Ставка на коридор

В американском предложении относительно Зангезурского маршрута пока мало конкретики

В последнее время, особенно после недавней встречи лидеров Азербайджана и Армении в Абу-Даби, заметно активизировались обсуждения вокруг перспектив реализации проекта Зангезурского коридора. Все чаще в этом контексте звучат предположения о возможной передаче контроля над маршрутом некой коммерческой структуре, которая якобы будет находиться под управлением или влиянием Соединенных Штатов.

Согласно данным британского аналитического издания Middle East Eye, заявление посла США в Турции Тома Баррака о готовности Вашингтона взять под контроль 32-километровый коридор сроком на сто лет стало первым официальным подтверждением того, что администрация Дональда Трампа действительно предлагала передать управление коридором частной американской компании. Этот оператор должен был выступить нейтральным гарантом безопасности и бесперебойной работы маршрута.

Своим видением перспектив Зангезурского коридора и в целом переговорного процесса между Азербайджаном и Арменией в интервью газете «Бакинский рабочий» поделилсяполитический аналитик из России Михаил Нейжмаков.

- Ваша оценка встречи в Абу-Даби между Президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым и премьер-министром Армении Николом Пашиняном?

- Информации о конкретных договоренностях по итогам этой встречи было немного. Однако сам факт, что в переговорах лично участвовали Ильхам Алиев и Никол Пашинян, а продолжительность диалога составила около пяти часов, свидетельствует о стремлении сторон активизировать подготовку к подписанию мирного соглашения. Предположительно, Баку и Иреван исходят из того, что наиболее благоприятный период для заключения такого соглашения - до начала 2026 года, когда в Армении начнется активная фаза подготовки к парламентским выборам, предварительно намеченным на июнь.

Учитывая, что подписание мирного договора может вызвать протестную мобилизацию внутри страны, Пашиняну объективно выгодно завершить этот процесс задолго до официального старта избирательной кампании, чтобы минимизировать политические риски.

Продолжительность переговоров в Абу-Даби также свидетельствует о том, что стороны перешли к обсуждению наиболее чувствительных и сложных вопросов, которые традиционно вызывали наибольшие разногласия. С высокой долей вероятности, к числу таких тем относятся разблокирование коммуникаций между двумя странами и возможные изменения в конституции Армении.

Можно предположить, что по вопросу коммуникаций Иреван мог предложить варианты временного или поэтапного компромисса, приемлемые для реализации в краткосрочной перспективе. Что касается конституционной реформы, армянская сторона, вероятно, настаивает на том, что этот процесс может быть инициирован лишь после завершения парламентской кампании 2026 года, чтобы избежать внутренней дестабилизации и роста политического давления.

Вполне вероятно, что в предстоящие месяцы продолжится активное обсуждение «острых углов» проекта мирного соглашения, чтобы лидеры двух стран могли провести следующую личную встречу с более точными конкретными предложениями по документу. Не исключено, что она может состояться на полях новой сессии Генассамблеи ООН в сентябре 2025 года.

- Одной из тем, обсуждавшихся на встрече, стал Зангезурский коридор. Насколько реалистичен сценарий, при котором контроль над этим транспортным маршрутом будет передан не российской стороне, как это было зафиксировано в трехсторонних соглашениях 2020-2021 годов, а коммерческой структуре, находящейся под контролем США?

- Обсуждение возможного участия иностранной компании в проекте по разблокированию коммуникаций заметно активизировалось после заявления заместителя министра иностранных дел Армении Мнацакана Сафаряна. Он не исключил, что отдельные задачи в этой сфере могут быть переданы коммерческой структуре, при этом подчеркнув, что речь идет о действиях, которые будут осуществляться «в рамках суверенитета, юрисдикции и территориальной целостности Армении».

Дополнительный резонанс вызвала реплика посла США в Турции Томаса Барака, прозвучавшая на пресс-конференции, где он, упомянув о спорах между Азербайджаном и Арменией, заявил: «Отдайте нам эти 32 километра дороги в аренду на сто лет - и все вы сможете ими пользоваться».

Стоит отметить, что выступление Томаса Барака по стилистике напоминало манеру бывшего президента США Дональда Трампа - с обилием приблизительных цифр и потенциальных сценариев, не всегда согласованных на официальном уровне. Барак, как и Трамп, происходит из бизнес-среды, и хотя он имеет опыт взаимодействия со странами Большого Ближнего Востока (прежде всего с ОАЭ), не является карьерным дипломатом.

Если карьерные дипломаты, как правило, тщательно выверяют каждую формулировку, то политики и бизнесмены, особенно выступая публично, могут позволить себе большую свободу, импровизацию и даже риторические ходы, не закрепленные в официальной повестке.

Не исключено, что заявление Барака следует воспринимать именно как «прощупывание почвы», а не как часть уже сформированного и согласованного проекта. Тем более, что конкретных деталей, касающихся механизма разблокирования коммуникаций, в его выступлении прозвучало крайне мало.

Таким образом, пока говорить о реальном американском проекте на данном направлении преждевременно.

Какую именно роль гипотетическая иностранная компания может сыграть в процессе разблокирования коммуникаций - в официальных заявлениях армянского руководства пока четко не обозначено. Очевидно, что Иреван не готов поддержать озвученный послом США в Турции Томасом Бараком формат, поскольку пресс-секретарь премьер-министра Армении Назели Багдасарян прямо заявила, что «упомянутый вариант невозможен».

Не исключено, что, говоря о возможном участии иностранной структуры, армянские официальные лица имеют в виду предложение Никола Пашиняна, ранее уже озвученное публично: передать на аутсорсинг международной специализированной организации функции паспортного, таможенного и иного контроля при пересечении границы гражданами и грузами.

Однако для Баку ключевым остается вопрос безопасности - как для граждан, так и для грузопотоков, следующих по маршруту, который будет пролегать по территории Армении.

Таким образом, механизм разблокирования коммуникаций остается предметом сложных и чувствительных переговоров, в которых пока не удалось достичь окончательного согласия по форматам контроля, гарантиям безопасности и международному участию.

- Заместитель министра иностранных дел РФ Михаил Галузин, комментируя прошедшую в Абу-Даби встречу, заявил, что Россия «готова внести вклад в урегулирование отношений между Иреваном и Баку», хотя основной путь лежит через реализацию уже заключенных трехсторонних соглашений 2020 и 2022 годов. Если же мирное соглашение между Арменией и Азербайджаном будет достигнуто вне рамок этих документов, сможет ли Кремль смириться с пересмотром прежнего формата, или же попытается предпринять конкретные шаги для восстановления трехстороннего статус-кво?

- Понятно, что трехстороннее заявление о прекращении огня в ноябре 2020 года подписывалось в совершенно других внешнеполитических реалиях. Михаил Галузин говорил именно о «магистральных направлениях», упомянув скорее сферы для переговоров (то же разблокирование коммуникаций или делимитацию границ), а не жесткие форматы решения этих вопросов. Фраза замглавы МИД РФ, что Россия готова «вносить свой вклад» в реализацию этих договоренностей «в той форме, в какой это будет удобно обеим сторонам», звучит, скорее, как осторожное напоминание о готовности Москвы подключиться к переговорам. Но в ближайшее время, скорее всего, Баку и Иреван продолжат прямые переговоры, в том числе, в непубличном формате.

- Подготовка к подписанию мирного договора между Арменией и Азербайджаном происходит без учета интересов России…

- Москве действительно было бы объективно выгоднее, если бы тот же процесс разблокирования транспортных коммуникаций в регионе проходил в формате, зафиксированном в пункте 9 трехстороннего Заявления, подписанного в ноябре 2020 года. То есть, с возложением функций «контроля за транспортным сообщением» на российских пограничников. Но пока Баку и Иреван, скорее, будут искать другие форматы решения этой задачи. Российская сторона сейчас скорее будет наблюдать за ситуацией - смогут ли Баку и Иреван согласовать альтернативный формат разблокирования коммуникаций и чем закончатся парламентские выборы в Армении в 2026 году. Среди прочего, исход предстоящих парламентских выборов в Армении также может повлиять на расстановку сил в регионе. В случае, если победу одержит оппозиция или Никол Пашинян сформирует новое, но менее устойчивое правительство, возможности Москвы по усилению влияния в Южном Кавказе могут существенно расшириться. Тем не менее, говорить о финальном сценарии развития событий пока преждевременно - исход выборов остается неопределенным, и возможны различные политические конфигурации.

- Есть мнение, что в рамках процесса переформатирования существующего миропорядка, будет построена новая архитектура региональной безопасности на Южном Кавказе. Она предполагает выдавливание России из региона, усиление роли Турции и передачу контроля границы с Ираном третьей стороне. Насколько данный сценарий близок к реальности?

- Не секрет, что баланс сил на Южном Кавказе за последние 5 лет серьезно изменился. В ближайшие годы на этот расклад сил будет влиять, в том числе, положение внерегиональных игроков. Например, если напряженность между Ираном с одной стороны и США и Израилем с другой не перейдет в очередную военную фазу, у Тегерана могут появиться дополнительные возможности для продвижения своих интересов в соседних регионах. Но пока существует вероятность возобновления вооруженной эскалации между Израилем и Ираном, возможности Тегерана будут уменьшатся, в том числе, и по работе на Южном Кавказе.

Для России новые реалии в регионе действительно создают новые вызовы. Но не всегда эти вызовы будут работать прямолинейно. Например, любые телодвижения правительства Никола Пашиняна в сторону западных держав, как правило, становились поводом для дискуссий в СМИ и экспертной среде о дальнейших перспективах 102-й российской военной базы в Армении. Даже в случае удержания власти после парламентских выборов 2026 года в Армении, Пашинян не станет спешить с вытеснением 102-й российской военной базы из страны. Для него наличие российской базы в Армении - объективно выгодный повод для политического торга как с Москвой, так и западными игроками.