Турецкий гамбит удался: Анкара получит новейшее вооружение США Аналитика Сергея Богдана

В четверг президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган провел переговоры в Вашингтоне. Он не просто добился оживления зашедших в тупик при предыдущей американской администрации отношений, но и возобновления обсуждения важных для Анкары стратегических вопросов на достойных условиях. Среди них — сделка по закупке новейших истребителей F-35, которая знаменует собой признание Вашингтоном и его союзниками ключевой роли Турции сразу в нескольких регионах.

Разговор на равных

В настоящее время Эрдоган — один из немногих мировых лидеров, говорящих с Трампом без пресмыкательства. И что еще большая редкость в нынешней глобальной политике — он пользуется уважением со стороны Трампа за свою твердую позицию. Оказывается, чтобы иметь дело с Трампом, вовсе не обязательно пресмыкаться и раболепствовать, как это бросились делать представители евролиберальных элит. Например, на этой неделе, выступая на «Fox news», турецкий президент подчеркнул, что не будет мириться с ситуацией вокруг истребителей, на которые Турция уже изрядно потратилась, и поставил вопрос о формате самих отношений: «Я не думаю, что это [срыв поставок] подобает стратегическому партнерству, и я не думаю, что это правильный путь».

Впрочем, не стоит все сводить к личности Эрдогана. Дело ведь и в том, что Турция присутствует в НАТО на совсем других принципах, нежели все его члены из «новой Европы», которые зачастую вообще не способны себя защитить. Внутри альянса это государство со второй по величине, после США, армией.

Раньше можно было сказать, что Турция в НАТО занимает положение, сходное с западноевропейскими странами, но сейчас они утратили свою стратегическую автономию и хватаются за полы американского гегемона. С Турцией же этого не случилось.

Анкара отстаивает свои интересы, справедливо полагая, что даже если борьба за свои права влечет за собой охлаждение в отношениях, на это нужно идти, поскольку иначе минимально здоровых отношений, выстроенных на справедливых началах, не получится, а споры являются неотъемлемой частью таких отношений.

Это было видно и по главному вопросу нынешних переговоров — проблемам вокруг поставок давно заказанных вооружений и американских санкций против Турции. Данная проблема возникла, когда турецкое правительство в 2017 году закупило российские ЗРК С-400, а в 2019 году они действительно были приняты на вооружение турецкой армии, несмотря на гневные окрики Запада.

Турки, однако, не спасовали, и тогда американские власти ввели санкции против турецкого ВПК. Американское правительство сразу же исключило страну из участия в программе производства F-35: якобы параллельное использование обеих систем позволит россиянам понять слабые места F-35. На самом деле речь, разумеется, шла о контроле рынков вооружений, причем одного из самых дорогих и ходовых их сегментов — средств ПВО и ВВС. Бонусом за продажу истребителей американские оружейники хотели получить и монополию на поставки этих систем Турции.

В результате с 2019 года Эрдоган не переступал порога Белого дома. А затем там обосновалась администрация «демократа» Джо Байдена, которая вместе со своими евролиберальными союзниками сопровождала стратегические разногласия громогласными стандартными обвинениями Анкары в нарушении прав человека и т. п., заводя отношения в еще больший тупик и превращая сами права человека в карикатуру.

Нынешнее возвращение к теме поставок F-35 означает, что Анкара фактически настояла на своем, поскольку на столе переговоров на этой неделе оказались снятие санкций, компенсация 1,6 миллиарда долларов турецких инвестиций в программу совместного производства F-35 и возвращение к поставкам, которые, в придачу к самим самолетам, позволят турецкому ВПК обрести новый опыт за счет участия в производстве и обслуживании машин. Анкара также намерена заключить с американскими партнерами контракт на модернизацию уже стоящих на вооружении истребителей F-16. А «Турецкие авиалинии» запланировали купить 225 самолетов «Боинг» за 22 миллиарда долларов, чтобы закрепить свои позиции ключевого международного перевозчика в ситуации разрыва авиакоммуникаций во всем Западном полушарии.

Цена вопроса

По результатам переговоров Трамп многозначительно резюмировал: «Я думаю, Вы [т. е. президент Эрдоган] добьетесь успеха в закупке тех вещей, которые Вы хотите купить». А затем прибавил, что это была «хорошая встреча».

Действительно, сразу удалось договориться и по «Боингам», и по сотрудничеству в области мирного атома. Перспективы восстановления сделки по F-16 и, главное, F-35 выглядят также крайне благоприятно. Это означает ни много ни мало как американское признание Турции партнером в важнейших регионах: на Ближнем Востоке, в Средиземноморье и на Балканах. Новую глобальную архитектуру безопасности Трамп будет строить именно исходя из таких партнерских отношений, а не дряблой структуры НАТО, превращенной либеральными элитами в конгломерат стран с непонятными обязательствами и сомнительными способностями к коллективной обороне. В этом смысле переговоры в Вашингтоне имеет смысл рассматривать как продолжение его сближения с Великобританией — еще одним таким альтернативным партнером. Не стоит забывать и о том, что турецкое правительство является союзником Трампа в его спорах с евролиберальным истеблишментом.

Важная международная роль Турции была отмечена и в другой области: Трамп дал понять, что надеется на помощь Эрдогана в посредничестве между Путиным и Зеленским, которые оба уважают турецкого лидера. «Я полагаю, что он [Эрдоган] может оказать значительное влияние [на украинский кризис], если захочет», — сказал американский лидер. Действительно, до сих пор единственные серьезные переговоры в ходе российско-украинской войны имели место именно на турецкой площадке.

Разумеется, американский президент, пользуясь своим предпринимательским талантом, заламывает за решение обсуждавшихся в Вашингтоне вопросов немалую цену, например отказа Турции от российских энергоносителей. Трамп ловко пользуется конфронтацией западных либеральных элит с Россией как поводом для перераспределения рынков в свою пользу. Но Турция давно дала понять, что не позволит втянуть себя в манипуляции: она осудила российское вторжение в Украину и поставляла Киеву вооружения, но отмежевалась от санкций против РФ, более того, продолжила развивать отношения с Москвой.

За громкой риторикой американцев о необходимости разрыва торговли с РФ очевиден дополнительный экономический смысл. Ведь даже сближение Трампа с Кремлем указывает на попытку в будущем перехватить поставки российских энергоносителей в Европу и, получая свою долю за посредничество, поставлять те же ресурсы в те же самые страны. Тогда зачем же туркам соглашаться на невыгодную для себя переориентацию? Еще менее убедительны соответствующие призывы ЕС, давно давящего на Турцию по вопросам ее внутренней политики.

Действительно, с января 2023 года, когда ЕС отказался от большей части морских поставок нефти из РФ, Анкара закупила российской нефти, газа и угля на более чем 90 миллиардов долларов. Больше купили лишь Китай и Индия — возмущаются евролиберальные СМИ. Но почему Турция должна следовать политическому курсу ЕС, который расистски отказал ей в принятии ее в свои ряды на надуманных основаниях?

Анкара поддерживает территориальную целостность Украины, но не считает санкции ЕС путем решения проблемы и, пренебрегая ими, демонстрирует наличие подлинного, а не номинального суверенитета. Опыт последних лет уже показал, что санкции действительно не способствуют решению проблем Украины точно так же, как подобное давление не помогло другим странам.

Впрочем, Трамп вряд ли всерьез рассчитывает добиться, чтобы Турция отказалась от российской нефти (не говоря уже о газе), ему слишком нужна Турция, чтобы рисковать отношениями ради не самой критичной уступки. О его отношении к Анкаре в данный момент свидетельствует один факт. Даже начиная недавно глобальную торговую войну, он ввел на турецкие товары лишь 15-процентные пошлины — минимальные по сравнению с остальными странами мира. Для сравнения, в свой первый срок Трамп ввел 50-процентные пошлины на турецкую сталь, что повлекло за собой болезненные последствия для турецкой экономики.

Сигнал от Израиля

Сложности в сближении Турции и США связаны скорее со стратегическими дилеммами, касающимися их отношений с другой ключевой страной Ближнего Востока — Израилем. Но эти дилеммы существуют уже давно. Эрдоган вот уже два десятилетия регулярно критикует это государство, порой не выбирая выражений.

При этом именно при нем турецко-израильская торговля поступательно росла, ставя все новые и новые рекорды — 7 миллиардов долларов в 2023 году. Да, в мае 2024 года эти экономические отношения были приостановлены, но на фоне всего вышесказанного говорить о непреодолимых разногласиях нет причин.

В принципе, проблемы Турции с Израилем — это вопрос торга, поскольку они обусловлены стратегической конкуренцией, прежде всего в отношении Палестины, Сирии и некоторых других областей.

В частности, Турция благодаря своей теснейшей вовлеченности в новое сирийское правительство после декабря 2024 года де-факто вышла на границы Израиля. Тот же, опираясь на друзских боевиков, начал открыто выкраивать из сирийской территории подконтрольную себе зону, в то время как США продолжили работу с неподконтрольными Дамаску курдскими формированиями, связанными с бывшей РПК, которые Турция считает неисправимо террористическими.

В свою очередь, Анкара, давно работающая с различными палестинскими структурами, включая ХАМАС, возражает против обозначившегося в последние годы намерения израильского правительства в сотрудничестве с США окончательно закрыть палестинский вопрос во всей его полноте. Следовательно, преувеличивать масштабы этой конфронтации Турции и Израиля не стоит — это скорее вопрос поиска новой модели взаимодействия после серьезных перестановок сил в регионе. Примечательно, что на встрече Эрдогана с Трампом никаких трений по данной тематике замечено не было.

И самое главное — учитывая теснейшие отношения Трампа и израильского премьера Нетаньяху, а также связь Трампа с симпатизирующими Нетаньяху политическими силами в США, сама готовность американского лидера к возобновлению поставок Турции новейших вооружений, включая F-35, является своеобразным сигналом Турции со стороны Израиля о готовности искать модель сосуществования в регионе. Нетаньяху ведь долго возражал против того, чтобы любая страна Ближнего Востока, кроме Израиля, получила доступ к F-35. Он был согласен на исключение лишь для ОАЭ, которые стали близким союзником Израиля в последние годы и которые в силу объективных причин (географии и физических параметров) не может бросить ему вызов. Израильская сторона хотела бы сохранить свою монополию на использование новейшей американской авиатехники на Ближнем Востоке, поскольку именно ставка на авиацию традиционно позволяла израильтянам активно оперировать в этом обширном регионе. Появление продвинутой авиатехники у любой из стран создает опасный прецедент с точки зрения сохранения — это сигнал не только от Трампа, но и от Нетаньяху. Сигнал о готовности договариваться и признавать турецкие интересы и значение Турции.

Учитывая международные альянсы и проекты Анкары, связанные с государствами Южного Кавказа и Центральной Азии — как тюркскими, так и нетюркскими, — можно смело говорить о возобновлении поставок современного американского оружия как о важном геополитическом сдвиге, который не ограничится Ближним Востоком. В дальнейшем Турция при необходимости сможет еще эффективнее поддерживать военной силой своих союзников к востоку, а также сможет подкрепить свое политическое, экономическое и культурное влияние на Южном Кавказе и в Центральной Азии силовыми компонентами. Они могут потребоваться, учитывая нарастающий распад в мире системы международного права, передел границ и превращение Южного Кавказа и Центральной Азии в важнейший коридор для взаимодействия между Европой и Восточной Азией, прежде всего Китаем, не говоря уже о росте значения Южного Кавказа и Центральной Азии как источника и маршрута поставок природных ресурсов для Европы и Восточной Азии.