, а перессорившиеся западные страны сейчас на совместные действия не способны. По отдельности же ни США, ни ЕС западную гегемонию на море не отстоят, что предвещает конец и западной гегемонии в иных областях, поскольку контроль Мирового океана играет для нее ключевую роль. Мировая торговля — это на данный момент морская торговля.

США к тому же приняли сомнительное решение о вложении гигантских средств в суперлинкоры в рамках программы «Золотой флот». В понедельник были обнародованы планы Вашингтона разработать новый класс кораблей и назвать его в честь Дональда Трампа. Последний сам примет участие в дизайне двух таких линкоров, которые оснастят не только стандартным вооружением, но и гиперзвуковыми ракетами, рельсотронами (они выстреливают снаряды при помощи электромагнитного ускорителя) и лазерами — звучит красиво, но всё это не проверено в деле. Первый такой корабль, который будет стоить, по оценкам CNN, порядка 15 миллиардов долларов, построят в начале 2030-х, хотя на практике зачастую в заявленные сроки не укладываются. 

Но уже сейчас этот проект привел к отмене программы Пентагона по созданию нового класса эсминцев. Немногим ранее, на прошлой неделе, было объявлено о планах создания нового класса фрегатов FF(X), также сменивших собой внезапно отмененную программу строительства других фрегатов Constellation по итальянскому проекту на верфях США. Она была принята в 2010-х. После многочисленных задержек и перерасхода бюджета выяснилось, что денег осталось максимум на два корабля и строить их смысла нет.

Это создает впечатление лихорадочного поиска решений в борьбе за сохранение глобальной гегемонии. Белый дом объявляет о намерении «восстановить статус Америки как крупной судостроительной державы», но представленные решения не выглядят убедительными. Те же самые супер-линкоры технологически имеют смысл лишь в условиях полного господства на театре боевых действий, чего у США, скорее всего, уже не будет. Это, кстати, проблема множества западных систем вооружений — они слишком долго разрабатывались и совершенствовались в ситуации полного господства западных армий на поле боя с точки зрения технологий и готовности противника сопротивляться. А когда «Леопольды» и «Абрамсы» оказались лицом к лицу с минимально оснащенным и настроенным на сопротивление противником — их реноме сгорело и в Сирии, и на востоке Украины.

Военно-морские проблемы европейских держав, впрочем, выглядят куда серьезнее. Явно в пику Трампу, в прошлое воскресенье французский президент Эмманюэль Макрон объявил о начале постройки авианосца «нового поколения». К 2038 году он должен сменить действующий единственный французский авианосец «Шарль де Голль». Это будет крупнейший в истории французского флота и вообще всех европейских флотов боевой корабль. Но несмотря на атомную силовую установку, по водоизмещению он заметно меньше новейшего китайского авианосца «Фуцзянь»: 78 000 против 85 000 тонн. Вдобавок Франции в принципе не имеет смысла держать в строю один авианосец — ведь треть времени он стоит на обслуживании, что приводит к диким перепадам в стратегических возможностях Франции. Но на второй авианосец французское правительство денег точно не наскребет, нет уверенности, что оно и на задуманную замену «Шарля де Голля» найдет средства, а потому рассматривается вариант модернизации последнего, если с заменой дело не сложится. Впрочем, Макрону главное — объявить о новом корабле, а строить его он не будет, поскольку через полтора года уйдет на пенсию.

Анти-Дугин, или почему Китай смог?

На этом фоне китайский флот 5 ноября ввел в строй третий авианосец «Фуцзянь». Это не просто первый такой корабль, полностью построенный в Китае. Это крупнейший неядерный авианосец в мире, который по своему технологическому уровню превосходит все, что есть в Европе, и соперничает с лучшими американскими кораблями, хотя те — атомные, а этот — нет. Среди прочего, на «Фуцзяни» замечены электромагнитные катапульты для запуска самолетов, а ведь считалось, что такая технология под силу лишь американцам.

Разумеется, три авианосца Китая — это значительно меньше одиннадцати таких кораблей в строю американского ВМФ. Но это количество уже позволяет Пекину постоянно держать наготове авианосную группу на случай международного кризиса, к тому же китайцы уже строят четвертый такой корабль. Чтобы понять масштаб и темп этих успехов, стоит вспомнить, что первый китайский авианосец вступил в строй в 2012 году и был перестроен из советского корабля, проданного Украиной китайцам. До этого времени, на протяжении нескольких веков, Китай вообще не был морской державой, будучи сосредоточенным на своей сухопутной территории и не обладая серьезным флотом. Казалось, что это навсегда.

Здесь вспоминается, как всю свою жизнь стремившийся во власть и готовый ради этого оправдать любые ее безобразия и бесчинства российский философ Александр Дугин придумал оправдание аналогичного российского конфуза — отсутствия адекватных ВМФ несмотря на наличие выхода к множеству морей. Он отыскал псевдобиблейскую метафору о противостоянии неких метафизических Суши-Бегемота и Моря-Левиафана. Дескать, «Россия — цэ Бегемот», априорно сухопутная евразийская империя, и нечего ей стыдиться полного провала в море, оно ей не нужно. Море — это удел «богопротивного Запада».

В общем, в России по китайскому пути не пошли и не идут. И, например, в июле на единственном российском авианосце приостановили ремонт, а глава ВТБ банка Костин (отвечающий, что показательно, за российское судостроение) публично заявил о необходимости продать корабль или отправить его на металлолом!

Образно говоря, Китай приходит в Мировой океан по мере того, как оттуда уходят не только Запад, но и Россия. Причем дело не только в том, что российские ВМФ заперты в мышеловке Черного и Балтийского морей, а на других акваториях россияне ничего даже не пытаются развивать. 

Во вторник выяснилось, что денег у Москвы хватает только на треть госплана гражданского судостроения до 2038 года. И это несмотря на то, что у российской стороны вследствие санкций остается все меньше возможностей, чтобы пользоваться услугами иностранных морских перевозчиков. 

Кроме того, в этом месяце российское правительство почти вдвое сократило финансирование программы лизинга гражданских судов на 2023–2028 годы, а количество судов, которые будут построены в РФ по данной программе, урезано с 260 до 219. Выброшены не излишние суда, а крупнотоннажные грузовые суда, контейнеровозы, суда на подводных крыльях, пассажирские суда, рыболовные траулеры и танкеры. Российская сторона, вероятно, купит все в Китае, где построить эти суда можно в 2,5–3 раза дешевле. На фоне далеко зашедшей деградации кадров, утраты технологий и отставания в разработках мы вот-вот увидим окончательный падеж российских судостроительных предприятий. А как красиво в Москве рассказывали про неспособность Украины сохранить доставшуюся ей долю советской промышленности!

Одним словом, смена глобальных гегемонов происходит не столько в результате штурма и натиска со стороны новых мировых держав, сколько в результате дряхления старых властителей. Но, как видим, это не значит, что они не попытаются воспользоваться накопленной военной силой, чтобы остановить ускользающую глобальную гегемонию. Пытаются, и идут ради этого на все. Отстраниться от битвы сверхдержав никому в глобализированном мире не удастся. Вступать в нее — опасно и бессмысленно. Тем более, что развязали ее государства, представляющие меньшинство человечества и пренебрегающие общечеловеческими интересами. Это видно по тому, как эта борьба рвет мировую торговлю, в том числе и через Черное море, и повышает градус противостояния. Нужно не ввязываться в эту потасовку, а принимать ее во внимание и лавировать. В частности, обрывая глобальные коммуникации, она ведет к возрастанию важности региональных связей. И в этом контексте политика Азербайджана и его партнеров по восстановлению единого транспортного и экономического пространства на Южном Кавказе приобретает новый контекст и большую актуальность.