Иран между дипломатией и войной Ауслендер и Семиволос на

«Вероятность военного столкновения между Ираном и Израилем остаётся очень высокой, но Тегеран старается предотвратить новую войну в регионе». По информации Telegram-канала «Свободный Иран», об этом заявил заместитель министра иностранных дел Ирана Саид Хатибзаде.

Против Ирана ведётся война, особенно в ядерной сфере, и Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) не смогло оказать поддержку ядерным объектам страны, добавил он.

Хатибзаде также прокомментировал ход 12-дневной войны с Израилем, отметив, что в начале столкновения из-за гибели командиров возникли проблемы с безопасностью, но уже через час контроль над ситуацией был восстановлен.

Более всего здесь привлекает внимание первое заявление замглавы МИД. Прав ли он, и может ли вскоре начаться новая операция Израиля и США против Ирана? Если да, то какова будет её основная цель? Может, на этот раз будет сделана попытка полного и окончательного уничтожения подземных заводов и других технических возможностей Ирана по созданию атомного оружия? Осуществимо ли это?

Своим мнением по этому поводу с Caliber.Az поделились известные обозреватели.

Израильский военный эксперт, автор военно-аналитического YouTube-канала Сергей Ауслендер отметил, что касаемо утверждения «через час контроль был восстановлен», Хатибзаде, конечно, сильно преувеличивает.

«Потому что после того, как был убит генерал Хаджизаде, который командовал воздушно-космическими силами КСИР, им до вечера 13 июня некому было отдать приказ на ответный удар. Какие-то дроны запускали там мимо кассы, а ракетами они ударили только в 21 час примерно. То есть обстрелы начались 13 июня. И у них там царил полнейший хаос. Тот факт, что их рахбар 26 дней сидел в каком-то бункере, много говорит о контроле над ситуацией», – напомнил аналитик.

Насчёт того, может ли скоро начаться новая операция против Ирана, он отвечает утвердительно.

«Да, может. Я вообще полагаю, что это случится осенью. Есть какой-то дедлайн, мы его не знаем. Наверняка, как в прошлый раз. Тогда Трамп дал 60 дней, ударили на шестьдесят первый, потому что иранцы не соглашались идти на уступки. Сейчас иранцы ведут себя ровно так же. Они говорят: «Мы согласны на переговоры, но…» И дальше начинают перечислять. «Мы сами будем обогащать уран. И ракеты наши не трогайте, и прокси наших не трогайте». Ну, сами себя закапывают, никак не иначе.

Американцы же говорят: «Нет, вот наши условия. Никакого обогащения, обогащённый уран сдать, никаких прокси, никаких баллистических ракет. Если не согласитесь, будут последствия».

Ну, санкции, в частности, snapback включили. Но они как будто не понимают, что сами себя загоняют в угол, ведь у них был шанс этого избежать. На протяжении последних, скажем, даже двух лет – с момента удара по генералу Захиди в Дамаске и удара в апреле – они каждый раз шли на обострение и получали всё более жёсткий ответ. Каждый раз им давали понять, что будет хуже. Всё хуже, и хуже, и страшнее. Они всё равно шли на обострение, и каждый раз отгребали», – полагает эксперт.

Он считает, что в этот раз удары могут быть сильнее, масштабнее и направлены, в том числе, на обрушение режима.

«То есть нет уже смысла пытаться у этой гадюки выдрать ядовитые зубы, проще ей голову отрубить. А там, глядишь, что-нибудь и вырастет. Это может иметь последствия и похуже, например. Всяко бывает – Ближний Восток. Крушение режима Саддама Хусейна имело худшие результаты, чем планировалось. Но, с другой стороны, иранцы сами не оставляют вариантов. Поэтому ещё раз: им шанс давали не раз и даже не два, но они, к сожалению, ведут себя именно таким образом», – говорит Ауслендер.

Исполнительный директор Центра ближневосточных исследований (Киев) Игорь Семиволос, в свою очередь, подчеркнул, что заявление Хатибзаде об «очень высокой» вероятности военного столкновения, распространённое некоторыми информационными агентствами, было стратегическим сигналом.

«Однако последующее опровержение самого чиновника указывает на сложную и многослойную иранскую дипломатию, целью которой является сдерживание противника с одновременным сохранением пространства для деэскалации. Противоречие в формулировках само по себе является подтверждением чрезвычайной напряжённости в отношениях.

Новая военная операция со стороны Израиля, скорее всего, при поддержке США, выглядит очень вероятной. Её мотивы выходят за рамки чисто военных расчётов и включают внутриполитические стимулы для израильского руководства, в частности стремление укрепить свой авторитет после событий 7 октября 2023 года», – рассказал исследователь.

По его мнению, основная цель подобной потенциальной операции, скорее всего, будет шире, чем просто уничтожение ядерных объектов.

«Учитывая ограниченный успех предыдущих ударов по глубоко скрытым иранским объектам, фокус сместится на подрыв командной структуры, деградацию ракетного потенциала и общую дестабилизацию режима. «Полное и окончательное уничтожение» подземных ядерных объектов Ирана с использованием только конвенционального оружия является технически невыполнимой задачей. Сохранение и возможное перемещение ключевых элементов ядерной программы в ещё более защищённые подземные комплексы делает эту цель недостижимой и заставляет потенциальных противников рассматривать более радикальные или ранее отвергнутые варианты либо возвращаться к дипломатии.

Таким образом, хотя вероятность военного столкновения остаётся высокой, его основной целью будет не «окончательное решение» ядерной проблемы, а нанесение значительного ущерба иранской инфраструктуре сдерживания, что станет частью продолжающейся «войны теней» между двумя государствами», – считает Семиволос.